сможет он выражать эмоции – лаять, выть, его удел отныне – только хрипеть.
Ближе к вечеру, принесли из операционной рыжего. На выбритом животе - свежий, неровный шов. Что делали студенты с внутренностями несчастного животного - одному лишь Богу известно. Бедняга умер к утру – сердце старой собаки не справилось с невыносимой болью.
Джим был сломлен окончательно: в ужасе дрожал, услышав шаги, не мог без страха видеть человеческие руки. Казалось, он уже и не помнил другую жизнь - без неизбежной пытки.
Пёс исхудал, шкура висела клочьями, его редко кормили. Он не видел ласки, не слышал доброго слова - быть может, работникам вивария просто не хотелось привыкать к кому-то из узников, чтобы каждый раз не переживать их смерть?
Впрочем, приходила молодая девушка, делала укол, и тогда сознание Джима проваливалось в какую-то бездонную яму, словно он покидал на время виварий. Боль отступала, и, придя в сознание, пёс благодарно лизал человеку руки…
Периодически привозили новых узников, готовых пройти все муки Ада. С ними он больше не общался. Большую часть времени безучастно лежал в грязи, крови и испражнениях, желая стать невидимым. Лишь бы не трогали его больше - ещё одну операцию, он не выдержит, уйдет на Радугу, как и его подруга.
Но Ангел смерти о нем не забывал, и пытки продолжались бесконечно: операционная, инъекция, неспособность сопротивляться при полном сознании, и адская боль…
Зачем его мучают эти люди? почему не придут хозяева? не заберут? не защитят? не спрячут? За что он обречен на бесконечную муку? Зачем опять разрезали живот?
Болевой импульс на этот раз был настолько сильным, что мозг потерял контроль над нервной системой, и Джим провалился в небытие…
- Всё, готов! а казался крепким – я надеялся ещё парочку раз его использовать.
В виварий Джим больше не вернулся. Его неостывшее тело выбросили на свалку, в гору хлама. Утром придет мусоросборник, увезет отходы…
- Джим, – маленькая, беленькая Алиса, так похожая на воздушное облачко, вылизывала его лицо, - ты должен вернуться, и рассказать моим любимым обо мне…
- Но я всего лишь пёс, который раньше умел лаять. Меня лишили речи, как выразить чувства? Как рассказать?
- Спрячься, скорее, чтобы не увидели…
И Джим, превозмогая боль, в полуобморочном состоянии, пополз к воротам - там, за старыми деревянными ящиками из-под овощей, он дождался утра.
Анна пришла в институт пораньше, чтобы до начала занятий успеть сделать обезболивающие инъекции подопытным животным. Не найдя Джима в боксе, сразу поняла – пёс не выдержал очередного опыта. Сердце сжалось – она успела привыкнуть к этому красивому, терпеливому и безропотному животному, постоянно страдавшему от рук человеческих, но продолжавшему их благодарно лизать, когда её инъекция, хотя бы на время избавляла его от боли.
Анна вышла во двор, закурила. И вдруг, у самых ворот, в предрассветных сумерках заметила черный силуэт собаки. Джим!
Живой! Надо отнести в виварий… Пёс вжался в угол, его глаза были полны тоски и боли.
И вдруг, неожиданно для себя, Анна приоткрыла ворота:
- Беги!
Пёс, на полусогнутых лапах, недоверчиво, проскользнув мимо неё на улицу.
- Беги, малыш! Беги! И, если получится, живи! - прошептала Анна ему вслед.
Жалкое, тощее существо, качаясь от слабости, с трудом ковыляло по улице. Безумно болел живот, из шва сочилась кровь. Превозмогая боль, Джим упорно двигался к дому.
Вот и дорога, где он часто гулял с хозяином - гордый, сильный, здоровый. От свежего воздуха кружилась голова, лапы заплетались.
Вот, наконец, и двор, и подъезд… Дверь закрыта. Джим прилег на ступеньках – надо собраться с силами. Осталось совсем немного - проскользнуть в открытую дверь и подняться на четвертый этаж.
Вдруг, прямо на Джима из подъезда выскочило весёлое слюнявое существо – щенок боксера Булька, его обрубок хвостика вертелся от счастья. Вот и его хозяин:
- Фу! Отойди! - закричал он, увидев, что питомец тычет носом в бездыханное тело грязной собаки.
- Она бездомная, больная ! Быть может, даже бешеная!
Джим приподнял трясущуюся голову… Его глаза слезились, и человеку показалось - пёс плачет.
- О, господи! Да это же Джим! Что с тобой? Ужас! Подожди секунду!
- Николай Петрович! – набрал он номер по мобильному, - Джим вернулся, бегите скорее…
Поникшая голова собаки лежала на ступеньках подъезда. Он ещё был в сознании, когда почувствовал на себе теплые и ласковые руки любимого человека.
P.S. Каждый год, в мире, около ста миллионов подопытных животных мученически умирают в научно-исследовательских лабораториях. Их морят голодом, пытают электрическими разрядами, травят газом, химическими соединениями, обжигают, ошпаривают… У них искусственно вызывают тяжелые заболевания - рак, спид, сифилис, диабет… Им удаляют глаза, суставы и хрящи, наносят повреждения мозга, ломают кости, расстреливают пластиковыми пулями…
Многие медики ставят под сомнение необходимость в экспериментах над животными. Результаты подобных опытов неправомерно переносить на человека - слишком большая разница в анатомических и физических особенностях, характере метаболических процессов…
Лекарственные препараты, полученные в ходе экспериментов, часто оказываются вредными для человека. Так, например, успокоительное для беременных "талидомид" имело катастрофический «побочный» эффект - рождение десяти тысяч детей с отсутствием конечностей и различными уродствами! И это только один пример…
Сколько еще миллионов животных будут зверски замучены и уничтожены, прежде чем человечество откажется от позорной практики экспериментирования на животных?
"Вивисекция - преступление; человеческая раса должна отречься от этого варварства!"- писал Виктор Гюго, возглавивший ещё в середине 19 века первое общество противников вивисекции.
Но до сих пор мы живем среди пыток, издевательств, садизма, боли и мук. Большинство из нас стараются огородиться от реальности «зоной комфорта» ради собственного душевного спокойствия, благополучия и призрачного счастья. Призрачного - потому что нельзя быть счастливым за счет страдания невинных существ.
Не прячьтесь … ужас вокруг вас, и он реален.
