квартире. Зачем это все? К чему?
После работы допоздна ждал её или её звонка. Но, увы… И на следующий день -- никого и ничего. Только вечером третьего дня она появилась. « Я пришла за своим котом. Мы сегодня готовили голубцы в виноградных листьях и пиццу. Я принесла вам попробовать и оценить, » -- при этих словах она протянула ему сверток. Он хотел сказать ей что - то грубое, но вовремя себя остановил.
Чем, собственно говоря, эта девочка ему обязана? Нужен был кот, она ему привезла. Как и полагается в таких случаях, кот находился у него три дня. Отчитываться перед Юлианом, где сама была хозяйка кота эти дни -- явный абсурд. Он был в растерянности.
Он не знал, что делать. Он вдруг осознал, что его квартира, ровно как и его жизнь, без нее уже будут пустыми. Что-то изменилось, что - то происходило вокруг него, в нем самом. Она вошла, И уже не было никакого чаепития, никакой еды. Он подбежал к роялю и стал играть. Он весь вечер играл Шопена. Играл для нее, для нее одной. В какой -- то момент он оглянулся.
Он боялся, что она опять спит и назавтра уйдет рано утром, еще до его пробуждения, уйдет с котом, уйдет навсегда из его такой непростой жизни…. Она не спала. И как будто побуждаемая его мыслями, подошла к нему, положила свои руки на его с еще продолжающими бегать по клавиатуре пальцами, и спросила: « Можно я останусь? Навсегда? »
Неужели все самое трудное и сложное -- так просто? Душа нашла душу. Ни одного дня они более не расставались. Когда через некоторое время она предложила ему съездить и познакомиться с ее родителями в Карпаты, Юлиан запаниковал. Ей 18, ему 42. Будут ему ли рады её родители?
На его счастье, родители девушки принадлежали к той редкой категории, воспринимающей людей такими, какие они есть, невзирая на цвет кожи, волос и глаз, принадлежность к той или иной религии, социальный статус, профессию, возраст. К дочери, как и другим детям, относились с пониманием и уважением. Выбор ее не обсуждался. Он, Юлиан, встретил такой радушный прием, будто попал к самым родным и близким людям, которые обязаны не видеть его недостатков.
Узнав, что Юлиан музыкант, играющий на клавишных и струнных инструментах, отец девушки принес из закутка старую гитару, на которой пытался когда - то самостоятельно научиться играть. Юлиан, слегка подтянув струны, заиграл. Уже через несколько минут все благородное семейство пело -- украинские, молдавские, русские, цыганские песни, частушки, романсы. Веселые и грустные.
Пили самогонку, закусывая маринованными грибами, жареной форелью, что водится в горных озерах. Все остались друг другом довольны. Родители -- будущим зятем, Юлиан -- будущими родственниками.
Свадьбу наметили сыграть через полгода, к осени, когда стол будет ломиться от даров природы. Свадьба была сыграна по народным обычаям. Юлиан с невестой были облачены в гуцульскую одежду. Праздновали всем селом. А потом, через некоторое время, сестра девушки помогла с трудовыми визами в Чехию.
И вот уже пять лет, как Юлиан с женой и двумя детками живут там. Жена работает кондитером, Юлиан днем дает частные уроки, по вечерам играет в ресторане. Все сложилось хорошо, но никогда не забывает, что начало новой жизни пошло с Мурки. А Мурка при Юлиане -- живая игрушка его детям.
О, у этой , на первый взгляд, благополучной истории, есть продолжение. Ко мне на неврологический прием в течение нескольких лет приходила одна пациентка. Приходила редко -- не чаще двух раз в году. Жаловалась на головные боли, появившиеся в юности после черепно – мозговой травмы. Обычно я ей прописывала целый список различных медикаментов. Была она молчалива , одевалась исключительно в одежду темного цвета, но добротную.
Если туфли или сумка, то кожаные, если шуба, то натуральная, если кофта, то шерстяная. Волосы были гладко зачесаны и собраны на затылке в пучок, как у строгой и пожилой учительницы начальных классов. На лице -- ни помады, ни пудры. Всегда в сопровождении телохранителя.
И вот приходит она ко мне в начале весны. Как всегда, осматриваю её и начинаю выписывать лекарства. А ей попадаются на глаза фотографии, оставленные Юлианом. Уж больно они красочные были -- как открытки. На одной он с невестой в гуцульской одежде на фоне живописных Карпатских гор, на другой -- на свадьбе в окружении гостей, на третьей и четвертой в Праге с двумя малолетними детками на площади перед собором. Фотографии находились на столе под стеклом, и я иногда на них поглядывала, мечтая когда - нибудь побывать в Праге.
И вдруг вижу, как меняется она лицом.
« Это -- Юлиан Теодорович? » -- спрашивает.
« Он,» -- отвечаю.
Она извлекает из – под стекла одну из фотографий и пристально всматривается. Тяжело вздыхает.
« Это -- мой учитель музыки, но все зто было в другой жизни. Он… женат ? »
Я ей не отвечаю, так как и так видно -- на одних фотографиях с женой, на других -- с детьми. Она так горько -- горько заплакала.
« Я так хотела его найти, но никто не знал, где он. Я так надеялась, что он один.»
« Но, позвольте, дорогая, ему уже под пятьдесят. Почему вы считаете , что он мог в таком возрасте пребывать в холостяках? » « Понимаете, он был не от мира сего. Такой чудаковатый что ли. Как ребенок. Я его знала исключительно как преподавателя. И вдруг он появляется на пороге моего дома. В день рождения.
Рано -- рано утром с шикарными подарками и просит руки. Я в тот момент еще не проснулась. Все было, как во сне. Учитель он был хороший. Интересного много рассказывал о композиторах и музыкантах. Фанат. Но чтобы вот так прийти утром…. Конечно, все получилось некрасиво. Я некорректно себя повела.
С тех пор ничего о нем не слышала. Последние годы только о нем и думала. Он, наверное, единственный, кто меня в жизни любил. Иногда посылает нам Б – г хорошего человека, а ты его распознать не можешь. Мы с мамой приехали в этот поселок из Тюмени.
Мама купила однокомнатную квартиру, работала продавцом в магазине. После школы поступила я в университет. Старостой у нас был очень взрослый парень -- после армии. Серьезный. Начали мы с ним встречаться, вскоре поженились. Жить нам негде было.
Тогда мама решила уйти на квартиру, а мы остались жить в маминой квартире. Сразу родился ребенок. Потом другой. Учебу бросила. Жили мы хорошо, дружно. Мама нам помогала, деньгами, продуктами и с детьми, когда надо было, сидела. Муж окончил университет. С друзьями открыли фирму. Взяли кредит. Дела пошли в гору.
Построили дом. И тут все началось. Он совершенно перестал со мной считаться. Куда уходит, когда придет -- никогда не знаю. Маму мою на порог не пускает. За последние 5 – 6 лет ни разу не сказал « Доброе утро ». Детей, мальчиков, настроил против меня. Смотрит на меня с презрением. Я сижу в своей комнате, как в заточении. Ни подруг, ни друзей. Приставил ко мне охранника.
Никуда шаг не могу сделать. Хотела развестись. Он предупредил, что в любое время он мне даст развод. Но ни одной копейки. И дети с ним останутся. Профессии у меня нет. Куда возвращаться? К маме? Стыд - то какой. Без семьи, детей… Без здоровья. Ведь это муж меня по голове бил. И не один раз. Я все думала, где этот божественный человек, что когда – то замуж звал? Юлиан Теодорович никогда бы не повел себя так. Я бы сейчас на коленях к нему приползла."
«Послушайте, никогда не давайте возможности над собой издеваться, унижать себя. Если муж действительно тиран и вас ничего не связывает с ним, уходите, не держитесь за этот сомнительный кусок хлеба. Дети повзрослеют и придут к вам. А профессию можно сейчас любую приобрести. Окончить курсы -- даже вот ногти наращивать.»
« Да, наверное, вы правы, я подумаю.»
« У нас в Молдове есть лига женщин, там много таких, побывавших замужем, обиженных, выгнанных из домов. Вы -- не одна.»
Больше она ко мне не приходила. Может быть, ей неловко стало за столь откровенное признание. Признание своего униженного положения.
2013 ГОД САКСОНИЯ
