Было решено отправиться по двое по городам, поделенным между всеми. В Орден следовало обратиться с заявлением о пропаже одной отдыхающей. Благо, фотографию удалось размножить в одном гипермаркете на стареньком ксероксе. При большом желании узнать девушку было возможно.
Следующим этапом было проверить вокзал и порт, места сборов бомжей и бродяг, к которым по статусу девушке и предположительно инвалиду, было легче примкнуть.
Далее следовало определить смотрящего города, и обратиться за помощью к нему, чтобы он по своим каналам также провел расследование.
Таким образом, все посчитали, что охватили все сферы поиска, не предполагая, что искать следовало чуть выше по социальной лестнице.
И когда Семерка под именем Елены Прекрасной вникала в свои новые обязанности в доме мэра одного из курортных городков, Арсений начал новый этап поисков своей жены.
***
Большой дом, скрытый за раскидистыми деревьями, встретил Семерку веселым шумом и гамом. Дети носились по дому, щекоча друг друга и громко смеясь. Просторная гостиная утопала в лучах заходящего солнца, окрасившего ее стены в золотисто-оранжевый цвет, струясь в огромные окна. Увидев девушку, несмело переступившую порог, дети на мгновение остановились, замерев, кто в какой позе был за мгновение до этого, но уже в следующую секунду снова принялись за свое дело. Девчушка лет десяти и мальчик на пару лет постарше преследовали старшую сестру, высокую невероятно худую девицу лет пятнадцати, одетую в такие короткие шорты, что Семерка сначала решила, что это нижнее белье, причем весьма откровенное.
- Дети, дети, идите сюда, - весело обратился к ним отец, и дети мигом оказались рядом с ним. Младшие уже ластились к нему, подлезая под руки, старшая девочка спокойно остановилась рядом, исподтишка с любопытством поглядывая на гостью. – Смотрите, кто к нам пришел!
- Девушка!
- Тетенька!
- Нет, она еще девушка, потому что худая.
- А есть и тетеньки худые, но они же уже не девушки!
- А вот и нет, все тетеньки обычно толстые! А эта худая. Значит, девушка.
- Малышня, замолчите, - прикрикнула старшая на галдевших детей, и глянула на отца, ожидая поддержки. Она снова метнула быстрый взгляд в сторону Семерки, не решаясь рассмотреть ее более откровенно.
- Дети, конечно, это девушка. И ее зовут Елена. Она сегодня будет с нами ужинать, - объявил Николай. – Ведь не зря же вы пекли сегодня волшебное печенье!
Девчушка захлопала в ладоши. Ей уже не терпелось отведать любимого лакомства, которое запретили пробовать до прихода таинственной гостьи, для которой они не так давно собирали в саду яблоки, сливы и клубнику.
- Елена, иди сюда, к нам, - позвал ее Николай, помахав ей рукой, на другой уже висела его младшая дочь. Было видно, что игры с отцом в этом доме являются частым и любимым занятием. – Познакомься с моими шустриками. Это наша Маруся, любимица, мы все ее балуем, потому что она наша принцесса, - указал мужчина на младшую дочку, открыто улыбнувшуюся незнакомке. Было видно, что она обожает похвалу и комплименты. – Это Виктор, наш мужчина, рыцарь и защитник.
- Ты будешь Рыцарем? – вежливо улыбнулась Семерка, несколько удивившись такому выбору. После встречи со злобным Стражем порядка на пляже она полагала, что душевных людей в их рядах нет. И ей казалось странным стремление такого милого ребенка с таким добрым серьезным взглядом попасть в Орден.
- Да, но только тем, который убивает драконов, - пояснил серьезно Виктор, миловидный мальчик, такой же худой, как и его сестры, с такими же живыми глазами, как у них, но с выражением какой-то серьезности, делающей его взрослым не по годам.
- Оу, а разве они существуют? – удивилась Семерка.
Она не поняла, почему дети рассмеялись. Николай тоже улыбнулся. Он уже высвободился из объятий своей младшей дочери, и приобнял за плечи старшую.
- А это моя гордость, радость и поддержка – Алиночка. Отличница, рукодельница, умница.
Девочка кивнула головой, не сводя глаз с Семерки. Та улыбнулась ей. Дети были красивы. Они сразу ей понравились. В доме было светло, чисто и уютно, и так хотелось усесться на диван, обложившись подушками, и просто наблюдать за этими шустриками, непрерывно галдящими и возящимися друг с другом. Казалось, они и минуты не могут прожить, чтобы не прикоснуться друг к другу.
- Ну, теперь, когда все представлены друг другу, можно сесть и за стол! – громко объявил хозяин дома и под крики «ура!» все направились в столовую.
Большая комната, подобная той, в которой только что все познакомились, несколько отличалась размерами и обстановкой. Она оказалась меньше гостиной, окрашенная в персиковые тона. В ней отсутствовал камин, не было диванов, а центральное место занимал огромный обеденный стол овальной формы. По стенам расположились серванты с красивой посудой, несколько шкафов с книгами и различными статуэтками. Стол был сервирован на пять персон, в центре красовалась ваза с садовыми цветами, большие стеклянные двери были открыты прямо в сад, стрекот кузнечиков и цикад и легкая вечерняя прохлада заполняли пространство столовой.
С разрешения отца младшие дети устремились к столу, Алина не спеша прошествовала к своему месту, а Николай, потянув неуверенную Семерку за руку, подвел ее и отодвинул для нее стул.
- Позволь поухаживать за тобой, - попросил он, не сводя с нее блестящих глаз.
Сегодня прекрасный вечер. За долгое время после смерти жены он вновь был счастлив. Его дети рядом, и эта девушка, скрывающая какую-то тайну, тоже здесь. Что может быть лучше?
В двери заглянула маленькая старушка.
- Николаша, подавать ужин? – тихо обратилась она к хозяину дома.
Она удивилась, какое счастливое лицо было у него в этот момент. Она застала на нем отблеск восторга, поскольку он наблюдал за тем, как Семерка усаживалась за стол, с грациозностью, достойной королевской особы.
- Катерина Васильевна, пожалуйста, - кивнул ей мужчина и наклонился к гостье. – Это кормилица наших младших детей. Прекраснейшая женщина. Никто не умеет готовить так, как она. Так что, можно считать, что мне посчастливилось в жизни больше, чем кому бы то ни было, - и он весело улыбнулся девушке.
- Да выдумываешься ты все, - засмеялась довольная похвалой пожилая женщина, и скрылась за дверями.
Вскоре она внесла в столовую большое блюдо с жарким, салаты уже стояли на столе, и семья радостно принялась раскладывать ужин по тарелкам.
- Катерина свет Васильевна, а что же ты себе не накрыла? – обратился к женщине Николай, только сейчас заметив, что женщина направилась к выходу.
- А я, Николаша, пойду, пожалуй, домой. Племяшка скоро на дискотеку отправится, надо ей напутствие сделать, и внушение, - многозначительно улыбнувшись, ответила она, с намеком глянув на Алину. Девочка смущенно потупила взгляд.
Мужчина согласно кивнул, и все тепло попрощались с кухаркой.
За столом было шумно. Дети принялись делиться новостями, давая полный отчет о том, как провели сегодняшний день. Отец внимательно их слушал, задавая наводящие вопросы или уточняя какие-то нюансы. Спокойно и непринужденно все поглощали пищу и наслаждались общением. Семерка поймала себя на мысли, что ей очень хорошо здесь, и именно оттого, что к ней никто пока не обращался. Ее не привлекали к беседе, будто давая время привыкнуть и освоиться. Наконец, дошла очередь и до нее.
- А ведь я нашел тебе работу, Елена, - вдруг сообщил Николай, обращаясь прямо к Семерке.
Девушка поспешно кивнула, давая понять, что готова в любой момент приступить к выполнению своих обязанностей.
- Работа не сложная, и ты будешь получать за нее деньги, - продолжал Николай Михайлович. – Таким образом, ты будешь иметь свои личные финансы, и распоряжаться ими, как тебе захочется.
При этих словах девушка округлила глаза. Она еще ни разу не слышала, чтобы рабам платили деньги за их работу. Она подняла удивленные глаза на своего благодетеля.
- Что я должна делать? – спросила она.
- Любить, - кротко ответствовал Николай.
- Что? Как это? Я не понимаю, - Семерка растерянно огляделась. Пропалывать траву … с любовью? Это вообще для чего нужно?
Дети тихо хихикали, поглядывая на нее задорно и с любопытством. Их удивляла эта странная девушка, немного заторможенная и грустная.
- Просто любить вот этих шустриков, - пояснил мэр. – Елена, я нанимаю тебя следить за ними, беречь их, холить и лелеять. Ты будешь их няней?
Девушка по очереди оглядела каждого из детей. Любить детей? Наверное, она сможет. И вдруг тень набежала на ее лицо. Николай, внимательно за ней наблюдавший, заметил это.
- Что с тобой, Елена? Что-то случилось? В чем проблема?
- Мне надо поговорить с Вами, - тихо попросила девушка, с мольбой глядя на своего потенциального работодателя.
Ей очень не хотелось признаваться в том, в чем она собиралась, но она понимала, что должна это сделать. Ведь речь идет о безопасности детей.
Поскольку ужин практически закончился, и Алина убежала ставить чайник, взрослые поднялись из-за стола, и Николай предложил Семерке выйти на веранду.
Младшие дети уже где-то раздобыли книжку, и с интересом листали ее, рассматривая комиксы.
На улице стало заметно прохладнее, и Николай накинул на плечи девушке свой пиджак. Она с благодарностью улыбнулась ему, и его пульс участился от этой улыбки. Как она это сделала! Сколько достоинства в ее взгляде, сколько грации в повороте головы! Мужчина заставил себя собраться с мыслями.
- Елена, о чем ты хотела со мной поговорить? – обратился он к ней мягко.
Ей хотелось любоваться дивным садом, окутанным дымкой таинственности в это время суток, хотелось запрокинуть голову и играть со звездами в игру, кто кого переглядит, хотелось слушать пенье ночных птиц и звуки сверчков, но, она должна говорить сейчас горькую правду, после которой, возможно, ее жизнь опять поменяется, и ей придется покинуть этот гостеприимный дом и эту дружную веселую семью.
- Николай, я должна напомнить Вам, что я особенный человек, - Семерка нервно сглотнула.
- Это и так видно, - кивнул мужчина.
- Что, правда? Это так бросается в глаза? – сразу пала духом девушка.
- У тебя особенный взгляд, особенный тембр у твоего голоса, твоя осанка выдает в тебе королеву, - заявил мэр, давая понять, что имел в виду.
Девушка немного успокоилась, но ненадолго.
- Я имела в виду другую свою особенность, - тихо пояснила она. – Я не человек.
- Вот опять ты об этом! Ну что же мне с тобой делать! – Николай досадливо крякнул. – Ты человек, человек. Такой же, как я и мои дети. Может быть, менее информированной, ведь ты проживала в замкнутом пространстве, но это не делает тебя менее человечной, чем мы. Присядем? – он повел рукой в сторону лавочки, установленной под перилами веранды.
Они спустились по ступенькам на траву и присели, девушка – на самый краешек, неуверенно теребя рукава наброшенного на плечи пиджака, мужчина – с удобством, вольготно расположившись на большей части скамейки.
- Николай, я должна признаться, что я… могу быть опасна.
- Вот как? Для кого же? – мужчина ласково улыбнулся ей, не веря в серьезность заявления.
- Я… знаю приемы. Говорили, что это какая-то школа восточных единоборств. Я могу вырубить человека, вот. Ну и напасть сама, если надо.
Мужчина несколько
