Рассекаемый бичом воздух взорвался оглушительным хлопком, заставляя овечку-путешественницу вернуться к стаду. Максим вздрогнул и выронил книгу. которую пытался читать на ходу.
- Эй, полегче там! - обиженно крикнул он. - Я думал, граната взорвалась.
Каланча, красуясь в седле вороного Дикого, продемонстрировала безупречный капиталистический оскал-улыбку:
- Не наступи в прошлогоднюю лепешку, дурень, - смеясь, напутствовала она племянника, - впервые вижу пешего ковбоя с книжкой!
Максим натянул бейсболку на лоб и одарил тетушку красноречивым взглядом.
- Воу, воу! - продолжала ржать Каланча. - Прекрати это, а то прожжешь на мне дыру!
- Я не ковбой, - с достоинством ответил Макс, - я мистер Подай-Принеси, а пасти овец - это твое дело.
- И я с ним справляюсь, - кивнула ковбойша, снова пуская в ход бич.
Ба-бах! Макс вздрогнул, а застигнутая врасплох очередная беглянка побежала обратно к отаре. Проследив за ней, парнишка вздохнул и наклонился, чтобы подобрать книгу, но замер в удивлении. Одна овечка, немного отличавшаяся от остальных рыжим оттенком шерсти, заинтересовано смотрела на открытую страницу.
- Кы-ыш, - осторожно попросил Максим, протягивая руку за книжкой, - уйди, пернатое...
Но овца наступила копытом на край книги и требовательно ме-мекнула. Максим опасливо отдернул руку и, выпрямившись, окликнул тетушку:
- Рейчел, - позвал он, указывая на овцу, уткнувшуюся в книжный разворот, - похоже, она читает...
Ковбойша скользнула скептическим взглядом по оторопевшему племяннику и, дав шенкеля лошади, сорвалась с места в погоне за очередной искательницей приключений, пожелавшей исследовать ближайший перелесок.
- Блин, - проворчал Максим и присел рядом с книгой на корточки.
Рыжая овца убрала копыто со страницы и, взглянув на парня, требовательно махнула ушами.
- Пе... перевернуть? - уточнил Макс. В ответ прозвучало утвердительное "б-е-е-е". Едва Максим перевернул страницу, овца наступила копытом на край книги и углубилась в чтение.
***
- Дамбо, хватит трындеть мне о читающих овцах!
Солнце уже катилось за горизонт, и уставшая Каланча загоняла овец на ночевку. Максим слонялся за гарцующей верхом тетушкой и размахивал измазанной книжкой, рассказывая, как читала рыжая овечка.
- Ты представляешь, - горячо говорил он, - это же "Генетика"! Я думаю, она хотела выяснить, почему её шерсть не такая, как у всех!
Каланча презрительно фыркнула и, спешившись, вручила племяннику повод.
- Несусветная чушь! - отрезала она. - Если бы овцы понимали, то не ходили стадом. Уж не сегодня - точно. Зип!
Последняя отставшая овечка, получив сапогом могучего пинка, влетела в загон. Рейчел налегла на створки ворот, те заскрипели, но подались и сомкнулись.
Максим взглянул на Дикого и показал ему испачканную "Генетику". Жеребец презрительно фыркнул и отвернулся.
- А почему не сегодня? - заинтересовался Макс. - Что сегодня такого?
- Сегодня - ничего, - подперев ворота широкой спиной, Рейчел переводила дух. - А вот завтра будет большая стрижка. Усекаешь?
Максим моргнул:
- Погоди, уже завтра?
Дикий мотнул головой и Макс, перехватив повод, снова выронил книгу. Многострадальная "Генетика" шлепнулась в траву, изрядно сдобренную овечьим пометом.
- Святой чеснок, - вздохнула Рейчел, отклеиваясь от ворот, - держи крепче, дубоголовый! Еще не хватало ловить Дикого в темноте, - проворчала она, запирая загон на засов.
Весна с каждым днем разгоралась сильнее и сильнее, покрывая молодой зеленью поля и кроны деревьев. Холодный ветер утих, голубое небо все чаще проглядывало сквозь бреши свинцовых туч. Старое ранчо медленно пробуждалось от зимнего оцепенения, пока однажды утром не пробудилось окончательно и бесповоротно.
Громоподобный рык, вырвавшись за пределы террасы, прокатился по округе. Эхо охотно подхватило его и несколько раз смачно повторило.
- Овцы?! - ревела Каланча, прожигая взглядом блестящую лысину хозяина ранчо. - Святой чеснок! Марк! Ты говорил - будут телята.
Пожилой землевладелец сопел, разглядывая серебряную пряжку на ремне работницы, и рефлекторно вжимал голову в покатые плечи.
- Какой прок с телят? - наконец, подал он голос, поднимая глаза. - Нынче никому не нужны телячьи шкуры, все хотят шерсть.
Рейчел скептически вскинула бровь и, уперев кулаки в бока, набрала побольше воздуха, но её прервал автомобильный гудок: ярко-красный "Мустанг" Фрэнка подкатил к дому.
- Еще на шоссе мне подумалось, что пожар, - сообщил ковбой, поднимаясь на террасу, - и горит курятник с самой крикливой курицей в штате. Всем привет!
- Фрэнк! - вздох облегчения сорвался с губ хозяина: - Растолкуй ты, что в этом году овцы , а не телята!
- Так и есть, - важно кивнул Фрэнк, доставая из кармана куртки пачку сигарет, - выгода почти двукратная.
Он щелчком вышиб сигарету и, сунув её в рот, захлопал ладонями по карманам жилета.
Каланча набычилась и, шагнув к стеклянному столику, взяла спичечный коробок.
- Оукей, - проворчала она, доставая спичку.
Фрэнк потянулся сигаретой, но Рейчел, зажав спичку в уголке рта, швырнула коробок обратно на стол.
- Овцы тяжелее телят, - выдала она, зубами мусоля спичку, - как насчет прибавки?
На террасе установилась умиротворяющая тишина. Неслышно отворилась дверь, ведущая в дом, и в проем осторожно просунулась стриженная голова Максима - племянника Рейчел, прикатившего из России и работающего на ранчо за еду и кров.
Толстый Марк внезапно почувствовал, как на нем сходятся взгляды трех пар заинтересованных глаз...
