Произведение «Мыс радости» (страница 1 из 2)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Рассказ
Автор:
Оценка: 5
Баллы: 38
Читатели: 646 +1
Дата:
Предисловие:
Мне хочется про вас, про вас, про вас бессонными стихами говорить
В.Нарбут

Мыс радости

Это неправда, что человек хочет богатства, власти и благ. Человек, если здоров, хочет счастья. И даже, если нездоров – тоже. Если хоть какая-то крупица его души и тела жива – то он малой этой крупицей жаждет свободы и простого человеческого счастья, желания любить и быть любимым. Не верьте тем, кто говорит: было бы здоровье, крыша над головой и кусок хлеба, а все остальное приложится. Это они  или лукавят, или только вступают в жизнь, или измучены ею настолько, что ничего более не хотят. Это им только кажется! Тяга к счастью - то же, что тяга к жизни. Неистребима, как плющ!

Сетуя на то, что жизнь наша скучна и скудна на события, мы забываем порой, как много интересного можно найти вокруг, как много, например, могут рассказать скромный цветок, поломанная старинная пуговица, заброшенный чердак или подвал с пыльным содержимым. Надо только посмотреть на них с любовью и вниманием. Впрочем, на все в мире лучше изначально смотреть именно так.

… Любовь ведет нас тропинкою узкою, волк подчас по такой тропе идти боится. Наши герои (нужны ли тут имена?!) встретились и потеряли счет времени. Время плыло мимо них, - тягучее, с прерывистым дыханием страсти. Время качалось в глазах и застывало. И слова становились ненужными, таяли и растворялись. Эти двое творили новый мир, новое время и новый алфавит.
***
В 2007 году Нана с мужем переехали в новый дом. Новый – это громко сказано. Двухкомнатная хрущевка на первом этаже с маленьким палисадником и большими проблемами досталась им по наследству от бабушки мужа. Проблемы в виде обваливающихся стен, прогнившего пола и веселых крыс в ванной требовали скорейшего разрешения и денег. Последние в отличие от проблем поступали медленно. Призвав на помощь смекалку, супруги одели стены в недорогие обои, на самые гнилые части пола уложили метлах, а против крыс выставили армию санинструкторов и кошек. Кошки помогли больше!

С ремонтом дома, наконец, удалось разобраться. Оставался подвал под балконом. Трудно было бы найти более заваленное строение! Чего там только не было! Ржавые мангалы, водонагреватели,  старые чемоданы, пыльные банки, коробки, мешки с окаменевшим цементом, трубы, куски шпал и прочая рухлядь. Там надо было не прибирать, а делать археологические раскопки. Неизвестно, какие культурные пласты залегали в подвальных недрах!

Нана с мужем держались долго. Ленились и обходили подвал стороной. К тому же спускаться туда надо было, согнувшись в три погибели. Но, сколь веревочке не виться… Пришла очередь и подвала! Первыми оттуда выгребли мешки с цементом, следом полетело ржавое железо, и вскоре палисадник вместо роз украсился старьем всех  форм и размеров. Пыль печальными плюмажами колыхалась на них, и кошки, недовольно чихая, отряхивали паутину с лап.

Флегматичный супруг Наны заявил, что больше в этот день не прикоснется ни к чему! Потирая спину и, охая, он поднялся в дом и плюхнулся на диван. Охов было явно больше, чем того требовало ушибленное место!

Оставив его наедине с дочкой, телевизором и стаканом чая, Нана  вернулась в палисадник. Любопытство снедало ее, и в этом она была похожа на своих пушисто-мяукающих питомцев.

Ржавое железо ее не вдохновило. Удивительным показался только кусок шпалы с выбитой на ней цифрой «1906». Означало ли это год или неведомый номер, она так и не поняла.

Около коробок с банками валялся саквояж неопределенного цвета. Последний раз такой громоздкий саквояж  Нана видела в руках  соседа  своего отца, детского врача Марка Борисовича Базакуцы. От саквояжа всегда вкусно пахло кожей и земляничным мылом. Нана любила наблюдать, как Марк Борисович доставал из него бутылки с лекарствами, молоточки и сверкающий фонендоскоп.

Извлеченный саквояж, по-видимому, был когда-то темно-зеленым, но пыль десятилетий так прочно въелась в него, что он стал серым. Замок  же был красным от ржавчины.
Нана сбила замок и немедленно начала чихать! Из саквояжа поднялось пыльное облачко, и радостные мокрицы поползли в разные стороны. На дне его лежала банка с засохшей мастикой и какая-то ткань. Мастику женщина выбросила, а тканью оказалась широкая розовая юбка с кружевами на подоле. Кружева были подогнуты, и в них шелестело что-то.

Нана отодрала кружева. Ткань с противным треском сама расползалась в руках. Из нее вывалился целлофановый пакет, в котором оказалась связка бумаг, перевязанных синей ленточкой. Это были письма, написанные карандашом, бледно едва различимо. Ветхая бумага рвалась на глазах, и…  любопытство  победило воспитание!  Нана принялась читать:

«Милая моя, любимая, единственная! Как же я успел соскучиться! Помните день маскарада? Я чуть было не потерял вас.  Мне стало страшно. Показалось, что вас больше никогда не будет в моей жизни, что вы исчезнете навсегда. Ах, какая вы были красивая! Вы всегда красивая, но это голубое платье с голубыми замшевыми туфельками... Вы были восхитительны! У нас дожди, но ваши любимые гиацинты цветут. Посылаю вам мысленно их все: синие, белые, розовые. Целую их лепестки. Летите, поцелуи и гиацинты к  моей ненаглядной, трепетному моему цветку!»

Вначале Нана усмехнулась. «Сопли!» - как выражалась ее десятилетняя  дочь. А потом… Сердце заныло от этих пронзительных строк. К черту воспитание! Нана схватила другое письмо.

«Я думаю о своей милой, наполняющей все мое существование. Как многим я обязан тебе! Если бы не ты, твоя воля к победе, твоя целеустремленность из меня никогда не вышло бы ничего путного. Все чего я добился в жизни, все, что не только знаю, но и умею, ибо знание без дел – мертво! – это все ты, это все – тебе!
Очень много работы. И это тоже ты – мое счастье! Не было бы твоего напора, я бы никогда не решился поехать в эту экспедицию. Здесь очень жарко и очень красиво. Весь город белый. Солнца так много, что оно выбеливает улицы, стены домов и даже песок. В песке много ящериц, они греются на солнце. Хорошо, не буду, не буду! Знаю, как ты боишься всяких ползучих существ! Но поверь, они очень грациозны. Конечно, не грациознее тебя!
Обнимаю тебя и деток. Скажи, что папа наказывает им слушаться маму и не огорчать ее. Когда вернусь, привезу вам расписные тюбетейки, тебе золотую шаль, и лепешки. Не поверишь, тут удивительные лепешки! Круглые с витыми краями и на всех узоры! Хочешь – ешь, а хочешь – храни на память, хоть тысячу лет. Она окаменеет, а узор не пропадет.
Сегодня было такое пекло, что я снял с себя все, кроме штанов. Так и ехал на ишаке в штанах и без майки. Ишак обернулся, заорал и помчался как цирковая лошадь! Сбросил меня в кусты, проскакал немного и встал намертво! Я его понимаю, хотя мне и досадно. Он, наверно, никогда не видел человека без майки! До нашей стоянки добирался пешком. Осла уговорить не удалось.
Посылаю тебе с оказией две кофточки для детей и одну зеленую - для тебя. В мешочке – бусы из бирюзы. Здесь ее называют камнем счастья. Это тоже тебе».


Никогда Нана не слышала и не читала таких обжигающих нежностью слов. Язык любви зачастую темен и груб, и почти всегда обыден. Тем удивительнее прикосновение к чуду, как будто бы у нее на глазах из ила и грязи вдруг распускалась белоснежная кувшинка.

«Здесь, дорогая, я услышал очаровательную легенду. Мне ее рассказал местный старичок, прицокивая языком и подвывая. Он делал частые паузы, очевидно, чтобы больше поразить меня. Легенда гласит о том, что по пустыне идет человек. Оборачивается и видит, что за ним, с явным намерением его съесть, бежит лев. Человек в ужасе бежит. Спрятаться негде. На пути его яма. Он прыгает в нее, в надежде, что лев уйдет. Ничего подобного. Лев умылся и принялся ждать. Человек, падая в яму не упал на дно, а зацепился за ветки кустарника, росшего на стенах ямы. Висеть трудно, он хочет спрыгнуть на дно и видит, что оттуда на него с интересом смотрит ядовитая змея. Единственное спасение висеть на ветках кустарника. И тут человек замечает, около корней этого кустарника кругом ходят две крысы и подъедают его. Смерть отовсюду. И, что ты думаешь, решил человек? Самое невероятное и дикое! Лев наверху, змея внизу, крысы рядом, а он осматривает кустарник, замечает на нем сладкие плоды и начинает ртом срывать их и есть. Мораль сей притчи – всюду в жизни человека подстерегают опасности и смерть, а он все же находит время и место лакомиться счастьем. Так вот и я лакомлюсь тобою. Ну, как тебе, ласковый мой змей?! Что до меня, то я подарил старичку свою новую папаху, и поехал от него умнее, чем был».

Солнце выпрямилось в ветках граната и встало над  головой Наны. Синяя ленточка сползла к ногам. Женщина наугад вытащила еще одно письмо.

«Мысленно оглядываясь на прошедший путь, я не перестаю благословлять день, когда увидел тебя. Я любил тебя всегда: и когда ты была маленькой угрюмой девочкой, в красном берете и чудной девушкой с золотистыми косами. Сколько иронии было в твоей улыбке! Как я любил ее! Как я любил твои глаза в минуту любви! Время качалось в них и застывало. И слова не были нужны, мы творили новое время и новый алфавит. Я любил мучиться тобою. Помнишь, как ты переживала, когда потеряла янтарное монисто, как мы искали его? Это я украл. Я даже не признался тебе в этом, когда ты стала моей женой. Боялся потерять! Характер у тебя не из легких. Но ты же сама это знаешь, мой милый ангел! Я всегда добивался тебя. Меня это немного обижало, всегда казалось, что ты недовольна. И всегда хотелось поразить тебя еще больше. Теперь я понимаю, что все это ты делала из-за меня. Ты направляла меня, ты не давала мне расслабиться, ты побуждала меня идти вперед. И теперь, когда остается уже совсем мало времени, чтобы дышать, чувствовать любить, я еще раз говорю, ты – самое прекрасное, что было в моей жизни. Прости меня, моя ненаглядная, я старался не причинять тебе боли, но, если так случится, помни всегда – я любил тебя.

Помнишь, как-то пошел дождь, ты боялась замочить замшевые туфли, и мы спрятались под навесом какого-то дома? Тебе было холодно, и ты ворчала, что у меня нет ни куртки, ни пиджака. Я обнял тебя, а ты продолжала ворчать, и в это время откуда-то сверху раздалась музыка. Пластинка шипела, но все равно было слышно, как кто-то пел высоким голосом:

К мысу радости, к скалам печали,
К островам ли неведомых птиц
Никуда, где бы мы ни причалили
Не поднять нам усталых ресниц

Больше ничего невозможно было разобрать. Потом я нашел эту песню Вертинского. Ты не любила ее, называла замогильной. Скорее всего, была права. Но я помню тот дождь и твое влажное голубое платье. Ты дрожала от холода, ругала и дождь, и меня, а я всей душой желал, чтобы он не кончался…»


По всем законам жанра, здесь требуется сказать что-то вроде: «дальше строки (запись) были неразборчивыми, перечеркнутыми и проч.» Но ничего такого не было. Строчки были бледными, почти процарапанными, но разобрать их можно было. И чаще всего в них повторялось одно слово: «Ненаглядная моя, ненаглядная…»

- Нана, ты где?- выглянул в окно муж.- Чая долго ждать?

- Сейчас иду! – Нана сгребла письма вместе с юбкой в  саквояж и поднялась в дом. Было шесть часов вечера. Солнце легло косо.

- Посмотри, какая ты пыльная! – ворчал муж.- Завтра машину мусорную закажем – сами не разгребем.

- До твоей бабушки здесь еще кто-нибудь жил? –

Реклама
Обсуждение
     15:10 03.07.2018
"Больше всего человек нуждается в милосердии и любви. Счастлив тот, кто наделен даром этих чувств, кто может ими делиться." Спасибо, Ляман! 
     15:46 06.04.2018 (1)
Это как же надо любить, чтобы так написать!
(Это я к тому, что все, кто пишет - профессионально или как любитель - в характеры своих героев хотя бы чуть-чуть вкладывает себя).
     18:30 06.04.2018
Спасибо, родная!
Автор всегда вкладывает частицу себя, своей души. Только тогда произведение будет живым, душевным.
     02:37 14.03.2016 (2)
Ляман, браво и спасибо огромное за удовольствие!
     11:33 14.03.2016 (1)
Спасибо вам, дорогая, мой искренний и теплый друг!
     11:33 14.03.2016
Спасибо вам, дорогая, мой искренний и теплый друг!
     09:05 14.03.2016 (1)
Напрасно, как мне кажется, вы сожгли эти письма. Впрочем, не мне судить...
А миниатюра просто удивительно, как хороша!
Спасибо, Ляман, за ваш волшебный талант!
     11:33 14.03.2016 (1)
Юрий, здравствуйте! Спасибо вам огромное за теплые слова, за прочтение.
Я и сама думала - сжигать/не сжигать? Но с другой стороны - они были такие ветхие, остались бы - истлели, и без того, карандашная запись уже едва виднелась.
Я не хотела, чтобы они просто рассыпались от времени, что неизбежно. Или случайно затерялись как бумажка. А огонь - чистый, поглощающий. Этих людей уже скорее всего нет, и никто не знает, кто они, только их любовь (вернее его) на ветхих страничках. Я и подумала, что огонь был бы более к ней милосерден, чем безжалостное время.
     11:37 14.03.2016 (1)
Это ваше решение и его нужно уважать.
     11:38 14.03.2016
     10:38 14.03.2016 (1)
Отлично написано Только зря Нана сожгла письма. В них чья-то память. В них- чья-то любовь.В них жило счастье...В них жила радость...
     11:25 14.03.2016
Здравствуй, Таня. Спасибо тебе огромное!
Я и сама думала - сжигать/не сжигать? Но с другой стороны - они были такие ветхие, остались бы - истлели, и без того, карандашная запись уже едва виднелась.
Я не хотела, чтобы они просто рассыпались от времени, что неизбежно. Или случайно затерялись как бумажка. А огонь - чистый, поглощающий. Этих людей уже скорее всего нет, и никто не знает, кто они, только их любовь (вернее его) на ветхих страничках. Я и подумала, что огонь был бы более к ней милосерден, чем безжалостное время.

Таня, зайди в личку, пожалуйста.
     00:06 14.03.2016 (1)
Замечательная миниатюра! Сколько чистоты и нежности! Слова любви, отражение сердечного пламени, красота искренних чувств - это свято, это незыблемо, это безукоризненно... И горе тем, кто в паутине цинизма, внутренней неухоженности и жалкого прагматизма отмахивается со смехом: - розовые сопли. Им неведом жар любящей души, бесконечный, удивительный полет, обжигающее прекрасное чувство!
Как говорил главный герой моего романа "Цветы ненастья" - "Если человек хоть раз любил искренне, до боли, до мучений, до взаимности, все, он уже без этого жить не сможет! Будет просто тлеть как уголек. И всю жизнь, вольно или невольно искать ее… Любовь!"
Сам не знаю, как мне удалось такую фразу придумать? Это конечно реклама, и я очень бы хотел, чтобы когда-нибудь Вы прочли этот мой роман!

С уважением и восторгом
Виктор
     00:10 14.03.2016 (1)
ВИКТОР!!!! СПАСИБО!!! Ей-БОГУ! Вот еще один мой человек!!!!
Вы ведь фактически сказали стихотворение Евтушенко, любимое мое.
Любовь неразделенная страшна,
но тем, кому весь мир лишь биржа, драка,
любовь неразделенная смешна,
как профиль Сирано де Бержерака.
Один мой деловитый соплеменник
сказал жене в театре "Современник":
"Ну что ты в Сирано своем нашла?
Вот дурень! Я, к примеру, никогда бы
так не страдал из-за какой-то бабы...
Другую бы нашел - и все дела".
В затравленных глазах его жены
забито проглянуло что-то вдовье.
Из мужа перло - аж трещали швы!-
смертельное духовное здоровье.
О, сколько их, таких здоровяков,
страдающих отсутствием страданий.
Для них есть бабы: нет прекрасной дамы.
А разве сам я в чем-то не таков?
Зевая, мы играем, как в картишки,
в засаленные, стертые страстишки,
боясь трагедий, истинных страстей.
Наверное, мы с вами просто трусы,
когда мы подгоняем наши вкусы
под то, что подоступней, попростей.
Не раз шептал мне внутренний подонок
из грязных подсознательных потемок:
"Э, братец, эта - сложный матерьял..."-
и я трусливо ускользал в несложность
и, может быть, великую возможность
любви неразделенной потерял.
Мужчина, разыгравший все умно,
расчетом на взаимность обесчещен.
О, рыцарство печальных Сирано,
ты из мужчин переместилось в женщин.
В любви вы либо рыцарь, либо вы
не любите. Закон есть непреклонный:
в ком дара нет любви неразделенной,
в том нету дара божьего любви.
Дай бог познать страданий благодать,
и трепет безответный, но прекрасный,
и сладость безнадежного ожидать,
и счастье глупой верности несчастной.
И, тянущийся тайно к мятежу
против своей души оледененной,
в полулюбви запутавшись, брожу
с тоскою о любви неразделенной.

Непременно, непременно, с превеликим удовольствием прочитаю ваш рассказ!!! Спасибо вам за ваше открытие на этом сайте!!!
Спасибо вам!
Самое интересное, никогда бы при вашей весьма брутальной внешности не сказала бы, что вы такой романтик!
Спасибо вам!!!
     00:26 14.03.2016 (1)
Поражаюсь Вашей эрудиции! И чувствую себя троечником, ей-богу! Замечательные стихи!
А брутальная внешность - почти всю жизнь в спорте. И сейчас тренер по силовым видам. Никто не верит, что я писатель, член РСП билет №4739. Две книги официально изданы и зарегистрированы в Книжной Палате России. А было, спрашивают читательницы: - а вы ли это написали? Многие не верили на Прозе. Особенно когда "Ангела" прочтут... Приходилось фото членского билета с фотографией и все ISBN своих книг показывать. Здесь проще - фото книг на главной странице. Во, расхвастался!
     00:34 14.03.2016
О! Мы близко! У меня номер чл. билета 4820.
Издано 3 книги. Одна в Баку, одна Вильнюсе. А одна в Литрес - электронная. Вы загуглите Ляман Багирова Смородинка - сразу появится моя книжка. Она недорогая 1 евро.
Да, вот как тут не поверить в то, что в таком брутальном облике - такая сущность нежная. Вы - молодец!Ей-Богу, молодец.
Я рада, что мы здесь встретились на сайте.
     00:24 14.03.2016 (1)
"Но я помню тот дождь и твое влажное голубое платье. Ты дрожала от холода, ругала и дождь, и меня, а я всей душой желал, чтобы он не кончался…»"  -  я романтичный циник...
Мне кажется, что Нана очень похожа на Ляман.
Я часто ошибаюсь...
     00:29 14.03.2016 (1)
Не ошибаетесь...
Спасибо вам.
Вот и шпала с 1906 годом так и торчит у меня в палисаднике. Я по ней розу пустила чайную. В мае варенье варю из лепестков. Аромат обалденный!!!
     00:31 14.03.2016
Гость      06:12 17.07.2015 (1)
Комментарий удален
     08:27 17.07.2015
Спасибо
Реклама