Последняя смена

поддерживавший. Мужественная девушка, нашедшая в себе силы простить мне измену. Я обожал ее до беспамятства.
Вот, пожалуй, и все, что я хотел рассказать. Мне пора идти.
Тяжелый рюкзак тянет назад, но посаженная в сумку-кенгуру Регина вернула баланс.
Меня насторожил шум у двери. Наверняка. Парочка тварей скреблась, в надежде добраться до нас. Что ж, не завидую им.
Вскинул пистолет наизготовку и открыл дверь. Стоило сделать шаг, как руки вывернули за спину. Пистолет выпал. Сумка-кенгуру вместе с Региной плавно слетела с моих плеч. Сильный удар в затылок и я обмяк. Но мне не позволили упасть на пол. Я попытался высвободиться, словно израненный медведь, на котором повисла свора разъяренных собак. Еще один хлесткий удар и я отключился.

***
Хочется потрогать ноющий затылок. Но руки туго связаны на груди. Глаза мучительно долго не могут привыкнуть к яркому свету.
— Сергей, вы меня слышите? — обращается ко мне голос сквозь плотную пелену боли.
Киваю.
Хочу спросить: «Где я?». Но губы слиплись от жажды и в горле словно расстелили асфальт.
— Как вы себя чувствуете?
Еще один кивок. Усилием воли открываю глаза. Кажется, мои молитвы услышаны — у моих губ стакан воды. Два коротких глотка и я могу нормально дышать.
Мужчина в белом халате сквозь линзы очков в роговой оправе сверлит меня взглядом. Если бы не бородка а-ля Стас Михайлов и сияющая блеском лысина я бы принял его за Игоря.
— Кто вы? — мой голос кажется мне хриплым, утробным.
— Ваш доктор Леонид Николаевич. Мне нужна ваша помощь, дабы разобраться, что случилось вчера ночью. Поможете? — его ровный голос будит тревогу в изнеможённом сознании.
— Это кошмар. Они… Они превратились в жутких чудовищ, — говорю дрожащим голосом.
— Вы о ком?
— Игорь и Арина Петровна, — я убедительно закивал.
— В чудовищ значит?
— Да, именно. А почему я связан.
— Это необходимость. Вынужден вас разочаровать, Сергей. Никаких чудовищ нет. Вы жестоко расправились со своей тещей, Ариной Скобляковой, затем убили ее сына, сводного брата вашей жены — Игоря Скоблякова. Позже выбросили тела из окна. Убили и свою супругу, вынесли ее тело на балкон. Затем открыли стрельбу из окна. Убили двух дагестанцев, грузивших строительный мусор. Можете сказать, куда хотели отправиться со своей дочерью?
— Что? Дочерью?.. Нет! Не может быть! Я видел! Видел! — обжигая щеки, текут слезы.
— Увы, Сергей, это так.
Я отчаянно мотаю головой. Доктор вытирает с лица брызги моих слюней. Не помню боли. Я рыдаю навзрыд. И кричу. Бесконечно и протяжно, почти вою. Плачу так, как это могут делать обреченные мужчины.
- Этого не может быть. Я не сошел с ума. Я не сумасшедший, слышите?! — реву сквозь зубы.
— Успокойтесь, пожалуйста. Вы только навредите себе. Если хотите я приду позже.
Я снова мотаю головой.
— Где моя дочь?
— В Доме малютки. О ней заботятся, все хорошо. Если я пообещаю записать ее на видео, мы сможем продолжить нашу беседу?
— Да, конечно, — я глубоко вдохнул. Самообладание вернулось ко мне, словно по мановению волшебной палочки.
— Эти чудовища, в которых обратились ваши родственники… м-м-м… — доктор взялся подобрать мягкое выражение.
— Они напали на меня, — уверенно и громогласно говорю я. — Их лица стали мерзкими, меня хотели покусать. Я не псих, все так и было!
— Никто этого и не утверждает, Сергей. Возможно, мне следовало подождать, пока вы отойдете от шока и не давить на вас. Маниакально-депрессивный психоз, явление не редкое среди представителей вашей тяжелой профессии. Причины кроются в том, что беспокоило вас в последнее время. Согласны?
— О чем вы?
— Пять месяцев назад вас отстранили от службы за избиение задержанного. Вы это помните, Сергей.
Снова мотаю головой. И с трудом сдерживаю подкатывающий к горлу ком — только бы не разреветься.
— Вас определили работать в архив, где вы помимо бумаг копались еще и в своих мыслях. Опросив соседей, сослуживцев мы пришли к выводу, что напряженные отношения в семье стали катализатором произошедшего. В последнее время отношения с супругой нормализовались, ведь правда? Поэтому в ней вы не видели монстра. Соседи говорили, что Скобляковы были негативно настроены к вам, этим объясняется то…
— А эти двое на улице? — я перебиваю размеренную, вкрадчивую речь доктора.
— Последнее ваше дело едва не обернулось вашей гибелью, помните? Бомжи случайно разнесли стену, и нашли вас. Быть замурованным…
— Это я тоже помню, — снова бесцеремонно перебиваю доктора. Едва ли кому-то приятно, когда говорят о профессиональных промахах.
— Могу предположить, что в вашем сознании  отложилась стойкая неприязнь к выходцам с Кавказа после участия в боевых действиях. Ну и последние безуспешные дела, где фигурантами были… ну, вы понимаете, все это пробудили спрятанное в дальних кладовых то, что превратило в вас самого в монстра на короткое время.
— Господи, я не могу в это поверить! — я  вновь ударился в слезы.
— Я, пожалуй, приду завтра, хорошо? Но вы всегда можете позвать меня, договорились? — Доктор закрепляет ручку на планшете и кладет его листом бумаги вниз.
— Можно мне развязать руки?
— Увы, я не могу. — Доктор скрещивает пальцы и ладонями обхватывает колено. — Вы в таком состоянии, что можете навредить себе. Вы не сумасшедший, все что случилось — минутное, скажем так «помешательство», обусловленное хронической усталостью и стрессом. Вам нужно отдохнуть. — Доктор хлопает меня по плечу и направляется к двери, по пути успев платком вытереть пот со лба.
«Что произошло?» спросите вы меня. Хороший вопрос, черт побери. Это будет долгая дистанция. Осталось подождать, пока закончится этот кошмар.