Конечно, мне никто не верит, если….
Вот ребята не поленились слазить и измерить, с какой высоты я падал, только лишь потому, что сами видели, как падал, – тот, не удачный прыжок с дерева на дерево…
Захожу в лесничество, мокрый до нитки, страшнейшая гроза, ливень, а они сидят, и мне не верят. Говорю: так быстро бежал, что зайца поймал. Конечно, поверили, когда я зайца из-за пазухи достал! Он у нас всю ночь по лесничеству прыгал. А утром, когда мы его выпустили, они опять не поверили, как это я такого зайца – быстро бегающего – поймал?! Пришлось снова рассказывать, о том, что была гроза…
Мы не одиноки, т.к. там, внутри, сопричастны ВСЕМУ – ВЕРА называется, потому что, никуда не денешься – ЕДИНСТВО!
Ведь теперь у нас – второй вопрос, на первый мы ответили – БОГ ЕСТЬ! А теперь – КАКОВ ОН?
Как? Почему? Где?…
Радость познанья! Если предмет познанья – Бог! – то РАДОСТЬ беспредельна – ничем не ограниченное познание и радость…
И ЛЮБОВЬ!..
СОБАКИ МЫ, СОБАКИ…
Однажды я искал следы.
Я ведь – собака, если собака меня воспитывала, то много во мне от собаки осталось, и всегда у меня была – собака…
И вот, как-то, в поисках Бога, собрался я в Троице-Сергиеву лавру. Но по дороге зашел к моему другу. А он где-то раздобыл чистейший спирт – 97°. У нас с ним тогда состоялась напряженная философская беседа, – огненная! Мы пытались осмыслить вещи наиважнейшие, а так же и российское подвижничество, старчество. Пришли к выводу, что в таких местах, как Троице-Сергиева лавра, – остались светлые следы…
Но поехать в тот день я уже не смог, и с собой он мне спирта отлил…
И вот, просыпаюсь я дома оттого, что трясет меня жена, т.к. жутко храплю, лежа на спине. Понимая в чем дело, я изо всех сил пытаюсь повернуться на бок.
А потом, как всегда, вдруг слишком легко переворачиваюсь, и продолжаю крутиться, а потом уже над улицей, над домами уже не крутясь, – все быстрее лечу, и начинаю сознавать – куда!
И вот, белая стена монастыря, взлетаю и полу иду – полу лечу вокруг всей Лавры. Замечаю, что в одном месте монастырская стена чуть ли не касается стены храма, и думаю, что если Преподобный Сергий здесь проходил, то его следы именно здесь будет легче найти…
Слетаю со стены и ползу на четвереньках в поисках следа. Снова вернулась тяжесть, каждое движение дается с таким трудом, через силу. Но все равно ползу и ищу!
Вот ОН – вижу ясно, – ослепительный серебряный след Святого, вот ОН! Я припадаю к нему и плачу, и молюсь.
Господи, помилуй меня грешного!
Кто-то жалеет меня, кто-то рядом со мной, и – осушает мои горькие слезы. Я дома, в глубоком поклоне в углу перед иконами, а моя собака скулит и слизывает слезы горячим языком.
Я встал, погладил и успокоил собаку, а потом громко сказал:
Собаки мы с тобой, собаки!
По следам приключений долго ходить не надо: на лбу у меня след от лошадиного копыта, а еще одна рыжая кобыла зуб передний выбила…
«А мы его по морде чайником, чайником – и научили танцевать…»
Сколько следов видимых – шрамы на теле! А сколько невидимых, я бы рассказал, от чего они остались, да кто поверит, если не увидит, – как падал…
Ведь верой обычно называют, не то истинное внутреннее сочувствие ВСЕМУ, не ту нашу СОПРИЧАСТНОСТЬ всем и каждому – и Богу! – а лишь то, что вписывается в «менталитет». То есть только то, что не разрушает привычное мировоззрение человека. Менталитетов много, а ВЕРА одна и едина для всех, ведь есть только один Мир, и ОДИН Бог!
Вера – это сильнейше переживание. В это вы верите?
Бедный я, несчастный писатель про зайцев на Луне!
Пора на грустную планету,
Я не прижился на Земле…
Вина хочу, и быть поэтом!
На небе, с Зайцем, на Луне…
Пора мне возвестить о Главном,
О Море Лунного Вина….
О вечном равенстве неравных,
И что Кувшины все без дна…
Кувшины с дном? – Бездонно Море,
С поклоном почерпни, – еще налей!
Уйдет страданье и печаль, и горе…
Терпи! Пей и терпи, терпи и – пей!
На луне сидит Заяц и пьет Вино из кувшина.
Полнолуние. Катится по небу Луна, и Заяц заваливается на спину, все выше поднимая Кувшин!
