На самой окраине сибирской деревушки, крышей задевая за ветки деревьев, стоит избушка. Небольшие оконца, подслеповато смотрят на окружающий мир. Ритмично, от налетевшего ветерка хлопают скрипучие ставни. Покосившаяся от старости, и давно покинутая людьми она будто печально вздыхает.
Крыша с полуразрушенной трубой, улыбается редким прохожим щербатым ртом. Из щелей на мир божий смотрят полуистлевшие стропила. Неведомо какой силой удерживая на себе остатки крыши. Крыльцо с некогда вычурной резьбой по бревенчатым подпоркам, вырубленной топором умелыми, ловкими руками, всё ещё напоминали очертания женщины, с поднятыми вверх, что ветви деревьев, руками. Теперь её ступни, что корни вросли в сорняком по грудь заросшую землю. Дверь с жалобным скрипом отворила своё нутро, выпуская чистый дух, что после дождя в лесу, на травах настоянный и, вновь закроет свою тайну от любопытных глаз.
Еле заметная тропинка, резво побежала от покосившегося крыльца, куда-то в темноту леса, где петляет, словно следы хитроумного лесного зверька, и теряется в безмолвии. Только слышно шуршание опавшей листвы, да потрескивание под тяжестью ступней сухих веточек. Еле слышно зазвучит колокольчик. Или еловая ветвь, постанывая, качнёт раскидистой лапой, приветствуя раннего лесного гостя. Лес покачивает верхушками, а где и кланяется чуть ли не в пояс, радуясь новой встрече. Умелые руки собирают лесные дары, шарят умело по веточкам и травам, не раня, собирают ягоды, грибы да травы. Ласкают приветливым взглядом чудеса лесные, посылают благословение. И уже подхватила невидимая тропка, и увела обратно, под руки к крыльцу родному.
Дверь со скрипом отворилась, обдавая вошедшую ароматом свежевымытого пола. Сени с распростёртыми объятиями встречают хозяйку. Красуясь пучками трав, как гирлянды развешенными грибами да ягодами. Сосновые плахи, выскобленные до бела, пестуют чуть усталые ступни. Огромная русская печь, делившая избушку на две равные половины, словно подзадоривая, поблескивала белёными боками. Побежал резвый огонёк, лаская берёзовые поленья красно-жёлтыми язычками.
Чугунок, начищенный до блеска и попыхивая от удовольствия, занял почётное место. Дубовый стол, накрытый вышитой скатертью, готовится принимать гостей. Широкие скамьи, накрытые домоткаными половиками, томятся в ожидании. Потемневшие от времени стены, пускают от тепла и умиления янтарную слезу. Незатейливые занавески, мечутся от прикосновений резвого ветерка. Зеркало, маленький осколочек, отобразил застенчивую улыбку алых губ, чёрные крылья бровей, да лучистые небесной сини глаза…
Нет, нет, да и появится лисий хвост из кирпичной трубы. Знать опять приветила путника гостеприимная хозяйка. Приласкала. Ожила на время избушка. И вновь, только… Гуляет ветер по двору и тревожит, от краски, облупившиеся деревянные ставни.
