Произведение «ПРЕДЛОЖЕНИЕ. ИЛИ... СДЕЛКА? 9» автора Gennady Murzin

…Как-то заглянула вечерком к шефу. Он полулежал в купе с романом «Идиот» в руках. Он встал и сел за письменный стол, пригласив меня присесть на другой стул, стоявший неподалеку.

Замечу: во время того, северного вояжа ко мне в купе иногда мужики заглядывали, найдя предлог. Например, как-то постучался Юрка Ощепков. В руках – рубашка. Сказал, что пуговица оторвалась. Попросил: не смогу ли я пришить, если есть иголка с ниткой? Пришила, конечно. Но я же не дура и сразу поняла: Юрка специально обрезал пуговицу, чтобы был повод.

Шеф? За все пятнадцать дней поездки по северу – ни ногой. Я изредка заглядывала к шефу, но не перебарщивала.

И в этот раз... Мы о чем-то говорили. Наверное, о пустяках, так как в памяти моей ничего не отложилось из этого.

Нет, не правда. Вру. Кое-что бабьи мозги все-таки сберегли.

Шеф сказал:

— Присматриваюсь к вам, Тамара Никитична...

Я рискнула прервать шефа, чтобы чуть-чуть поёрничать.

— И что же высмотрели?

Шеф усмехнулся.

— Увидел, что на вас можно положиться...

Снова прервала.

— О, да! На меня любят полагаться.

Шеф и глазом не моргнул.

— Вы – надежны... Работоспособны... Не в пример иным мужикам... Пожалуй, стоите троих.

Я продолжаю вести себя слишком вольно и могу получить между глаз. За шефом – не задержится.

— В каком смысле?

Шеф чуть-чуть передернулся, что означало, конечно же, его величайшее недовольство. Шеф сдержался и мягко заметил:

— Я – не шучу.

— Извините, - поспешила я исправиться. Потому что эти три мягких слова стоили большой выволочки.

— Несмотря на мое особое отношение к женщинам... - продолжал шеф. - Надеюсь, понимаете, о чем я? – на вопрос не ответила. Потому что это «особое отношение» к женщинам знала. Шеф считает, что женщина в коллективе, тем более в творческом, - балласт. Женщины, по его мнению, могут неплохо справляться с рутинной работой, не требующей глубокого ума. Я лишь кивнула головой. Шеф продолжил. – Так вот... Несмотря на это... Я, рискуя, готов вам сделать деловое предложение.

— Какое именно?

— Не вечно же вам оставаться здешним представителем.

— Не хотела бы... Не люблю ничего вечного.

— Тем более... А что, если перейдете непосредственно в центральный аппарат? Как на это посмотрите?

Я чуть не задохнулась от неожиданности. Чего-чего, а этого не ожидала. Поганой метлой гонит баб, а тут... Я тихо спросила:

— Вы хотите сказать, что...

— Образовалась вакансия. Свято место пусто не бывает. В Свердловске немало желающих заполнить пустоту, но... Зачем брать со стороны (кто знает, что за «фрукт» окажется?), если есть более-менее проверенный кадр. Подумайте над предложением. Посоветуйтесь с мужем, с родителями.

— Думаете, я буду против или родители?!

— Вы, я слышал, единственная дочь. И родителям ваш отъезд может не понравиться.

Я покачала головой и сказала:

— Родители мне хотят добра... И на пути никогда не встанут.

— Допустим, что родители благословят. А вы сами? Вдруг не захотите рвать корни? Тут у вас знакомые, приятели, родные места, одним словом, а там – все чужое.

Я тихо спросила:

— За кого принимаете, Григорий Ильич?

— Что вы... Совсем наоборот... Дурочек в Свердловске хватает.

— Спасибо... Я принимаю предложение, но... Возникают проблемы.

— Зарплата будет повыше...

— Не об этом речь.

— А о чем?

— У меня семья, маленький ребенок... В Свердловске, сами знаете, снимать жилье... семейным... Никакой зарплаты не хватит.

Шеф усмехнулся.

— Неужели вы так плохо думаете о своем начальнике? Неужели, делая столь серьезное предложение, заранее не просчитал?..

— Не знаю.

— Вы получите квартиру – это вам обещаю. Не сразу. Такой вопрос наскоком не решается. Но твердо говорю: вас переведу в центральный аппарат лишь после того, как у вас на руках будут ключи от квартиры. Такой вариант годится?

— Более, чем, Григорий Ильич.... Спасибо... так неожиданно... Понимаете, думаю, что такое предложение кого угодно может вывести из себя. Обещаю: не подведу. Работать буду больше прежнего. Я – выносливая. Я – лошадь-тяжеловоз и везу всегда, причем, - говорю, - любой груз.

— Я догадываюсь. Мне нужны крепкие люди, а не маменькины сынки или дочки.

Я усмехнулась.

— Но я именно маменькина дочь, единственная.

— Что ж, бывает из любого правила исключение. Корень, видимо, у вас крепкий... мужской корень.

Несколько дней была в шоке. Но коллегам о сделанном предложении не сказала. Чтобы не вызывать зависть. У того же Володьки Попова. У него двое детей, а он в жилье нуждается больше моего. Потому что живет в однокомнатной. И ту выходила Марина, его жена.

…Очень, очень любопытно.

Я не хотела, чтобы так быстро. Я думала несколько про другой сценарий. Но получается, что лучше, чем ожидала.

В том романе до банальности просто. Он – крупный московский руководитель. Она – провинциальная сотрудница. Он – в возрасте. Она – молода и хороша собой. Он – готов, чтобы она стала его любовницей. Она – готова, однако при определенных условиях: переезд в Москву и жилье там. Само собой, работа ей и ее мужу. Он - принимает условия. Она – ждет исполнения желаний.

Совершена сделка между мужчиной и женщиной. И обе стороны приняли ее условия.

Правда, он вознамерился получить «аванс», но увидел под носом дулю. Будущая любовница так и сказала: утром – деньги, вечером – стулья.

Умная девчонка, практичная.

Подсовывая шефу дрянненький роман, я также хотела быть практичной.

Неужели шеф раскусил и решил действовать на опережение? Боюсь, что шефу не понравилась предлагаемая ситуация. Боюсь, что шеф намного порядочнее меня. Увы, но я вынуждена честно в этом признаться.

Кстати. Пока никому дома не сказала ни слова. Пусть для всех станет сюрпризом. К тому же еще неизвестно, когда всё будет. Шеф? Не заикается. Возможно, и забыл уже о сделанном мне предложении.

ПЕНЗА, декабрь 2014.