В этот день я пришла в бассейн рано. Он только открылся. Но по целлофановым пакетам с туалетными принадлежностями, висящими на металлических крючках в душевой, поняла, что я уже не первая. «Наверное, все дорожки заняты» - с досадой подумала я.
Ополоснувшись в душе и облачившись в купальник, я прошла к бассейну.
Мне нравилось ходить сюда, бассейн именно для таких «умелых пловцов», как я. Он неглубокий, с тремя дорожками, с приятной температурой воды, с тихой музыкой, и часто совсем безлюден. Иногда плаваю одна. Но сегодня было даже многолюдно. Несмотря на это, одна крайняя дорожка была свободна, я её и заняла. На средней дорожке плавала симпатичная женщина, лет 40, в голубой резиновой шапочке. А на второй, крайней дорожке, было аж три человека, что естественно меня удивило. Разве не мог кто-то из этих плавающих перейти на свободную, теперь уже мою, дорожку? Я с интересом смотрела на них и обнаружила, что это была семья: мама, полная женщина, тоже лет 40-45, всё время улыбающаяся, и её дети, дочка и сын. Это можно было сразу понять, потому что все трое были очень похожи, причём дочь и сын были близнецами. Ещё я увидела, что лицо мальчика было с явными признаками, такими наглядными признаками, говорящими об умственной отсталости. Тогда как девочка была нормальна и симпатична. Брат и сестра явно любили друг друга. Они хохотали, брызгались, плавали наперегонки и, играя, топили друг друга. Было забавно смотреть на них. Женщина со средней дорожки, которую, как я позже узнала, звали Рита, тоже заинтересованно смотрела на все эти игры.
Маму звали Елена, я об этом тоже позже узнала из её разговора с Ритой. Так получилось, что Рита, Елена и я вышли из воды почти одновременно, а ребята остались. «Мам, ну ещё немного, ладно? Ну, пять минуточек!» - попросила дочка маму. «Ладно, только аккуратно!» - мама улыбнулась.
В раздевалке Рита, пристально глядя на Елену, вдруг спросила: «А Вы меня не помните? Я Вас узнала...»
«Нет, не помню, простите...» - ответила улыбчивая Елена.
«Вспомните, 18 лет назад... кабинет главврача роддома № К. Ну, помните, разговор в кабинете? У нас с Вами был одинаковый случай – близнецы, и одинаково больные мальчики. Врач ещё сказал, что таких совпадений в его практике не было. Помните, он нам посоветовал оставить мальчиков в спецклинике, потому что такие долго не живут? Он тогда сказал, что не более трёх лет. И что для нормальных девочек общение с ними будет только во вред, будет тормозить их умственное развитие. Я вижу, Вы оставили... А я под напором мужа и родственников, отдала его, своего мальчика. Он и правда скоро умер...» - женщина остановилась и вздохнула.
«Да, да, я вспомнила Вас... мы вместе были в кабинете... А как ваша девочка?» - спросила Елена взволнованно.
«Девочка? Девочка нормально. Она рано вышла замуж, в том году, и уехала с мужем в Германию. Звонит иногда, по скайпу иногда разговариваем, но редко, некогда им, работают много. С мужем я развелась десять лет назад. Не сошлись характерами, как говорится. А у Вас, я вижу, дети дружны?» - спросила Рита.
«Да, было много трудностей, но дочка сразу взяла шефство над сыном. Она у меня молодец, такая помощница. Муж не выдержал, тоже ушёл, а мы с ней выдержали. В этом году дочка поступила в педагогический, говорит: «Буду из Серёжки Эйнштейна делать. А он, знаете, с трудом, но окончил 9 классов спецшколы для таких вот детей. Она ему очень помогала. Дружат сильно. Дня друг без друга не могут прожить, скучают » - сказала Елена и обернулась на зов дочери, которая к этому времени уже помылась и, закутавшись в полотенце, вошла в раздевалку. «Мам, а ты фен не забыла? Надо Серёжке передать! Пусть сначала он посушит волосы». Елена взяла из сумки фен и понесла в коридор Серёже. К этому времени мы все втроём были уже одеты и, взяв сумки, я и Рита вместе пошли к выходу.
Я видела, что на глазах у Риты стояли слёзы. «Господи, как я жалею, что оставила его там, в клинике. Он там скоро умер... а у неё... жив... может и мой мальчик был бы жив?»
Я промолчала, да и что я могла ей сказать?
Мы вместе в полном молчании дошли до остановки, и я посадила её в нужный ей автобус, и только и могла сказать: «Видно, такая судьба... Всего Вам хорошего... Прощайте!»
Больше я её не видела. Елену же с детьми до сих пор встречаю, когда хожу в бассейн рано.
