9. Путь, Истина и Жизнь. Путь Руфи - 9

                                                                       9. ВООЗ

Руфь еще издали заметила Вооза. Он был приятен ей, этот вежливый, спокойный, уважительный человек с черными кудрями волос, с теплыми глазами, излучавшими какой-то дивный неземной свет. Все существо Руфи тянулось к этому человеку с благородной осанкой. Внимание Вооза, в свою очередь, также было привлечено к Руфи. Он осведомился о ней у своего слуги, приставленного к жнецам: «Чья это молодая женщина?» «Слуга, приставленный к жнецам, отвечал и сказал: эта молодая женщина – Моавитянка, пришедшая с Ноеминью с полей Моавитских», слуга рассказал также Воозу, что Моавитянка очень просила разрешить ей подбирать и собирать колосья между снопами позади жнецов. «И с самого утра она здесь, - продолжал слуга, - домой она почти не ходит,» Рассказывая это Воозу, работник внимательно следил за выражением его лица , опасаясь, как бы тот не рассердился. Но Вооз был доволен, что Руфь работала на его поле.

«И сказал Вооз Руфи, послушай, дочь моя, не ходи подбирать на другом поле и не переходи отсюда, но будь здесь с моими служанками; пусть в глазах твоих будет то поле, где они жнут, и ходи за ними; вот, я приказал слугам моим не трогать тебя; когда захочешь пить, иди к сосудам и пей, откуда черпают слуги мои». Руфь поклонилась Воозу и пала ниц перед ним. Все мысли и чувства смешались: она поняла, что этот человек сыграет главную роль в ее жизни, что Бог привел ее в Вифлеем для встречи с ним, что их жизненные пути пересеклись и отныне не разойдутся. Руфь подняла залитое слезами лицо к Воозу и дрожащим голосом спросила: «Чем снискала я в глазах твоих милость, что ты принимаешь меня, хотя я и чужеземка?» Вооза тоже охватило волнение: какая-то неведомая сила притягивала его к этой простой скромной женщине. Он ответил ей: «Мне сказано все, что сделала ты для свекрови своей по смерти мужа твоего, что ты оставила твоего отца, и твою мать, и твою родину и пришла к народу, которого ты не знала вчера и третьего дня; да воздаст Господь за это дело твое, и да будет тебе полная награда от Господа, Бога Израилева, к которому ты пришла, чтоб успокоиться под Его крылами!»

Руфь отвечала ему: «Да буду я в милости пред очами твоими, господин мой! Ты утешил меня и говорил по сердцу рабы твоей, между тем, как я не стою ни одной из рабынь твоих». Вооз оценил достоинство ее ответа и вновь обратился к ней: «Время обеда; приди сюда, и ешь хлеб, и обмакивай кусок твой в уксус». «И села она возле жнецов. Он подал ей хлеба; она ела, наелась, и еще осталось». Пообедав, Руфь встала и пошла в поле, встала позади жнецов и начала свою работу. А в это время Вооз отдал приказ своим слугам: пусть подбирает Руфь между снопами, не обижайте ее». «Да и от снопов откидывайте ей и оставляйте, пусть она подбирает, и не браните ее». До вечера, не поднимая головы работала она в поле, много колосьев было в ее сумке, и когда все это выложили, то получился увесистый мешок ячменя, около 40 кг. было в нем. Руфь радовалась и не замечала усталости. Теперь ей хотелось побыстрее принести все это к свекрови, чтобы та убедилась, отныне им не грозит голод, свежий хлеб и похлебка будут теперь всегда на их столе.

Взяв сумку с ячменем, она пошла в город и свекровь ее увидела, что она набрала. И вынула Руфь из пазухи своей и дала ей то, что оставила, наевшись сама.

И сказала ей свекровь ее: где ты собирала сегодня и где работала? Да будет благословен принявший тебя! Руфь объявила свекрови своей, у кого она работала, и сказала: человеку тому, у которого я сегодня работала, имя Вооз. Ноеминь была рада этому сообщению и поблагодарила Всевышнего за случившееся, рассказав своей снохе о Воозе, о том, что он человек замечательный, глубоко верующий и к тому же их родственник, а потому никогда не оставит их в беде, добавив: «Благословен он от Господа за то, что не лишил милости своей ни живых, ни мертвых! Руфь самым подробным образом рассказала Ноемини, о том, что она делала целый день, как работала в поле, дословно передала она весь свой разговор с Воозом и его разрешение на то, чтобы Руфь могла работать в поле: «Будь с моими служанками, доколе не докончат они жатвы моей». Ноеминь, постоянно беспокоившаяся за Руфь, ответила: «Хорошо, дочь моя, что ты будешь ходить со служанками его и не будут оскорблять тебя на другом поле. Уставшие женщины обменялись новостями, вдоволь наговорившись о случившемся и порадовавшись тому, что Всевышний благословил их работой, пищей, дал надежду на возможность дальнейшего безбедного существования, совершили вечернее омовение и, радостные, окрыленные, легли спать. Обе перенесли в пути столько бед, тягот и огорчений, что сейчас радовались каждому мгновению счастья. Они его заслужили своей верой, преданностью и любовью друг к другу. Ноеминь, помолившись, заснула сразу. Руфь же, молясь Богу, просила о новом видении. И оно пришло…

…Многоводная река Енон, что близ Салима, шумно катила свои воды. Большое количество народа стояло на берегу. По пояс в воде тот, кто готовил дорогу Господу, кто крестил Его. Изможденное лицо, львиная грива волос. Худощавое загоревшее тело Иоанна Крестителя, прикрытое власяницей блестело на солнце, отражаясь в переливах волн. Люди один за другим подходили к нему. Он погружал их в воду, молясь и прося у Всевышнего дать им веру и укрепить ее. Каждый испытывал запредельное чувство невыразимой радости, уверенности и надежды. Руфь увидела, что несколько человек отделились от толпы и подошли к Иоанну. …Руфь очнулась от видения, но другое сразу же захватило ее. Теперь это был Он, Спасающий и Дающий вечную жизнь. Руфь стояла на краю участка земли, который был дан Иаковом сыну Своему Иосифу. Она узнала это место еще маленькой, слышала рассказы одного старца, уроженца этих мест, жившего некоторое время у моавиатян рядом с ее родительским домом. Недалеко отсюда расположился город Сихарь Самарийский. Рядом с колодцем Иакова сидел Идущий, Он устал в пути, пот заливал глаза, Ему хотелось пить. «Было около шестого часа». Руфь завидовала самаритянке, так как та могла общаться и просто говорить с Творцом. Руфь в волнении наблюдала эту сцену у колодца. Она понимала, что, обратившись к женщине, тем более к самаритянке, Он сделал ее носительницей благой вести, по слову которой уверовали многие самаритяне.

…Сон сбежал с ресниц Руфи. Было утро. Ноеминь уже хлопотала по дому, готовя незатейливую утреннюю пищу для снохи: той предстоял трудный день. Работа в поле требовала сил. Служанки Вооза хорошо относились к Руфи, помогая ей, рассказывали о своей жизни, о Воозе. Руфь влекло к Воозу. Когда он приходил в поле посмотреть, как идет работа, ее взгляд неотрывно следовал за ним. Женщина опускала глаза, лишь когда он уходил. Один день был похож на другой, наполненный заботами и тяжелым трудом. Ежевечерне Руфь приносила домой ячмень и пшеницу, намолоченные с собранных ею колосьев. Она сильно уставала и, добравшись до очага, совершала со свекровью вечернее омовение, ела и ложилась спать в превкушении чудесных видений, дарованных ей Всевышним.