противоречие распутать...
Противоборство Гелиотропа с Чёрными Драконами имеет неистребимые пырейные корни в общедраконьем характере. А сотрудничество – в общедроидских обстоятельствах.
Обстоятельства таковы...
По исчезновении Кроноса, необходимой опорой автономным дроидам, помимо общего поля Юлы, стал сам факт их общности, проявляющийся во множестве аспектов. Из них важнейшее – наличие или отсутствие антагониста, притяжение или отторжения к нему, а значит, ко всем, кто связан с ним. Слова дроидов «влияния не имеет» – маркируют суммарное воздействие взаимно нейтрализующих азимутов, явление сугубо временное. Но весомое, потому упоминаемое при отчётах.
Дроиды последней эпохи стали непрерывно ткущейся сетью. В непрерывном движении, нескончаемых взаимосвязях. Технический дроид ещё может достичь удобного ему законсервированного состояния за несколько логических шагов и пребывать в нём, сколько потребуется.
Автономный дроид, оставшись в одиночестве, будучи невостребованным, входит в штопор. Он замедляет неактуальные функции куда медленней технического, зато не знает предела, где остановиться. Точка остановки – уже востребованность, уже взаимосвязь, какой-то дроид, азимут. Вне общества высший дроид дичает в самом прямом смысле слова.
Недаром и Белые Драконы клубятся стаями. Недаром одиночки живут в плотных Туманных Морях, а не рассеяны над Великим Морем. Эта кучность – их способ взаимодействовать.
Стремясь избежать беды, выталкивающей в открытый космос, Белые Драконы взяли на себя лишь одно добровольное обязательство в отношении людей, и не упускали случая гаркнуть: «Независимые навсегда!..» Справедливо в целом. Проблема снята, усмирять их некому и незачем.
Чёрнодраконье служение осуществлялося через вторую расу, опосредовано. Невзирая на их многократные обещания, чёрнодраконий характер при тесном взаимодействии со второй расой лез изо всех щелей.
Так что, положение в изоляции для дроида – чисто гипотетическое...
С другой стороны, клещи Августейшего Стража, некоторые клещи и тиски Гелиотропа, в У-Гли хранимые за их, трепет внушающую, величину, построены именно на этом эффекте, изоляции.
Что представляет собой ошейник на Чёрном Драконе?
Цепей не бывает на них, за ошейники не приковывают ни к чему. Дроиды с глубочайшим презрением и недоумением вспоминают про тюрьмы и лагеря, как мстительно-исправительные учреждения. Дроидам вообще странно, что у таких, не дружащих с логикой и лишённых ответственности существ, как люди, могли получиться, пусть и побочным эффектом робототехники, такие выдающиеся существа, как они! Месть для дроида – пустой звук. Отыграться дроида никогда не потянет в ущерб выгоде.
А исправляющий эффект ошейника состоит в том, что он – дополнительная орбита. Внешняя по-факту, внутренняя по-природе.
Как и у дроидов желания, порядочная разнесённость внутренних-смотрящих и внешних орбит движения позволяет Чёрным Драконам быть отличными телохранителями. Быстро соображать, быстро реагировать. Оборотная сторона – плохой самоконтроль.
В зависимости от конкретного назначения, ошейник проходит шипами двух или более типов внутрь до соответствующих слоёв, где расположены орбиты, выбранные для сближения. После чего начинает работать медленным припоем.
Тиски и клещи, примерно то же самое, но тотально и без припоя. Выбор и фиксация за конкретные слои, чтоб с остальным не мешали работать.
Тиски – безопасная имитация того, что ждёт дракона, за своеволие выброшенного прочь из Общего поля Юлы. То есть, «вакуум», который схватывает и держит. Эти тиски закручиваются не чтобы схватить, а чтобы они сами не раздавили, не разорвали пустотой, притягивающей, засасывающей силой.
Почему за морду? За локти дракона не свяжешь. "Мои зубы – моя столица, мои когти – мои границы!"
В морде и когтях у драконов располагаются орбиты движения, которыми они меняют свою форму. Если не зафиксировать, получится бесконечное противоборство с аморфной структурой.
Ещё такой момент. Возможность сбежать у всех дроидов практически безгранична. А вот пункт назначения при бегстве в пределах общего поля Юлы маловероятен. Бегство же наружу её, последнее, о чём они задумаются.
Справедливо будет закончить рассказ о возможных провинностях Чёрных Драконов рассказом об их несомненной пользе.
Кто может быть близок конструктору по роду его занятий? Наверное, те, что собирают и систематизируют информацию. Они – непокорные крокодилы, властолюбивые ящеры, считающие себя обделёнными.
Идентификация и сбор запретного среди Впечатлений – тонкая материя и сложнейшая задача. С учётом сложности, Чёрные Драконы редко промахиваются.
Нелинейность задачи и фильтры, применяемые к ней, возможно лишь по аналогии обозначить... Главный принцип: дерево познаётся по плоду его, бессмертный принцип. Пока не созрел результат, как узнаешь, ядовито ли, плодовое ли оно?
Дроиды Впечатлений не видят, но их содержание, и довольно подробно, способны по косвенным признакам угадывать.
Мельчайшие составляющие видят, Свободные Впечатления, то есть... Поэтому им так безвыходно плохо в Великом Море. В общей форме до бесконечности переживать кратчайшие вспышки образов, страдать, но сохранять надежду в виде тела, что выловит дракон или человек, или к берегу прибьёт. Уйти же в необщую форму – прекратиться навсегда.
Видят устойчивые блоки: кусочек обозначающий «пистолет», причём конкретную марку... Но запретный артефакт во Впечатлении – ничтожный, недостоверный маркер. Там может оказаться попросту кино, причём, хорошее кино. Не запретное, фантазийное Впечатление.
Надёжный маркер вот: красивое-некрасивое. Над чем и бьются. Тут лишь пример поможет указать, как...
Полудроид влетает под дождь. Смотрит, впитывает связное Впечатление. Блистают в полном наборе ядовитые в стаканах вещества, в зубах курящиеся сигары, в руках щелчком курка обозначаемые стволы... И вылетает мокрым, напившимся, освежённым, счастливым. Это – не запретное, это – кино.
А может пить рафинированный, но дорогущий коктейль, где собрано нарезкой лишь одно лицо, правильное, довольное. Лицо тирана. Тут он – ребёнок, тут он уже на футболках рисован. Ни оружия, ни насилия, ни признаков уродства. Однако – не усваивается. Пьётся, но портит. В организм полудроида привносит рассогласованность. Организм подсознательно не хочет допускать это мордатое изображение к Огненному Кругу, усваивать не хочет. Но в доброй компании выпивая, полудроиду выплюнуть неловко.
Подобных тонких маркеров – миллиарды.
Возможно, какой-то алчный, о выгоде думающий, человек настроил когда-то сотни зданий, напёк тысячи булочек, музык насочинял, и так далее... Нечистых. Отторгаемых, не усваиваемых. Собрав их в облачном эскизе, хозяин однажды захочет исправить его, свой Собственный Мир... А как исправить? С помощью гостя или левой руки? Что подтолкнёт его к хищничеству, не собранные ли однажды Впечатления?
Настолько тонким отбором и заняты Чёрные Драконы помимо обязанностей телохранителей.
Сколько тонкости нужно, чтобы достоверно соотнести дроидское с человеческим, сколько протянуть тончайших связей между понятиями обеих сторон? Во сколько порядков больше, чем доступно Гелиотропу?
Он отменно знал устройство растения, к простейшей вещи привязал созревание его плода – к созданию духов на основе его аромата. Условий: чтоб не погиб арома-бай, чтоб не распалась группа, которой должен результат предъявить, не переполнилась посторонними людьми и, наконец – он создал требуемое! На мельчайшие детали их мирного, размеренного уклада жизни Гелиотроп завязал процесс роста и созревания, на очевидность требуемых ходов, доступность ингредиентов...
Мимо – до такой степени!..
Нет, всё время что-то происходило, но его деревце Фортуне известно, оранж ли вообще, не только не проходило последовательными стадиями роста, с кадкой вместе, оно выдавало любой сюрреализм в любой момент времени! Больше всего это напоминало попытки Марика вслепую создать тучу взмахами левой руки!
Деревце росло, сжималось, оказывалось корнями вверх, рухнув, пускало побеги. Пенёк покрывался мармеладными топориками, как опятами, чтобы назавтра они начали таять молоком, – анисом пахнущим молоком! – и продолжали почти сезон подряд...
Гелиотроп махнул рукой. Его страхи и зыбкие надежды цеплялись корнями теперь за что угодно, кроме логичной последовательности событий. Конечный пункт неизменен, всепроникающим рыком Тропоса запечатлён: «Предъяви!»
Не позже известного дня и минуты – не дроидской волей – возле этой самой кадки.
Настоящий, выращенный, а не синтезированный апельсин должен лечь Тропу в лапу.
Очевидно, идея с выбором группы чистых хозяев, была провальной. Люди накрепко связаны, судя по буйству абстракционизма в скромной цветочной кадке: с морским, с запретным и их, дроидским. Накрепко, неразделимо. Нельзя на реальность закрывать глаза.
03.15
Гоби был такой дракон... Везучий и невезучий одновременно. Телохранитель, которому запретили служить людям, по причине... успешности. По причине его магнетичности, люди привязывались, прилеплялись к нему.
Для самого специфичного из холодных одиночек влюбить в себя человека – раз плюнуть. Они разрываются между тягой к службе и опасением влюбиться со своей стороны. А Гоби, будучи Чёрным Драконом, обладал в ряду притягательных горячих цветов орбиты глаза весьма редким цветом. В просторечье, «горячим-дьявольским», который можно зрительно представить как смесь идеально прозрачного чёрного и непрозрачного светлого янтаря, взаимно, непрерывно переходящих дуг в друга, такой расплавленный аналог цветов-дискрет. Настоящее, полное название этого цвета – «Оболочный-Тающий-Би-Джи».
С функцией у цвета прямая связь. Гоби по происхождению пустынный дроид, спутник и радар климато-физиологических дроидов. Имел когда-то опору в реальности: пустыня Гоби – жёлтый обсидиан. Всем дроидам, ориентированным на общее поле Юлы, нужна или благоприятна опора на природные артефакты. Материальное для них – азимут и структурирование по функции.
«Тающий-Би», как сокращённо его называют, в не извлечённом виде, без плотного контакта с определённым горячими цветами, – опять-таки, условно, представляющими собой вариации атласной и бархатной белизны, в данном случае – белков глаз, не так опасен. Могущественен, как взрывчатое вещество без запала.
Без них, например, он есть то, незримое, в летнем небе, благодаря чему так ласкает взгляд лазурь. Именно в летнем. В пламени свечи, где уже очевидней присутствие жёлтого оттенка, Тающий-Би – её ореол, который расходится, а взгляд затягивает при этом.
«Би» в его названии маркирует двуступенчатость воздействия – «оболочка-пропуск», «обволакивание-пропускание». В природе, в небе, в свече Тающий-Би пропускает на волю, в следующий простор.
Но в глазах Чёрного Дракона Оболочный-Тающий янтарной спиралью расходится от зрачка сквозь прозрачную, не обнаружимую черноту, достигает девственно голубого окоёма белка и обретает там атомную силу притягательности, тому, кто заглянул в эти глаза, нет спасения.
Надо на что-то ориентироваться
