любимый лозунг рвущихся к власти неприличных личностей, тщательно оберегающих своё неправедно нажитое добро. Так мелкий воришка (демонстрируя отменный вкус) бережно несёт к себе домой премиленькую только что украденную хрустальную вазочку. А крупный вор, исполненный непомерного честолюбия, соблазняет этими подлыми словами общество, мечтающее о щучьем повелении. Вот и валит народ валом вслед за глашатаями столь доступной его пониманию и вполне бесспорной истины. При этом голова колонны жаждущих улучшения своей убогонькой жизни вскоре достигает собственного хвоста её и вливается в него, после чего движение народа к благу становится безостановочным, что представляется всем убедительнейшим доказательством того, что лучшего, и в равной доле его, заслуживает каждый.
МЫ И ОНИ
Чем человек отличается от животного? На этот вопрос подробнейший ответ дал Артур Шопенгауэр. Пересказывать здесь великого философа нет никакого смысла. Лучше всё равно не скажешь. К тому же учтём, что согласно волосатому, довольному собой М. Погребинскому, любовно поглаживающего свою бородёнку, большая часть населения нашей планеты (98.6% ) всё, что нужно знать, давно знает, хотя и не зачитывается с утра до вечера трудами немецких философов (правда, ходят неопровержимые слухи, что упомянутый политолог глуп, некрасив, чудовищно необразован и всегда готов безбожно соврать, но они, политологи, ведь все такие, тут уж ничего не поделаешь).
И всё же АШ самое главное упустил: животное в отличие от человека не даёт и не берёт взяток. Не берёт. И не даёт. Чем и отличается. Это ничтожное, на пер-вый взгляд, различие привело в ходе эволюции к ошеломляющему результату. Одни (все животные) согласились довольствоваться только лишь равными права-ми (если они у них есть), своими личными возможностями и достижениями, другие (отдельные люди) сумели, проявив немалую смекалку и несомненную настойчивость, заставить простодушных собратьев добровольно отдавать большую часть своей доли отвратительному, неразборчивому меньшинству. Так получилось, что большинство не нашло в себе силы и энергии возмутиться, воспроти-виться и покарать наглых грабителей, отбирающих плоды чужих трудов. Вот что следует считать подлинным «естественным отбором»! У Дарвина немного не так, но в основном почти так.
( И Беккетта, Гоголя, Шекспира тоже!)
Вошёл, прихрамывая, Эстрагон с башмаком в руке.
Эстрагон (ковыряется внутри башмака, но ничего выудить не удаётся). Здесь что-то не то.
Владимир (он появился чуть позже, и Эстрагона не сразу заметил). К чему сомнения, Гого? Всё -- то, остаётся только понять, то ли оно то или не совсем то и тогда почему.
Эстрагон. Диди, ты можешь говорить что угодно, например: в гибели воробья есть особый смысл. Но моя пятка меньше зудеть от этого не станет.
Я нечаянно подслушал этот разговор, и мне стало неловко. Я вышел из тени и сказал: Господа, да будет вам известно, что лучшую в мире Луну делают в Гамбурге! Э. не стал спорить. В. не стал спорить. Не следовало мне шутить, потому что для них это слишком сложно. Да и для меня тоже.
Тогда я сказал: Посмотрите на это облако. Они посмотрели и вопросительно уставились на меня. Вы ничего не заметили? А что мы должны были заметить? Оно меняет свою форму. Ну и что? Когда я думаю о времени, я начинаю понимать, что оно лишь способ изменения формы и наоборот.
Что я хотел ещё сказать?
Животные, согласно АШ, живут настоящим, а люди ещё и будущим. В том безусловная заслуга говорливых политиков (последняя реплика принадлежит не АШ, а мне, и я этим горжусь).
