3.9.
Игорь был прав: попав внутрь и не успев еще толком оглядеться, я тут же была взята в оборот ушлой девицей-администратором. Обворожительная улыбка, правильные открытые вопросы: если бы не вовремя подоспевший на выручку приятель, мне пришлось бы туго.
Столик мы выбрали в глубине зала, в нише, на небольшом возвышении, неподалеку от прохода в чиллаут клуба, откуда нам был обещан великолепный обзор танцпола и шоу на сцене. Нас при этом из зала разглядеть было весьма проблематично.
Шоу было весьма неплохим: девочки-бурлеск смотрелись весьма органично и аутентично общей стилистике клуба, хореография была на высоте, а музыка… О, музыка была просто фантастической! Вероятно, приведи меня Игорь на какой-нибудь «house attack», я повесилась бы с горя минут через пяток. А здесь?! Великолепный оркестровый джаз, сменяли саунды известных американских мюзиклов (моя музыкальная мамочка пришла бы от всего этого в полнейший экстаз!), подмиксованные диджеем к современным битам. Периодически на танцпол высыпали обученные «батарейки», чтобы зажечь лениво движущихся гостей нужным стилем.
Меню нам принесли достойное: видимо, положение радио-журналиста внушало определенное уважение заведению. Официанты, сновавшие мимо нас, были одеты сообразно гангстерскому стилю: белая рубашка, брюки в полоску, подтяжки, шляпа, галстук и, сигара в зубах, которая при ближайшем рассмотрении оказывалась авторучкой. Походка при этом у каждого из этой братии была та еще! Если бы им двигаться повальяжнее, легко можно было принять их за гостей, одетых сообразно дресс-коду.
На танцпол меня совершенно не тянуло (что бы там ни говорил Игорь, а выглядела бы я среди всего этого праздника абсолютно белой вороной). Утешаться тем, что неадекватно одетых людей в клубе было предостаточно, мне не пристало. Я получала удовольствие от мастерства бармена, смешивающего для нас коктейли, от вкусных и аппетитно сервированных закусок, от общей атмосферы, антуража и музыки, а также от общения с интересным собеседником.
– Какие у тебя планы на завтра? – спросил меня заметно повеселевший друг. Его глаза заблестели, пальцы барабанили по подлокотнику кресла в такт музыке. Он был явно огорчен моим нежеланием размяться в танце.
– Завтра у меня спорт, – ответила я, затягиваясь дымом через изящный мундштук, который мне принесли вместе с пепельницей. – Кстати, а как из «ульев» люди в спортзалы выбираются?
– Организованно, не поверишь! – ухмыльнулся Игорь. – В два часа пополудни, накануне своей рабочей смены все сотрудники, которым положена тренировка, должны собраться в общем холле своего этажа, за ними поднимается лифт службы безопасности, на котором они спускаются вниз, а затем выходят через парковку к микроавтобусам, отвозящим их на стадион. И затем через четыре часа обратным порядком назад. Только вернувшись в свой квартал, каждый предоставлен уже сам себе, и может посвятить оставшийся вечер прогулке или шоппингу, а возвращаются люди в «улей» поодиночке и уже традиционным путем.
– Через своего работодателя, – продолжила я.
– Да, и не иначе. Охранники могут открыть двери лифта изнутри своим паролем, как шлюз, насквозь. Но вот, чтобы ты «позвонила» в двери со стороны парковки (типа, «откройте, я вернулась»), увы, возможности нет! Системой не предусмотрено! Аварийный лифт со стороны парковки не имеет порта для ключа!
– Да, несладко им приходится, оказывается, – задумчиво произнесла я, подцепляя вилочкой кусочек тонко нарезанного пармезана. – Но ведь зато у них есть крыша над головой, бесплатная медицина и крепкое здоровье, благодаря регулярным занятиям спортом и сбалансированному питанию, – чем больше я произносила эти заученные фразы, тем больше сомнений в сказанном просыпалось где-то в глубине души. Особенно, глядя на выражение на лице моего собеседника!
– Надеюсь, ты теперь несколько иначе смотришь на вещи вокруг себя! – в его словах сквозила мягкая, прямо-таки отеческая нежность. – Не хотелось бы, вращаясь с тобой в журналистских кругах, вступать в дебаты по поводу вещей очевидных любому, сохранившему здравость ума, человеку. Мир не таков, каким его изо всех сил стараются нам представить! Не дай себя обмануть, Алиса!
Не дай себя обмануть! Какие мудрые слова! Когда-то, еще в детстве, так напутствовал меня мой отец. И все же, сейчас то же самое прозвучало несколько иначе. Я наблюдала за своим собеседником: вот же настоящий журналист, совсем немногим дольше меня живет на «доске», а насколько больше меня он посвящен в специфику местной жизни! Какой он умный! И красивый…
Я поймала себя на мысли, что любуюсь парнем, и смутилась этой мысли. Мое состояние было близко к блаженству: сказывались четыре выпитых «дайкири» и общая новизна ситуации. Осторожно, Алиса: новизна не совсем корректное определение, скорее «вторизна», когда-то тебе уже было так же «хорошо», и что дальше?
Не дай себя обмануть! Тогда тебе тоже казалось все прелестным: первый выход в большой мир, в настоящий ночной клуб, где танцевала «батарейкой» на сцене твоя подружка.
Ночные мероприятия клуба проводились в холле самого крупного кинотеатра моего родного городка: буфетная стойка дневных киносеансов вечером преображалась в барную, подиум между двумя лестницами на второй этаж, где собственно и размещался кинозал, превращался в сцену. Простенок драппировался цветными полотнищами и обвешивался разнообразными прожекторами, софитами, «пушками» и тому подобными световыми изысками провинциальной дискотеки. Над центром танцпола висел неизменный, оклеенный осколками зеркал, вращающийся шар. Периодически включался стробоскоп, приводящий в экстаз местную публику. Сейчас я понимаю, как все это было примитивно, но тогда мне это казалось сказкой.
Между сетами моей подруги, когда я неизменно выходила вперед, перед сценой, чтобы поддержать подругу и, чего греха таить, поучиться у нее правильно двигаться, проходило минут по тридцать перерыва. Каждый раз ко мне тихонько подходил один из официантов, делал знак рукой, и я шла за ним по ступенькам за двери, ведущие на лестницу. Там за дверями, как за кулисами, происходило все самое интересное: прямо на ступеньках, по которым днем люди поднимались в зал или спускались на выход, переодевались артисты, здесь курили, сюда официант тайком таскал девчонкам выпивку…
Именно на этой лестнице я успела «накидаться» так, чтобы почувствовать впервые это ощущение блаженства. Халявная выпивка вызывает очень быструю и продолжительную эйфорию! Уже очень скоро, я почувствовала в себе смелость не только танцевать у всех на виду, но и подходить к бильярдным столам, наблюдая за игрой, забраться на высокий стул в баре и завязать разговор с барменом, который даже презентовал один коктейль «за счет заведения».
Тот парень тоже казался умным, видным, интересным собеседником, забавным шутником, щедрым спонсором, корректным и вежливым… Настолько вежливым, что предложил подбросить меня до подъезда, когда я начала уже, мягко говоря, поклевывать носом и плести околесицу. На его новеньком черном «лэндровере» мы мчались по освещенному проспекту, в динамиках надрывался «R&B», я задремала…
Очнулась я в абсолютной тишине в каком-то совершенно непонятном помещении с низким потолком, на кровати с металлическими спинками и несвежим бельем. Слышно было только, как печально поет сверчок где-то за стенкой. Одежды на мне не было. Было холодно. Парень сидел в потрепанном кресле напротив. «Очень хорошо, что очухалась! Не приемлю бессознательных партнерш! У нас ведь все будет полюбовно, верно, детка?», – сказал он мне, стягивая с себя галстук, и скидывая стильный пиджак прямо мне на лицо.
Дальнейшее помнится мне, будто в дымке: я начинаю сопротивляться, обнаженное мужское тело вдавливает меня в кровать, оказавшуюся панцирной – мы проваливаемся, словно в гамаке. Его набухшая плоть упирается в мои бедра, раздвинуть которые ему никак не удается. Наконец, перехватив обе мои руки одной своей и завернув их наверх, высоко над головой, удерживая их в таком положении, он приподнимается, опустившись одной ногой на пол, и рывком второй руки легко отодвигает кровать от стены.
Упершись своим коленом между моих, он завладевает ситуацией и, изловчившись, спихивает мою голень в щель между стеной и кроватью, которую тут же придвигает к стене. Я чувствовала, как неестественно вывернулись мои ноги, управлять которыми ему больше не составляло труда. Остаток времени я помню очень плохо: он елозил по мне, мял вспотевшими руками груди, толкал свою громадную разгоряченную плоть все глубже и глубже, пока мое тело не взорвалось острой болью, и я завизжала. Не снимая пиджака с моего лица, он нашел мой рот и закрыл его своим. Сквозь ткань я чувствовала, как он пытается вдувать воздух мне в рот. Издавать какие-либо звуки стало невозможно, я начала задыхаться и, наконец, провалилась в забытье…
Когда я пришла в себя, мое тело уже приняло естественное положение; меня укрыли одеялом, на прикроватной тумбочке стояли свежие цветы в вазочке, одежда аккуратно висела на стуле. Никого рядом не было. На пыльном стекле, в свете просыпающегося солнца, пальцем было начертана фраза: «Прости, я тебя не так понял…»
Поднявшись, я обнаружила то, что спугнуло парня: и без того несвежее белье было безнадежно испорчено, местами порванное вследствие борьбы, окровавленное… Картинка больше напоминала место убийства, чем «ложе любви»! Оглядевшись, я поняла, что нахожусь, скорее всего, на каком-то захудалом дачном участке, с которого следовало поскорее выбираться: хороша же я буду при свете дня, в парадном прикиде, на проселочной дороге!
Разорвав ни на что уже не годную простыню на части, я сумела обезопасить свой достаточно дорогостоящий наряд, как могла быстро оделась и покинула это кошмарное место гибели своей невинности… В сумочке я обнаружила весьма приличную сумму денег, и, хоть я понимала, каким плевком в лицо были эти «иудины деньги», тем не менее они позволили мне очень быстро выбраться из этой глуши, хорошо заплатив старичку-попутчику. Риск, надо полагать, был и в том тоже, попутчик мог оказаться не меньшим подонком, но, Боги милостивы, и все обошлось...
Обошлось все! И без возможных последствий моему физическому здоровью! Только память долгое время все портила, периодически подбрасывая мерзкие картинки перед глаза. И каждый раз, как только мои отношения с каким-либо молодым человеком подходили к заветной черте сближения…
Не дай им себя обмануть, Алиса! В сущности, что ты знаешь о своем новом знакомом? Мир не таков, каким изо всех сил тебе пытаются его представить!...
