В эфире, как всегда, царил кавардак. Вечно сердитый диспетчер крыл водил почем зря, а те только злобно отругивались, так и норовя проскочить в сектор без очереди.
Что же до Виктора, то он в этой катавасии участия не принимал. Он неотрывно глядел на дисплей, но мысли его были далеко. К примеру, думал он, если представить, что есть некое… как бы качество сознания… отличное от того, что представляет из себя сознание людей… Как бы тогда выглядело соответствующее этому сознанию бытие?.. Трудно и представить. Вернее, совсем невозможно. Ведь если я что-то подобное смог бы представить, значит оно совсем не… отличное, а лишь… как бы некая вариация уже известного… Тьфу ты! Запутаться можно. Надо как-нибудь попроще.
— Эй! Риксан! — крикнул он громко.
— Чего изволите, — донеслось из динамика сейчас же.
— Что ты думаешь по поводу невозможности контактов между существами вообще?
Динамик задумался.
— Ну?! — крикнул Виктор нетерпеливо.
— Дай шарнирами поскрипеть.
— Ну скрипи, скрипи… Хоть до самого вечера скрипи. Но если к завтрему мы не сдадим в «Космополдень» продолжения, наше корыто отберут за долги. И, между прочим, тебя в том числе… Напоминаю, ваш профиль под девятую поправку еще не подпадает.
— Да знаю, — откликнулся Риксан.
— И не трепещешь?
— Еще как трепещу. Неизвестно, что за хозяин мне попадется. Ты хоть раз в полгода профилактику проводишь…
— Только ради всего святого, не дави мне на совесть…
— Есть, командир!
— То-то же.
— Так точно, командир! Кажется, я нашел ответ, командир. Разрешите доложить?
— Валяй.
— Отвечаю: контакты между существами невозможны вообще.
Виктор оторопел.
— Ты хотел сказать, между существами различной природы?
— Нет, кэп. Я имел в виду всех существ. Вне зависимости от их бытийственной принадлежности.
Виктор машинально отметил про себя это витиеватое слово «бытийственной», столь не свойственное его кибернетическому другу, но заговорил о том, что в данный момент казалось важнее.
— Э-э, — сказал он. — Ты слышал когда-нибудь слово «комментарии»?
— Да, кэп. Конечно слышал. И не раз.
— В таком случае, если ты такой умник, объясни свой ответ.
— Начинаю. Все существа, и кибернетические организмы всех профилей в том числе, по своему составу настолько сложны, что каждое их действие несет всю эту сложность как бы в закодированном виде.
— Поконкретней, пожалуйста.
— Иными словами, каждое действие существа есть сумма принятых решений каждого его элемента в отдельности, которых, между прочим, миллиарды, если не триллионы. Стало быть, схожие по форме действия по внутреннему своему содержанию чуть ли не диаметрально противоположны. А если так, то и о контакте как таковом не может быть и речи.
— Все?
— Все, — сказал Риксан важно.
— Помощничек, — проворчал Виктор. — Вот типичный пример искусственного интеллекта. Потому-то вас и наделяют гражданскими правами с таким скрипом.
Риксан обиделся и промолчал.
— Что же делать? — снова стал терзать себя Виктор. Казалось, он находил в этом даже некоторое удовольствие.
— А я говорил, — подал тут голос Риксан, который не любил обижаться долго. — Не надо было в эту философию лезть.
— Да кто лез, кто лез?! — разозлился Виктор. — Оно само как-то…
— Как-то, — передразнил Риксан. — Надо было идти проторенным вековой мудростью путем… Про красочный мордобой, про свистящие в воздухе пули и кулаки…
— Да еще про полуголую девушку, — подхватил Виктор ехидно.
— А что, и про девушку…
— Которая самая в галактике смазливая да фигуристая…
— Верно ты маракуешь, братан… Кстати, судя по участившемуся пульсу, ты вроде бы как рассердился. Или, может, иронизируешь?
— Да иди ты в жэ… Надоел! Дай хоть пострадать напоследок!
— Слово командира закон.
Виктор сердито поскрипел зубами и только уже собрался исторгнуть из себя еще какую-нибудь жалобную фразу, как из-под приборной панели раздалось:
— «Гоблин», ёрш твою меть! Ты долго еще будешь у меня перед глазами торчать?!
Голос принадлежал диспетчеру.
Виктор встрепенулся, поглядел на дисплей и увидел, что приемный сектор абсолютно свободен.
— Иду, иду! — пробормотал он торопливо. — Риксан, не спи!
— Есть, кэп! Уже тронулись, кэп!
— Очень вам благодарны, — сказал диспетчер ехидно и тут же заорал на кого-то другого: — «Буряк», ёрш твою меть! А ты чего стал?! Ждешь особого приглашения?!
Тут Виктор увидел, что в сектор, воспользовавшись заминкой, пытается вне очереди проскочить какая-то допотопная развалюха на плазменном ходу (быть может, даже тот самый «Буряк»), и перехватил управление на себя.
— «Гоблин»! — заорал было диспетчер, но было поздно.
Виктор врубился уже на полную катушку. Недаром на курсах он считался первым пилотом. Ловко извернувшись, он проскочил у развалюхи под носом, обдав последнюю струей отработанной дряни. Развалюху на Г-флюктуациях мотнуло пару раз из стороны в сторону. Она как бы подпрыгнула и даже как бы чихнула.
— Лопух! — крикнул Виктор пренебрежительно. — Из Красюковки, должно быть, приехал.
Диспетчер между тем разрывался вовсю.
— «Гоблин», ёрш твою меть … … да я … тебя … в … на … … !!!
— Извини, братан! — сказал Виктор спокойно, когда в этом кудрявом монологе образовалась миллисекундная пауза.
Что сказать на это, диспетчер, судя по всему, сообразить не успел. В самом центре причального сектора вдруг что-то с грохотом (и откуда только в безвоздушном пространстве может быть грохот) вспухло, во все стороны полыхнуло ослепительным светом и как бы жахнуло ударной волной. Все находившиеся в радиусе десяти миль посудины отшвырнуло сначала в разные стороны, а потом так же бесцеремонно швырнуло назад. И только после этого все замерло в неподвижности. Ошарашенные водилы молчали, и только неугомонный диспетчер, которого даже конец света не заставил бы заткнуться, орал:
— Ёрш вашу меть! Какой мудак вздумал трансгрессироваться прямо в причальный сектор?..
То, что он сказал далее, было уже такой непереводимой игрой слов, что автор опустил ее за ненадобностью.
Не слушая диспетчера, Виктор во все глаза уставился на повисшего в пространстве пришельца. На что на что, но на трангрессировавшийся из подпространства корабль он походил, пожалуй, меньше всего. Это был какой-то похожий на цветную капусту шар, зеленый и бугроватый, всем своим противоестественным видом словно бы бросавший вызов прочим находящимся вокруг него кораблям.
Так как все продолжали молчать, замолчал наконец и диспетчер. Так в полном молчании прошло минуты четыре. Потом кто-то из водил сипло сказал:
— Это что же, братцы, за хреновина?
Тут все заговорили разом, но Виктор их слушать не стал.
— Риксан! — гаркнул он.
Комп ответил не сразу. А когда все-таки заговорил, то изрек одно только слово:
— Боюсь!
Виктор, казалось, не поверил своим ушам.
— Чего?
— Боюсь… я.
— Ты?!
— Отключи меня от всех внешних датчиков.
— Да ты с ума, наверное, сошел. Как я тогда буду управлять кораблем?
— Отключи. Я боюсь!
— Черт! — выругался Виктор. — И какой только мудак встроил вам эмоциональный детектор?.. Ладно, ты это… будь мужиком. Мне нужно знать, что это за хреновина. Пощупай его во всех диапазонах.
— Нет, нет, нет! — закричал Риксан испуганно, а потом опять заканючил: — Отключи меня от всех внешних датчиков. Пожалуйста!
— Да ты мужик или нет! В такую минуту…
— Отключи-и-и!
— Черт! — Виктор с размаху ударил по подлокотнику кресла, потом отключил голосовую связь с бортовым компьютером, но это помогло мало. Риксан принялся отчаянно выстукивать на всех дисплеях одновременно три латинские буквы — SOS. Виктору, впрочем, дисплеи были сейчас не нужны. Бугроватый пришелец был хорошо виден и через иллюминаторы. Возле него уже, как пчелы вокруг улья, крутилось с десяток полицейских машин, вызывая пришельца на связь. Последний пока что отмалчивался. Он только часто-часто пульсировал, слегка увеличиваясь и уменьшаясь в размерах, а потом из него во все стороны словно бы выстрелили длинные зеленоватые щупальца, пронзая полицейские машины насквозь. Одно такое щупальце метнулось и к «Гоблину». Виктор отшатнулся, как будто в него неожиданно выстрелили из пистолета, и потерял сознание. Последнее, что он услышал, был давешний сиплый голос:
— Тикать надо, братцы…
Очнулся он, как ему показалось, тотчас же. И сразу же понял — он не на корабле. То, что он вокруг себя увидел, на рубку его «Гоблина» не походило совсем. Это была какая-то комната, круглая, метров десять в диаметре, с совершенно белыми стенами и желтыми блестящими полом и потолком. В стене, располагаясь на равном расстоянии друг от друга, имелось штук двадцать дверей, а недалеко от того места, где Виктор лежал, находился еще один персонаж — какой-то неряшливого вида мужик, про которого Виктор подумал, что это, должно быть, один из водил. Стоял мужик к Виктору вполоборота и вид имел чрезвычайно задумчивый.
— Вот, блин! — сказал он вдруг в какой-то момент. — Опять, блин, гадать тут придется…
— Эй! — позвал его Виктор. — Ты кто?
Мужик к нему даже не повернулся.
— Отвянь, — бросил он коротко и приложил ко лбу пальцы, от чего стал похож на профессора.
— А мы где? — спросил Виктор, озираясь по сторонам.
В этот раз мужик не удостоил его даже словом. Он задумчиво пробежался взглядом по дверям и сказал:
— Ну вот какую, блин, выбрать?
— Да какую угодно, — сказал Виктор, поднимаясь на ноги. Пренебрежение незнакомца его слегка уязвило. — Хоть, например, эту.
Он решительно двинулся к первой попавшейся двери и уже собрался было ее толкнуть, как мужик за его спиной крикнул:
— А ты уверен?
Виктор замер. Его рука повисла в нескольких сантиметрах от двери.
— Вот то-то и оно, — сказал мужик. — Тут, блин, главное не ошибиться… А то попадешь в какую-нибудь крольчатню… выбирайся потом.
Он стоял уже рядом и с хитрецой заглядывал Виктору в лицо.
— Крольчатню? — переспросил тот озадаченно.
— Или в халабуду какую… Их, блин, тут много бывает… Ты, я вижу, совсем молодой.
— А вы, я вижу, уже не в первый здесь раз.
— А то, — осклабился мужик. — Я, ядрен корень, тут уж на седьмую сотню пошел… М-да! Какую ж, однако, выбрать? А, ладно, чего, блин, париться?! Время идет, а жрать уже хочется так, что и сил уж никаких не осталось. Так эту, ты говоришь?
— Да я… — начал было Виктор, но мужик его слушать не стал. Он решительно толкнул дверь, и та послушно распахнулась. Ничего особенного за ней не обнаружилось. Там была еще одна комната, в отличие от предыдущей — квадратная. И совершенно пустая. Хотя нет. Приглядевшись повнимательнее, Виктор увидел, что на полу лежит некий предмет, который он принял поначалу за обгрызенную дворовой псиной кость. Предмет непрерывно испускал не то писк, не то жужжание.
— Ну, это еще ничего, — сказал мужик, озираясь по сторонам. — Жаль только, что пожрать ничего нет.
Виктор, заинтересовавшись костью, подошел к ней поближе. Вроде бы ее писк был какой-то… членораздельный. Он нагнулся пониже и тут различил:
— Боюсь, боюсь, боюсь, боюсь, боюсь…
Одно только слово, повторяемое, как мантра, до бесконечности.
Виктор выпрямился.
— Пойдем другую попробуем, — сказал он и первым двинулся к двери.
Мужик посмотрел на него с удивлением.
— А что же, комп свой забирать не будешь?
Виктор вернулся и сунул кость в
|
