я старалась думать позитивно, знала - Алиса читает мои мысли и от этого ещё сильнее скучает и грустит.
Иногда я доставала из записной книжки белый усик, однажды потерянный ею и, закрыв глаза, проводила по своей щеке. Как будто Алиса была со мной.
Когда мы возвращались домой, после путешествий, Алиса первые полчаса делала вид, что не знает нас, она вообще старалась не обращать на нас внимания. Но быстро забывала о придуманном наказании, и не скрывала радостного возбуждения от встречи.
Папа умер в 2008 году. Когда это случилось, мне приснился сон, что моя покойная бабушка плачет-причитает, как в давние времена плакали на похоронах. При её жизни, никогда не слышала подобного. И вдруг Алиса так страшно закричала, как не было прежде никогда. Она кричала непрерывно, очень долго. Так она почувствовала, что умер её любимый папочка.
Алиса всё чаще грустила… Уголки губ, прежде всегда приподнятые в полуулыбке, теперь всё чаще были скорбно опущены. Но всегда радовалась, когда приезжали знакомые из России – оживлялась, глаза блестели.
Кошка относилась к русским с каким-то особенным вниманием и интересом.
Одна из наших приятельниц-француженок всегда брала Алису на руки, прижимала к себе, целовала, обнимала. Она утверждала, что русская кошка очень сильно отличается от французских – намного нежнее и добрее. И настоятельно просила привезти ей котёнка из России.
Кстати, после того, как наши французские знакомые узнали Алису, все наперебой предлагали приютить в случае нашего временного отъезда. Но я не доверяла её никому, кроме доброй Патрисии, которую Алиса хорошо знала и по-дружески относилась.
Все мои домашние трико на правом бедре испещрены многочисленными дырочками – следами от коготков Алисы. Дело в том, что у неё была одна интересная особенность; коготки практически никогда не прятались в подушечки пальчиков, и она часто страдала из-за этого, зацепившись за покрывало, либо диванные подушки, не имея возможности сразу вытащить коготки. Поэтому когда Лисёнок вскакивал на колени, в то время как я сидела за компьютером, её коготки каждый раз оставляли дырочки в трикотаже.
Она постоянно была рядом. Нетипичная кошка. Не та, что «ходит сама по себе». Иногда мне казалось, что Алиса – это мой придаток, вроде аппендикса.
Я целовала её, вдыхала неповторимый тонкий аромат, напоминающий свежую весеннюю зелень, казалось - мама смотрит с неба и радуется, что я не одна…
Теперь, когда Алисы больше нет, кажется, что мои родители умерли ещё раз. Ведь она была неотделима от нашей семьи.
Поначалу я не придала особого значения, когда Алиса начала отказываться от еды, ведь она всегда очень избирательно относилась к питанию.
Я заметила, что положение становится катастрофическим и начала кормить силой: делала маленькие шарики из фарша и засовывала ей в рот. Иногда Алиса глотала пищу, но часто выплёвывала.
Когда я понесла кошку к ветеринару, я связывала нежелание принимать пищу с болезнью зубов и дёсен, тем более что в 2009 году у неё был гингивит, который вылечили с помощью антибиотиков.
Оказалось всё намного серьёзнее. Точнее – очень и очень серьёзно. Доктор сделал и анализы крови и сказал, что у Алисы отказывают почки и печень. Кошка была сильно обезвожена, и доктор предложил оставить её в клинике на два дня, чтобы восстановить жидкость в организме. Но он не давал надежды. Боялась, что она умрёт в клинике.
Я приходила её навещать на следующий день. Когда доктор вынес кошку на свидание со мной, Алиса выглядела намного лучше, видимо капельницы начинали помогать. Но она была ужасно испугана и напряжена. Врач сказал, что я могу забрать её на следующий день.
Когда я пришла забирать Алису из больницы, доктор даже улыбался. Он сказал, что кошка сегодня немного поела. Доктор дал таблетки, которые необходимо принимать пожизненно и тюбик с витаминным гелем. Гель должен поддерживать здоровье и возбуждать аппетит.
Доктор постоянно повторял что-то о 8 днях (таблетки он мне дал на 8 дней, но сказал, что затем я смогу покупать их в клинике по рецепту). Только сейчас я поняла, что он точно предсказал количество дней, которые отведены для алисиной жизни. Она умерла ровно через 8 дней после клиники.
Я расцеловала доброго доктора. Как я была ему благодарна! У меня появилась надежда! Тем более что Лисёнок выглядел намного бодрее, чем до больницы.
Всю дорогу, пока я везла Алису домой, она радостно мурлыкала, а я пела незатейливую песенку собственного сочинения:
«Милая, милая –
Самая родная и любимая.
Мой Лисёнок солнЫшко.
Серое хвостишко!»
Я так радовалась, что мы снова вместе. Два дня разлуки были невыносимо тяжелыми для меня…
Первым делом, когда Алиса вышла из переноски, она осмотрела свои владения – мисочки на кухне, туалетик, тазик с водой на балконе – всё ли на месте.
Затем – пошла в спальню и легла на кровать. Я подошла к ней, обнимала, целовала; в моей душе была бесконечная радость, что Алиса жива, что она со мной! Видно было, что Лиса счастлива – наконец дома. Видимо, дни, проведённые в больнице, были мучительны.
Я смотрела на её мордочку – несколько белых усиков были наполовину обломаны. «Что же с тобой делали в больнице? Может быть, надевали на шею специальный воротник, чтобы ты не смогла освободиться от капельницы?» Очевидно, усики обломались, когда зацепились за воротник. Левая лапка была обрита и кожа на ней превратилась в сплошной кровоподтёк из-за капельницы. Острая жалость сжала моё сердце. Бедная девочка, сколько мучений ей пришлось вытерпеть!
Впоследствии, когда Алиса умывалась, она использовала только правую лапку, видимо, левая сильно болела. Но перед смертью лапка приобрела прежний вид: кровоподтёк исчез, и на ней даже начала расти бархатистая серенькая шерсть.
Алиса по-прежнему ничего не ела. Я поражалась. Ведь прошло уже полтора месяца с тех пор, как она начала отказываться от пищи, но по-прежнему бодра, только спит больше обычного.
Каждый день я заставляла её съедать маленький детский творожок в два приёма. Она царапалась, вырывалась. Может быть, не стоило её мучить?
Обычно Алиса спала до полудня в спальне, затем отправлялась на балкон, греться на солнышке. Через час – ложилась на диван в гостиной, либо в комнате.
У меня возникла безумная мысль: «Может быть, Алиса стала «солнцеедкой» и питается солнечной энергией? Имеется информация о йогах, которые много лет ничего не едят, лишь греются на солнце, и живы-здоровы!
Конечно, мозг понимал, что дни Алисы сочтены, но я не могла с этим смириться. Лисёнок не выздоравливал, ему с каждым днём становилось только хуже. Почечная недостаточность. Если возможно было сделать пересадку моей почки, согласилась не раздумывая. Но, к сожалению, почки человека и кошки слишком разные и это невозможно.
Люди говорили: «Животное отжило своё, ему 14 лет, весьма почтенный возраст для кошки, тем более у неё с раннего детства – не очень хорошее здоровье.» Но я даже не могу называть её «кошка». Мне было даже жутко подумать, что два солнышка её глазок погаснут для меня навсегда.
В прошлом году, когда я серьёзно заболела, мне не было так плохо и страшно, как в те дни, когда я стала осознавать, что могу потерять самое дорогое для меня существо – мою родную кошку.
Я перерыла весь интернет в поисках информации о способах лечения, в том числе, нетрадиционных – молитвах, заговорах. Ведь существуют святые Фрол и Лавр – покровители домашних животных, святая Гертруда – покровительница кошек. В отчаянии я готова была ухватиться за любую соломинку.
Я дала обет, если Алиса выздоровеет, вышить болгарским крестом картину с изображением святой Гертруды и подарить доброму доктору.
Наговаривала на воду для кошки заговор: «Иди хворь черная, белая, сыпная, кровяная, чахотная, глазная, водяная, утробная, костяная и мясная от моей кошки прочь. Нет места ей ни в голове, ни в хвосте, ни в лапах, ни в теле. Выйди болезнь прочь. Аминь».
Но я поняла, что Алиса сопротивляется лечению.
Она не цеплялась за жизнь, видимо считала, что земной путь закончен. Душа должна покинуть одряхлевшее тело, а до этого тело должно очиститься.
Кончилось тем, что Алиса прекратила даже пить воду, очевидно, потому, что я заговаривала её на выздоровление. Она твёрдо решила уйти. Алиса не выдавала своего страдания, всегда была в спокойном настроении, достаточно бодрая, только выражение лица – грустное.
И ушла она с чувством собственного достоинства, которое было основным качеством её характера...
На днях я видела сон, будто моя покойная мама принесла в дом взрослого кота, окраской и фигурой удивительно похожего на Алису и сказала: «Я нашла пропавшую Алису.»
Я взяла кота в руки. Шерсть его более короткая и жёсткая, чем у Лисёнка и он намного более мускулистый и тяжёлый. Я пощупала холку кота, в том месте, где у Лисёнка был электронный чип. Чипа не было.
Может быть, этот сон говорит о том, что следует взять котёнка?
Но пока я к этому не готова, как и мой муж, который всегда держал собак – овчарок и даже в молодости был кинологом, работая для армии и полиции. Он и Алису-то стал признавать не сразу, потому что никогда не знал и не держал кошек.
Но под конец жизни Алисы у них проснулись такие глубокие и взаимные чувства симпатии, которые не часто встречаются между собаководами и представителями семейства кошачьих.
Алиса спала только на нём, по утрам, когда муж уходил на работу и забывал её погладить, требовательным мяуканьем заявляла о своих правах.
И сейчас, когда её нет с нами, муж говорит, что в доме стало пусто, и он ужасно скучает по Алисе.
«На самом краю небосклона есть место, называемое Мостом Радуги. Когда животное умирает, особенно если оно было очень любимо в этой жизни, оно попадает на Мост Радуги. Там бескрайние луга и холмы, по которым наши друзья могут бегать и играть все вместе. Там изобилие пищи, воды и солнечного света, и там нашим любимцам тепло и комфортно. В этом краю все больные и старенькие животные превращаются в молодых и полных энергии; имевшие травмы и увечья снова становятся здоровыми и сильными. Время для них летит незаметно, если только мы вспоминаем о них в своих снах и мечтах. Животные там счастливы и довольны всем кроме одного – каждый из них ушёл раньше и оставил в этой жизни кого-то очень дорогого ему. На Мосту Радуги животные бегают и беззаботно играют все вместе, но приходит день, когда кто-то из них неожиданно останавливается и смотрит вдаль. Его глаза загораются огнём, а тело начинает дрожать от нетерпения. Вдруг он покидает своих собратьев, летит над изумрудно-зелёной травой, ноги несут его всё быстрее и быстрее. Он заметил вас; и когда вы и ваш любимец, наконец, встретитесь, то крепко-крепко обнимитесь, счастливые от того, что соединились и больше никогда не расстанетесь. Он будет, одурев от счастья целовать ваше лицо, ваша рука будет любовно ласкать его голову, и вы ещё раз взглянете в преданные глаза своего любимца, так надолго покинувшего вашу жизнь, но никогда не покидавшего вашего сердца. Теперь вы сможете пересечь Мост Радуги вместе…»
