БРАСЛЕТ-3-30. "Город Изумрудный"...

Ну, база, так база. Как говорится в известной пословице, нам оно всё едино. Продолжение вы знаете...
- К хорошему-то как быстро привыкаешь, - ухмыляясь, невнятно пробормотал Игорь, когда нас загрузили на очередное транспортное средство и мы плавно понеслись куда-то по широкому туннелю в недрах поглотившего нас аппарата.
Манерой передвижения оно, это средство, напоминало наш многострадальный "цахтобус". Только было побольше размерами. Притом, настолько больше, что на нём свободно уместилась вся многочисленная гоп-компания, сопровождавшая "пахана", да плюс к тому ещё и мы, как самые дорогие гости - на самом видном месте. Этакий каравай невысокого полёта.
- Фиг ли там хорошего? - фыркнул Пашка. - На браслете бы оно...
- Так а я тебе о чём? - перебил его тот. - Давно бы уж на месте были!
- Во-во... - уныло согласился Пашка и покосился на "пахана", на пару с дедком величественно восседающего позади нас в самом центре "каравая". - Едем и едем... - едва слышно просопел он. - Запарили... Ездуны...
"Пахан" делал вид, что ничего этого не слышит. Или на самом деле отключил на время свой подслушивающий "аппарат"? Лоб его прорезала глубокая морщина, будто бы решал он в данный момент какую-то невероятно сложную задачу. Типа, великую думу думал. А может, у него просто  живот болел? Кто ж их, инопланетян, знает?
- "Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной, - продолжал надоедливо гнусавить Пашка, ни к кому особо не обращаясь. - Идём дорогой трудной, дорогой непрямой"...
Я его понимал. Мне самому надоело это бесконечное путешествие к недосягаемому "Кремлю". Видимо, лунные аборигены жаждали похвастаться перед нами своим обширным хозяйством, но получалось у них это как-то нудно и неумело. Кроме наводящих тоску зелёных стен тоннелей, по которым нас перемещали, да унылых пейзажей, залитых яростным светом остервенелого Солнца, особо и смотреть-то было не на что.
К тому же нервировало присутствие упорно молчаливой свиты "пахана". За всё время нашего перелёта на коллективном "пироге" ни один из них даже "ой" не сказал. Как сели у ног своего хозяина в начале пути, так и сидели, тупо уставившись перед собою остекленевшими глазами. Чем тебе не походный музей мадам Тюссо?.. Или коллектив зомби, запрограммированный непонятно на что.
Вообще-то, может, они меж собой там и переговаривались о чём-либо на мысленном уровне, но их постные физиономии совершенно не отражали работу этой самой "мысли". Странная компания... Небось, вывели на прогулку местный дурдом - подыграть немножко.
- Скажите, уважаемый, - неожиданно пискнул "пахан", осторожно тронув меня за плечо. - Ваше имя... Оно говорит о действительных намерениях? Или это просто случайный набор звуков?
Сидевший рядом Пашка громко хрюкнул и закашлялся, а остальные члены моей команды заинтересованно уставились на меня. Мол, чем я буду крыть? Каким аргУментом, как любит повторять Пашка?
- Что вы имеете в виду? - смешался я и повернулся к нему вместе с креслом. Благо, конструкция "каравая" позволяла провернуть и такой фокус.
"Пахан" терпеливо пояснил:
- Владимир? Вас, кажется, так мне представили? Ведь это - ни много, ни мало, а претензия на мировое господство? Я правильно понимаю тонкости Вашего языка?
Теперь уже вся его многочисленная свита, как по команде, разом сфокусировала на мне свои немигающие взоры. Неприятное, надо сказать, впечатление. Будто попал под прицел.
Я удивлённо замер. Подобная интерпретация моего "ценника" мне как-то и в голову никогда не приходила.
- И, если судить по степени Вашей энерговооружённости, - продолжал мягко давить собеседник, с вежливой улыбкой поглядывая на моё запястье, - то претензии, надо полагать, не безосновательны?..
- Мдя-мдя!.. - прошамкал сморщенный дедок, согласно клюя трясущейся головой. Он сидел рядом с "паханом" явно на равных и бросал на меня косые взгляды.
Вот оно что! За агрессора меня принимают! А я-то думаю, почему на их физиономиях (на всех, без исключения) какой-то завуалированный страх проглядывает? Хоть и стараются виду не подавать.
- Да успокойтесь вы! - добродушно рассмеялся я. - Никаких таких претензий с нашей стороны нет и не будет!
- Ага-ага! - дурашливо поддакнул Пашка, невольно подражая "клюющей" манере дедка. - Мы мирные люди! Очень мирные! Будьте уверены! Но! - тут же предостерегающе поднял он указательный палец и погрозил им куда-то вверх: - Наш бронепоезд стои-и-ит на запасном пути! Можете не сумлеваться!
- Что это означает? - улыбка медленно сползла с лица "пахана".
- Это означает, - вмешался Другов, осуждающе посмотрев на Пашку, - что наш Пал Ксанч дурака валяет! Не ко времени и не к месту.
"Пахан" с сомнением посмотрел на говорившего:
- Я не уверен, что правильно вас понял. Мои познания в новом для меня языке ещё не настолько хороши, чтобы понимать такие... м-м... специальные выражения. - И, как бы смакуя каждое слово, он промямлил:  - "Дурака валяет"... - Потом рассудительно, будто старательный ученик, произнёс: - Ду-рак. Это - неумный человек. Я правильно понимаю?
Другов нехотя кивнул, а Пашка смачно и с явным удовольствием хрюкнул себе в подмышку. Я неприметно толкнул его в бок: "Прекрати!"
- ...А валять, - самостоятельно продолжил "ученик" свои лингвистические изыскания, - это значит положить на пол и переворачивать с боку на бок? - И он удивлённо вскинул брови: - В чём смысл данного выражения?
- "Дурака валяет", - со вздохом пояснил Другов, - означает, что он намеренно отвлекает внимание на несущественные пустяки.
- Зачем? - серьёзно спросил "пахан".
- Да для прикола! - презрительно фыркнул Игорь, наблюдая, как Пашка едва ли не облизывается от удовольствия, что навёл, как он выражается, "такого Э-Дэ-Эсу". То есть, вогнал окружающих своими выходками в полнейший ступор.
"Пахан" наморщил свой высокий лоб:
- Что такое "прикола"?
- Ну, в общем, - сокрушённо покачал головой и развёл руками Другов, - ну... чтобы было смешно.
- Но нам же не смешно! - удивлённо пискнул "пахан" и повернулся к своему высохшему напарнику за моральной поддержкой. - М?
Тот резко вздёрнул тощими плечами и покрутил из стороны в сторону своей ненадёжно закреплённой головой.
- Мне, кстати, тоже совсем не смешно... - устало ответил Другов и мрачно взглянул на Пашку.
В этот момент стены тоннеля, по которому двигался наш "каравай", исчезли, и мы с интересом оглядели внезапно открывшуюся панораму. Теперь она явно радовала глаз. Вместо надоевших до чёртиков диких нагромождений камней и горных гряд под нами распахнулся индустриальный пейзаж, чётко поделённый на равные сектора каких-то замысловатых построек, оплетённых густой сетью коммуникаций - то ли труб, то ли очень толстых кабелей. С высоты нашего полёта о масштабах построек судить было трудно. Тем более, что мы так и продолжали, очертя голову, мчаться в прежнем направлении, и пейзаж под нами лихо уносился в противоположную сторону. Я только успел отметить, что вся эта промышленная зона была накрыта гигантской прозрачной чашей. Сквозь неё хорошо просматривался висевший над головой рыжеватый и довольно крупный глобус, подсвеченный с одной стороны Солнцем. Его окружала россыпь любопытных звёзд. Само же Солнце, неутомимо посылавшее потоки энергии, пряталось за рваным горным хребтом, что полукольцом окружал сей "дивный сад".
- "Что за станция такая? - выдал Пашка, усиленно вертя своей патлатой башкой. - Дибуны или Ямская?"
- "Город Ленинград!"  - с усмешкой подыграл брат. - Тебе же сказали: "база"!
- Ага! "Кофе растворимый завезли на базу..."
На всём скаку мы въехали в развёрстый зев какого-то циклопического сооружения, тонким шпилем высоко вознёсшегося над расстилавшимся ландшафтом. Оно сверху донизу было утыкано грибоообразными наростами на манер балконов. Вот на один из таких "балконов" мы и пришвартовались. Надо заметить, получилось у "каравая" это довольно ловко и с изрядной долей лихачества.
Транспорт чуть дрогнул под нами и замер в неподвижности.
- Ми ехальи-ехальи, и, наконец, приехальи? - полувопросительно возвестил Пашка.
И тут же начались непонятки. Доставившее нас транспортное средство коснулось пола и моментально исчезло, едва мы оторвали свои задницы от кресел. Ну, это ладно, технологии и всё такое, понять ещё можно. И не такое видали. Однако вместе с таратайкой испарились и сопровождавшие нас лица! Все до одного! Начиная от "пахана" и кончая самым распоследним "римлянином" из его неразговорчивой свиты.
Посреди полусферического помещения, залитого всё тем же зеленоватым свечением, остались только я и моя команда.
Слава Богу, теперь уже в полном составе.
- А у нас, в Изумрудном городе, всё чудесатее и чудесатее, - недовольно крякнул Пашка. - Ну, а вы-то хоть - как? - на сей раз взаправду настоящие? - иронически оглядел он Другова. - Или тоже сейчас вот так же - "как с белых яблонь дым"?
- Не боись, - похлопал его брат по плечу. - Ленин и теперь живее всех живых!
- Так ведь то Ленин... - с сомнением обернулся к нему Пашка и смерил взглядом с ног до головы. - Куда он денется из мавзолея? А лично у меня эти грёбаные фокусы с прятками уже вот где сидят! - Он коснулся ладонью кадыка. - Говоришь с ними, говоришь, душу вкладываешь... Блин, как с человеками... А они - раз! - и нету Кука! - Он с досадой хлопнул себя по бокам: - Голограмма, мать его так! С кем, спрашивается, говорил? И опять - "белена-мочало, начинай сначала"! И веры моей уже - никому и никакой... Одна тоска зелёная!..
- Твои проблемы... - отозвался Другов.
- Мои. Но ты мне скажи... До нашего прибытия вас тоже так прессовали?
- Ты это называешь "прессовать"?
- А что? Ещё и хуже есть варианты?
Другов пожал плечами:
- Я как-то вообще не вижу повода для пессимизма. Всё идёт нормально и своим чередом.
- Что-то долго оно идёт, - сквозь зубы проскрипел Игорь. - Запарились ждать.
Как бы в ответ на "пожелания телезрителей" стены нашей камеры стали терять свою непрозрачность и через пару-другую секунд совсем растаяли. По мере проявления окружающей картинки так же плавно нарастал и шум большого помещения, в котором, как оказалось, мы теперь очутились. И как только изображение окончательно обрело плоть и цвет, мы обнаружили себя на небольшом возвышении, что-то вроде круглой сцены в самом центре высоченного светлого зала, до отказа набитого разношерстной публикой. И она, эта публика, была уже не столь солидарно молчалива, как свита доставившего нас в это место писклявого "пахана". Здесь прохлаждались не только наши братья гуманоиды, причём, обоего полу, но и уже знакомые нам представители осточертевших рептилоидов и ещё множество разных чудиков.
Среди толпы я даже различил несколько особей, чем-то похожих на муравьев, или, скорее, на тараканов, поднявшихся на задние лапы и важно шевеливших над головами развесистыми усами.
Обитатели сей просторной "хижины" оживлённо обсуждали местные сплетни (ну, это мне так казалось) и к нашему появлению отнеслись довольно прохладно. Лишь некоторые удостоили нас парой взглядов, причём, безо всякого интереса. Мол, тут и без вас уродов хватает.
Многие из "уродов"