Стелла, роман, первая часть

нашёл, помогут  ей. Проходи. Снимай рубашку. Вот это подарок! Рождественские подарки в сравнении с твоей находкой просто отдыхают, как наша дочь сейчас в своей комнате.  Она спит. У неё, как бы это сказать… день скорби.
- День скорби?! Кто-то умер? – с тревогой в голосе спросил отец.
- Глория…
- Это та девушка, которую всё ждёт и ждёт наша дочь, как Ассоль свой белый пароход? Или как там, в этой сказке? И что с ней? - снимая рубашку, спросил муж.
- Они с Андреем утонули в Чёрном море. Точнее, их выбросили за борт…
- Что ты говоришь?! Как она узнала? От кого?
- Анатолий, это всё так сложно. Стелла рассказала мне немного и пошла спать. Я сижу и читаю рукописи Глории, которые ей передал некий Борис, под началом которого работал Андрей, муж Глории, приехавший за архивом. Вернусь в Москву и всё расскажу, если тебя вдруг стали интересовать дела наших дочерей.
- Кто же их так?
- Андрей работал на спецслужбы…
- Можешь не продолжать. Мне всё ясно. Как Стелла?
- Переживает. Она так хотела услышать мнение своей богини  о книгах, которые написала. Теперь ясно, почему Глория не объявлялась и почему они не приезжали за архивом. Всё! С сегодняшнего дня архив принадлежит только нашей дочери – определённо и безраздельно.
- Он так ценен? Этот архив…
- «Ценен»? Бесценен! Помимо всего прочего, знаешь, сколько за него дадут на аукционе? Сейчас в Интернете такой большой спрос на архивы, на рукописи…
- Хм! Не думал, что...
- Анатолий, творческий мир или мир искусства – это Вселенная! Судьбы, жизни, поступки, истории любви, тайны и… и… и… Всё реально. Надеюсь, твоя находка утешит нашу дочь и она, как говорят, уйдёт в работу с головой. А ей сейчас это просто необходимо. Так что ты – герой дня, - поцеловав мужа в лоб, сказала жена.
- И этот герой, как паук, весь в паутине опаздывает в аэропорт…
- Как всегда! Я всё собрала. Прими душ, и я тебя провожу.
Анатолий Максимович пошёл принимать душ, а Марина Владимировна подошла к окну и о чём-то задумалась. Стелла, работавшая всю ночь с рукописями и расстроенная рассказом нежданного гостя, спала в своей комнате  рядом с комнатой Киры, которая так же находилась во власти сна после проведённой бессонной ночи в больнице, где она помогала Евдокии Ивановне ухаживать за больными.


                                     ***


- МАМОЧКА, ПРИВЕТ, - спускаясь по лестнице в большую комнату, громко сказала младшая дочь. - Я хочу есть. Я так проголодалась.
Она подошла к матери, поцеловала её и села рядом с ней. Мать сняла очки, положила рукописи на стол и обняла дочь.
- Идём, я тебя накормлю. Всё уже готово.
Они пошли в кухню. Мать разогрела в микроволновке курицу и, вынув её, положила на большую тарелку, поставив блюдо  в центр стола.
- Вкусные салаты, мам. И полезные.
- Тебе виднее. Ты – доктор.
- А где папа? Писательница?
- Папа улетел в Москву, а Стелла… по-моему, спускается. Кстати, пообедаем втроём.
В кухню вошла Стелла. Посмотрела на мать, на сестрёнку, на стол и сказала:
- Я проголодалась. Никогда не испытывала такого чувства голода.
- Вот и хорошо. Садись, - сказала Кира.
- Как дела в больнице? Все живы и здоровы?
- Конечно! Для чего тогда врачи, фельдшеры?
- Ясно!
- Написала книгу?
Мать и Стелла улыбнулись, и Марина Владимировна сказала:
- Ты, Кира, думаешь, что книги штампуют? Пишут их за одну ночь? Ты ошибаешься, хорошая моя.
- Стелла, ты такая красивая, когда нерасчёсанная. Такая… Никогда не причёсывайся. Ладно?
- Хорошо, хорошо! - пробуя один за другим салаты, ответила сестра.
- У тебя уставший вид, - продолжала Кира. - Нет, в твоих глазах печаль. Возможно, скорбь. Я…
- Откуда ты знаешь это слово? - спросила мать.
- «Скорбь». Ты знаешь значение этого слова? - спросила писательница.
- Значение? Нет. Ты, Стелла, знаешь. Зато я могу определить его по глазам.
- Как же? - спросила мать.
- Вы забыли! Я работаю, то есть помогаю в больнице. А там не только выздоравливают, там ещё и умирают. Когда родственники умершего приходят к врачу за справкой о смерти, у них в глазах такой же  взгляд,  как сейчас у тебя, сестра.
Стелла вздохнула. Выпила полстакана молока и посмотрела на мать. Мать смотрела на Киру.
- Ты угадала, - сказала Стелла, - не ошиблась. Это так. А слово «скорбь» означает - крайнюю печаль, горесть и страдание. Например: глубокая скорбь. А слово «скорбить» имеет значение… Скажу короче: испытывать скорбь, горевать. Например: скорбить о гибели близких, родных…
- Кто-то умер? - удивлённо спросила Кира.
- Нет, нет, - ответила мать, глядя на Стеллу. - Все живы и здоровы. Господи, Кира, ты в таком возрасте видишь, как люди умирают?! Я не думала об этом… бедная моя девочка!
- А как вы думали, милые мои! Нужно было думать и с этой стороны. Каждый, кто хочет стать доктором, должен видеть смерть. Ладно, я пошла погуляю. Подружки, наверное, уже заждались меня. Я всё им рассказываю. Они любят страшилки. Боятся, но слушают. Мама, писательница, я пошла. Вернусь, как только начнёт темнеть.
Она поцеловала мать, помахала рукой сестре и ушла к подругам.
- Да! Она рассуждает, как взрослый человек, а играет в прятки, - улыбнулась Стелла.
- Она сделала свой выбор. Вы все, мои девочки, сделали свой выбор. И мы, родители, чувствуем себя  счастливыми. Как ты спала? Выспалась?
- Ворочалась, спала - не спала… Сама не знаю. Отдохнула немного. Как стемнеет, пойду в кабинет, - ответила Стелла, стараясь показать матери, что она в порядке.
- Тебя ждёт сюрприз!
- Да. И какой же?
- Отец ходил в твой кабинет, пока ты спала, и нашёл в подвале коробку… Пятую коробку с рукописями Эдгара. Он поставил её на стул, чтобы ты не надрывалась. Видимо, Андрей с Глорией её не нашли. Она находилась на противоположной стороне, и Андрей не увидел её среди старого хлама и паутины.
- Это хорошая новость, мам. Не иначе, как дух Глории… Ты читала её рукописи? Прочитала недостающие главы книги?
- Да. Ещё не все, но впечатляет. Почему она не включила их в книгу? Они, как ты говоришь, сильные, насыщенные, динамичные…
- Скорее всего, она хотела именно с них начать работу над новой книгой. Так мне кажется. Они хороши, нейтральны… Поучительный приём. Браво!
- Почему она писала дневник втайне от мужа? - спросила мать.
- Андрей работал в спецслужбах  или на спецслужбы. Вот она и боялась. Им не позволено писать о своей жизни. Дневник может навредить или выдать при обыске… Что-нибудь в этом роде, понимаешь? А Глория, смотри, не побоялась.
Раздался телефонный звонок.
-  Твой. Уже забыла, говорила ли я тебе, что звонил Альберт и просил перезвонить ему, когда ты проснёшься. Что-то срочное, по всей вероятности.
-  Пойду отвечу. По всей видимости, нужно лететь в Москву - снова какой-нибудь бал-маскарад или приём у премьер-министра.
- Иди и ответь. Что сделаешь…
Стелла взяла телефон и пошла в свою комнату. Телефон перестал звонить. Она легла на постель, посмотрела на номер телефона и сказала: «Альберт». Нажала на кнопку, и в трубке раздались гудки.
- Стелла! Я сижу в офисе и жду твоего звонка. Как ты, моя умная, светская, красивая, знаменитая русская католичка?
- Здравствуй, Альберт. Извини, что сразу не ответила, а этот набор слов я знаю наизусть, но ты забыл ещё два слова: «уникальная» и «неповторимая».
- Банально, да?
- Да, в наших кругах это так называется. Как идут дела в корпорации? Как торгуются акции на биржах?
- Всё замечательно. Акции поднялись на полтора процента! Это меня радует. Мы  процветаем. Хочу открыть представительство в Риме. Ведём переговоры. Я соскучился, Стелла.
- Мы не виделись всего месяц!
- Для тебя, любовь моя, «всего месяц». А для меня… Словом… Стелла, когда ты дашь ответ на моё предложение? Когда мы соединим наши сердца?
- Альберт, тебе хорошо со мной? Ты любишь меня?
- Да, да, да, - ответил глава корпорации.
- Я ещё не готова. Не дави на меня. Ты знаешь мой ответ: я никогда не выйду замуж. Тем более, твой дедушка, который передал тебе все дела и поставил во главе большой корпорации, против нашего брака. Он – ортодоксальный иудей. И я уверена, что он и твои родственники уже подыскали тебе спутницу жизни. Ты молод, богат, умён, что ещё нужно для брака с красивой и умной иудейкой? Любая ответит тебе «Да»! С восклицательным знаком, разумеется.
- Я не ортодокс. Я женюсь только по любви. А люблю я – тебя. Разве я не доказал тебе это? Моя любовь сильней твоей, Демидова!
Стелла рассмеялась. Она вспомнила о Камилле, которая говорила Эдгару такие же слова.
- Что в этом смешного, Стелла?! Мы встречаемся уже полтора года и знаем друг друга достаточно…
- Альберт! Из всех, буду откровенна с тобой, кто искал со мной близости, скажем так, я выбрала тебя.
- Я польщён! Помню этот день по часам. Александр встретил меня в приёмной министра социального развития и предложил поехать с ним и его женой на присуждение литературной премии  «Писатель года». У меня было время, я согласился. Мы приехали тогда, когда ты уже выступала с ответной речью, после присуждения тебе премии. У него были пригласительные билеты за столик № 5. Я внимательно слушал тебя, и мне, бесспорно, понравилось твоё выступление. Оно меня и заставило обратить на тебя внимание. Александр пригласил тебя за наш столик. Тогда я понял, как отличаешься ты от всех женщин, с которыми я когда-либо общался. Именно за столиком я увидел, какая ты красивая. Редкая красота. Ты держалась как королева. Банально, но я влюбился. Если бы не Александр…
- Ты был бы уже женат и имел детей. А твой дедушка Яков – внуков, которых он так хочет. Ведь ты – единственный его наследник.
- Не говори так. Это – судьба.
- Альберт!..
- Перехожу к делу. Послезавтра открывается Экономический форум. Приедет вся финансовая элита Европы. Премьер-министр откроет Форум. Президент в поездке по Азии. После первого дня работы, вечером, в семь часов, премьер будет принимать гостей. Словом, будет большой приём. Звёзды эстрады, комики, танцы… Ты знаешь, как это бывает. Форум будет проходить в Москве. Я пришлю свой самолёт, будь готова. В три часа дня самолёт с одним пассажиром на борту должен вылететь из Краснодара в Москву. Это, если коротко, не вдаваясь в подробности. Никаких «нет» и…
Стелла вздохнула и ответила:
- Я всё поняла и так же, как ты, соскучилась.
- Хочешь сказать, природа берёт…
- Прекрати! Я сказала, что соскучилась. Да и отдых мне нужен. Развеяться…
- Вот и развеешься, и отдохнёшь. Да и супруга премьера ждёт тебя. Вы, кажется, нашли общий язык. Она твоя поклонница и всегда при всех спрашивает меня: «Что Стелла пишет?» Светлана Юрьевна будет на приёме, там и расскажешь ей о своей новой работе.
- Она старше меня!
- И что? Главное, что она читает твои произведения. Ей нравится с тобой общаться, поверь мне.
- Только не говори, что это полезно для твоей и папиной…  Ты понимаешь?
- Нет, нет! Как можно! Значит, договорились?
- Договорились, договорились до того…
- Стелла, с тобой всё нормально? В твоём голосе я слышу нотки скорби. Что-то случилось? Да, я забыл, извини, как чувствуют себя Марина Владимировна, Анатолий Максимович? У них всё в порядке? А у «доктора» как дела?
- Всё в порядке. Отец улетел в Москву.
- Ах, да! Я что-то слышал про аварию в метрополитене по радио, когда ехал на машине в офис. Значит, и он будет на приёме?
- Глория, Альберт, Глория…
- А, Глория! Слава Богу, она нашлась! Порой мне кажется, что, кроме Глории, ты никого не любишь. Шучу! Конечно, шучу. Но то, с какой