В степи

Высвистывает свою песню ветер, пролетая над степью. Взметывает пригоршню пыли с рыжей от солнца степной дороги, бросает к подножию такого же рыжего кургана. Захватывает еще пыли и щедро осыпает ею могучего старика, чья телега возглавляет едущий на ярмарку пестрый крестьянский обоз.
Окрест разносится чих столь полновесный, что, кажется, все зайцы в округе попрятались с перепугу в норы, да еще глаза зажмурили.
— Локи (1) балует! — ворчит старик тем неопределенным тоном, каким ворчит на внуков: то ли недоволен, то ли понимает, то ли собственные детские проказы вспоминает.
— А Локи, он что, — здесь? — спрашивает старика внук, мальчик лет восьми, невольно подвигаясь ближе к деду.
— Где же ему еще быть? В этой степи он хозяин, — отвечает старик. — Здесь живет, коз пасет, овес сеет.
— Овес?
— Ну да, вот этот.
Старик кивает на пестрый травяной ковер, расстилающийся по сторонам дороги. Колышутся на ветру серебристые метелки на зеленых еще, по-весеннему свежих стеблях. И впрямь напоминает овес. Скоро зреет под жарким солнцем степная трава, скоро подхватит ветер цепкие продолговатые семена, раскидывая горстями по всей степи.
— Это и есть «овес Локи», — дед причмокивает, подгоняя волов. — А рядом — его цветы.
Среди серебристых метелок и мелких лиловых цветов, похожих на крохотные бубенцы, выглядывают одуванчики. Одни еще ярко-желтые, с других уже слетает седой пух.
Мальчик свешивает ногу, стараясь сбить пух с большого одуванчика, растущего у самой дороги.
— Гадюк приманиваешь? — не оборачиваясь, спрашивает дед. — Они тут повсюду. Говорят, это дочери змеи, что висит над скованным Локи (2).
Мальчик испуганно отдергивает ногу. Некоторое время прислушивается к жужжанию насекомых в траве, потом спрашивает:
— Как же Локи может быть здесь? Ведь асы (3) его приковали к скале, когда из-за него погиб добрый Бальдр (4). А скалы — у моря.
— Так он у моря прикованный, а в степи свободный. Гуляет по холмам, играет на дудке, сеет овес, присматривает за своими козами, путникам глаза пылью порошит.
— Как так можно: там прикованный, а здесь свободный?
— Асам можно. Они в разных историях одновременно живут. Вот Один и на троне в Асгарде (5) сидит, и в сером плаще по земным городам гуляет. А еще соберутся втроем Один, Локи и Хенир и отправляются странствовать. В той истории, где они странствуют, Локи не губит Бальдра, а Один не велит сковать Локи. Вместе сидят у походного костра, мясо жарят, шутки шутят. И пока Один и Локи шутят в одной истории, Один и сын Локи насмерть сражаются в другой.
— Ты про Рагнарёк? (6)
— Про Рагнарёк.
Мальчик поводит плечами.
— Страшно, наверное, будет, когда начнется.
— Так битва уже идет, — усмехается дед. — Каждый раз, как о ней рассказывают. И Бальдр всякий раз погибает, как про его гибель повесть заводят. С историями так: начнешь говорить — они оживают. Заговоришь про ожерелье Фрейи (7), знай, Локи уже крадется к изголовью красавицы, и Хеймдалль (8) готов сразиться с ним у камня Сингастейн. А вспомнишь про коз Локи — и вот, смотри!
Старик кивнул головой, указывая куда глядеть. Воздух впереди задрожал, свиваясь в прозрачные, но отчетливые волнистые узоры, которые кто-то невидимый будто выдувал из горячего стекла. Узоры перетекали один в другой, то поднимались вверх, то почти касались земли. Сквозь них сверкали лучи жаркого полуденного солнца, распадаясь на ослепительные блики размером с мелкую монету. Светлые пятнышки прыгали в мареве, точно козлята.
— Ух ты! — удивленно охнул мальчик.
— Вот про это и говорят люди: «Локи гонит своих коз». Да, этих-то коз волки не тронут.
— Волки?!
— Когда-то их здесь было не меньше, чем гадюк. Еще на памяти моего отца здешние места звались Волчьей округой. Сейчас их поубавилось, но встретить волка на такой дороге вполне возможно. Локи волков жалует.
— Почему?
— Они же его внуки. Род Фенрира.
При слове «внуки» мальчик от изумления открывает рот. Из рассказов, что он слышал, никак не выходит, что Локи старый. Но потом он вспоминает слова деда об историях, в которых асы живут одновременно, и решает про себя, что в одной такой истории у рыжего аса есть внуки, а в других он не старше соседа, который посватался на прошлой неделе к его, мальчика, сестре. Воображению ребенка Локи рисуется веселым щеголеватым молодцем, которого дед неодобрительно именует «городским пустомелей». Потом Локи принимает вид самого деда, загоняющего на двор коз и командующего сбежавшимися к нему внуками.
Солнце начинает клониться к закату. Мираж рассеивается. Ровная, поросшая цветами и травой степь переходит в гряды бурых кочек, перемежающихся крошечными озерцами. Небо заволакивают душные толстые облака. Сразу становится темно.
Вдруг сквозь облака пробивается пронзительный тонкий луч и падает в озерцо.
— Смотри ты, и ему жарко стало, — замечает старик. — Увидишь такой одинокий луч, знай: это Локи воду пьет.
— А почему…
Мальчик останавливается, не зная, как спросить. Он боится, что вопрос выйдет глупый. Потом все-таки решается:
— Вот солнечный луч, козы и все такое… У тебя Локи выходит совсем не страшный. Почему?
— Так ты посмотри, какое приволье, — дед обводит рукой окружающий простор. — Дышится легко, и солнца много, цветы вон вокруг. Наверное, поэтому мы и складываем байки о Локе-Озорнике. Он здесь, конечно, всякий бывает, — я не зря говорил про волков, — но все же больше озорной, чем опасный. А доведется тебе попасть в Норвегию, там, среди холодных скал да еловых лесов, совсем другое услышишь.
Луч исчезает. Приближается вечер. Чем дальше движется обоз, тем больше и выше становятся кочки, вырастая в гряду холмов.
На вершине одного из холмов, чьи склоны уже покрывают синие вечерние тени, сидит молодой рыжеволосый пастух. Поджав под себя босые ноги, он мастерит рожок из бараньей кости. Когда обоз проезжает мимо, пастух поднимает голову и подмигивает мальчику. Подносит рожок к губам. Раздается странный, щемящий сердце напев, и пастух исчезает.
— Ух ты! — снова изумляется мальчик.
— Что-то увидел? — спрашивает дед, выколачивая трубку о борт телеги.
— Да… — мальчик запинается, раздумывает, сказать ли правду, и, наконец, уклончиво отвечает:
— Локи пас своих коз. Только на этот раз быстро исчезло.
— Здесь всегда так. Мираж за миражом, — кивает дед

Примечания

1. Локи – один из самых известных и сложных образов скандинавской мифологии, сочетающий в себе черты озорника, культурного героя и хтонического демона. Принадлежа одновременно миру богов-асов и великанов-ётунов, в разных ситуациях выступает советчиком, помощником или врагом асов. В скандинавских странах, в частности в Дании, где разворачивается действие рассказа, с Локи связано много поверий, погодных и других примет.
2. Согласно мифу, наиболее подробно изложенному в «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона, после того, как Локи весьма откровенно высказал свое мнение об асах и признался, что является виновником гибели Бальдра, асы приковали его к трем камням, а великанша Скади подвесила над ним гадюку, так, чтобы яд из ее пасти падал ему на лицо. Так Локи был обречен мучиться до самой гибели мира. Но преданная жена Локи Сигюн сидит рядом с мужем и держит над ним чашу, в которую собирает яд. Когда чаша наполняется, она выплескивает яд в сторону. В это время яд из гадючьей пасти может попасть на Локи. Тогда он бьется в судорогах, и от этого происходят землетрясения.
3. Асы – боги. Представлялись во всем похожими на людей. Асы подвержены старости и могут погибнуть насильственной смертью, что и случится, согласно скандинавской мифологии, во время великой битвы Рагнарёк.
4. Бальдр – юный и прекрасный сын Одина, олицетворение светлого начала, любимец всех живых существ. Его мать, царица асов Фригг взяла клятву со всего живого и мертвого, что никто не причинит Бальдру вреда. Казалось, Бальдр стал неуязвим. Но Локи хитростью разведал, что Фригг не взяла клятвы с маленького ростка омелы (скандинавы представляли омелу в виде растения с прямым стволом), так как он выглядел совершенно безобидным. Этот росток Локи подсунул слепому богу Хёду, подговорив метнуть его в Бальдра (асы часто забавлялись тем, что метали в неуязвимого Бальдра разного рода оружие). Омела поразила Бальдра как настоящее копье, и светлый ас погиб. Владычица мира мертвых Хель согласилась отпустить Бальдра, если его оплачет все, что есть в мире. По просьбе Фригг Бальдра оплакивали все существа, и только великанша Тёкк, сидевшая в пещере на краю земли, отказалась это сделать. Под видом великанши скрывался Локи. Причастность Локи к гибели Бальдра исследователи объясняют по-разному. Одно из возможных объяснений: Локи должен ускорить приход нового мира, невозможный без гибели старого.
5. Асгард – мир асов. Традиционно представляется как «верхний мир», расположенный над Землей.
6. Рагнарёк (др.-исл. – «гибель богов») – гибель мироздания, которая наступит после последней битвы асов и хтонических чудовищ. В этой битве Один сразится с сыном Локи гигантским волком Фенриром, Тор – с другим сыном Локи, змеем Ёрмунгандом, опоясывающим мир, а сам Локи будет сражаться со Стражем богов Хеймдаллем, с которым ему уже приходилось вступать в единоборство. Все участники битвы падут. На смену старому поколению асов придут их дети, которых возглавит вернувшийся из подземного мира Бальдр. Возвращение Бальдра ознаменует начало нового золотого века.  
7. Фрейя – богиня красоты и любви, обладательница магического украшения Брисингамен, которое Локи похитил по приказу Одина.
8. Хеймдалль – всевидящий Страж богов, охраняющий Асгард. Обнаружив, что Локи похитил Брисингамен, Хеймдалль вступил с ним в бой, обернувшись тюленем. Согласно одной из версий мифа, вернул украшение Фрейе. Согласно другой, Локи все же удалось принести Брисингамен Одину.