Underwater

- Легочник проверь, - перед погружением Стас суров. Не осталось в нем и тени того развеселого бородатого дядьки, которым он был в клубе. Сейчас лучше с ним не спорить. Да и кому спорить, мне, что ли? У него больше двухсот пятидесяти погружений за плечами: и на полтинник, и на похороненные на дне корабли, и под лед. А я даже еще на сертификат не обучился, иду под воду на свой страх и риск. И на его тоже.
В клуб я пришел весной. Не буду долго рассказывать что да как, да почему. Просто, вернувшись из армии, почувствовал невыносимое жжение в районе пятой точки. Хотел... Нет, не хотел, НУЖНО мне было идти в поиск. Солдат, забытых после войны на полях сражений поднимать. А историю и воду с детства любил. И вот как раз и нашел, то что искал: поисковый отряд, подводная археология, дайвинг, история Великой Отечественной. Сухопутных-то поисковиков много нынче, а подводных ни разу не встречал.
Надо сказать, какой-то опыт погружений у меня был. Нырял в Крыму несколько раз с аквалангом, да и на задержке, с трубкой то есть, сотни раз нырял c тестем за раками, и в том же Крыму, доставая со дна морского крабовые клешни к огромному восторгу супруги.
И вот по осени решили мы сорваться клубом к воде. Больше, конечно, просто на природе отдохнуть со всеми вытекающими, ну и понырять, само собой.
Разумеется, нормальный человек фиг бы погружаться стал на моем месте. Но то ведь нормальный. Воды я не боялся никогда. Вот высоты - другое дело. Думаю, никогда бы я не смог, скажем, с парашютом прыгнуть или с моста на резинке. Да что там, на табуретку-то встаю лампочку дома поменять - уже не по себе, какой там парашют! А с глубиной мы – лучшие друзья. Хочешь- на три метра пойду, а хочешь – на тридцать. Это оттого, что дурной и неопытный.
Одним словом, расставились мы на берегу. Сами снарягу готовим, дамы наши овощи к обеду строгают. Будет у нас странное полевое блюдо под названием “шулюм”, а, говоря по-человечески, картошка с тушенкой. А меня, как самого молодого и неопытного, от которого пользы в подготовке снаряжения меньше всего, в помощь дамам и определили: столы установить, воды натаскать, огонь развести, ножи поточить, и прочая, и прочая, и прочая…
О, ну вот наконец-то и команда от Стаса – облачаться. Как скажешь, командир! Схватил я гидрокостюм – и в воду. А водичка-то у нас на Волге в октябре, мягко говоря, прохладная. Да она, честно сказать, и в июле-то не очень, а тут середина осени. Костюм оказался не дайверский, а охотничий. То есть не комбинезоном, а отдельно – верх, отдельно – низ. Видел я, как мужики его намыливают сперва изнутри, а потом уж на себя натягивают. А я почему-то так не стал делать. Видимо, крымский опыт сказался. Там-то гидрачи были короткие, ну, как шорты с футболкой, и поэтому в них даже насухую влетаешь запросто. А здесь-то костюмчик от щиколоток до запястий, налазит туго, хоть я его и намочил добросовестно. Да еще и маловат мне оказался. Давит, тянет, зараза! А если учесть еще, что я не барышня и с лохматостью тела у меня все в порядке…
Словом, с брюками я еще более-менее справился. С курткой сложнее оказалось. Вот тут я впервые в жизни ощутил приступ клаустрофобии. По опыту штанов уже знаю, что куртка тоже мне маловата. Особенно, если учесть, что плечи у меня широкие, да и животик уже заметный успел я после армии откормить. В общем, смотрю я внутрь куртки, как в пропасть, и понимаю, что у меня только одна попытка натянуть куртку через голову и просунуть свою дурную башку сразу в капюшон, а иначе задохнусь я нахрен в этой резине. Ну, что ж, пробуем… Раза с третьего получилось. Другая беда пришла. Башню и руки-то я просунул, а вся куртка на лопатках в гармошку собралась. И стою я по колено в воде, как пугало огородное, с распростертыми руками – ни опустить, ни поднять. Кричу жену, чтобы подсобила, значит. Суженая моя, недолго думая, схватила за куртку да и дернула вниз со всей силы. На лопатках теперь у меня две одинаковых дырки от французского маникюра, точно под крылышки ангельские. Твою ж мать!
Стас оценил. «Ладно, хрен с ним, заклеишь» - буркнул в бороду. Командует грузить баллоны в лодку.
- Я боюсь твою снарягу трогать, - говорю, - Вдруг еще откручу там чего.
Стас посмотрел на меня как на дебила.
- Ты нырять собираешься или что?
Ладно, погрузились и отплыли с горем пополам. Ветер гуляет, но солнечно и в гидраче тепло, не продувает. Даже жарковато, и поскольку он мне мал, тяжело дышать, давит. И молнии ведь нет, так бы расстегнулся уже давно.
Выбрали, наконец, место, где сетей поблизости нет. А то ведь неприятно будет под водой в кромешной тьме еще и в сеть влететь.
Стас сегодня не ныряет. Сопли, говорит. В паре идет со мной Игорь. Парень опытный, со своим снаряжением, с фонарем, ножом, компьютером и прочей лабудой. Правда, на Волге он ни разу еще не нырял, все по Турциям да Египтам. Ему первому и кувыркаться за борт. Вынырнула его голова мячиком на поверхность. Показывает два пальца, сведенные в кольцо. Все о’кей, значит. Дайверы под водой только специальными жестами общаются. Настал мой черед. Бултых! – и я в воде. Тоже показываю, что выброска прошла успешно.
Наши с лодки якорь кинули и сигнальные флаги подняли, мол, дорогие капитаны маломерных плавсредств, у нас тут два дятла за бортом, так что уж вы, пожалуйста, поаккуратней. Напарник мой мне показывает оттопыренный большой палец и тычет им вниз. Погнали, мол, погружаемся. Болтнул ластами и ушел под воду. Я тоже решил не отставать. Успел еще услышать, как матерными напутствиями проводили меня обрызганные взмахом моих ласт товарищи с лодки. Смотрю вниз. Силуэт Игоря подо мной уже начинает терять четкость. Ладно, делаю два сильных гребка ластами, и меня, как воздушный пузырь, вышвыривает на поверхность. Что за фигня? Пробую погрузиться еще раз – то же самое. В общем, проболтался я, как известная субстанция в проруби, на поверхности минут десять, пока до меня дошло: жилет-компенсатор надут воздухом! А ведь я его, собаку, сдувал, точно помню. Значит, клапан износился, воздух из баллона в него травит. Зажимаю клапан и больше не отпускаю. И началось падение в бездну.
Первые четыре метра я проскочил мигом. Остановился и поглядел наверх. Поверхность воды еще видна. Вообще, для меня самое неприятное под водой – когда нет ориентиров, когда не видно ни поверхности, ни дна, ни напарника. А его уже и след простыл. Опускаюсь еще. На глубиномере уже шесть метров и не видно ни черта. Хорошо, что спускаюсь хотя бы по якорному фалу, вот он, у меня в пальцах. Становится не по себе. Это вам не Черное море с голубой водичкой, это Волга, и вода здесь черно-зеленая, видимость – сантиметров тридцать. Пересиливаю стремительно растущее чувство страха и погружаюсь еще. Даром я, что ли такие муки вытерпел?
Оп-паньки! Вот и дно. На глубиномере - 12 метров. Мой личный рекорд. Стою я на дне, как космонавт, впервые ступивший на поверхность неизвестной планеты и осматриваю пейзаж. А здесь нет ни черта! Вода и песок. И все. Раздумываю, может пройтись немного по дну от якоря, но вовремя вспоминаю о сетях, течении и о том, что отплыву хоть на метр – фиг потом найду фал. Постоял я немного еще и пошел наверх.
А в лагере после плотного обеда открыли водку – и начался разбор полетов.
- Ты охренел, парень! – без обиняков заявил мне Игорь, - Я тебе показывал вниз? Почему ты не пошел?
- Игорь, у меня воздух в компенсатор травил, я погрузиться не мог, - оправдывался я.
- Игорек, отстань от него, - осадил моего напарника Стас, - Он вообще не имел права сегодня идти под воду, потому что он ни фига не сдавал экзамены.
Игорь досадно махнул рукой и опрокинул в себя еще полстакана водки.
- Давай по порядку, - подсел ближе Стас.
Следующие два часа были посвящены подробнейшему разбору всех моих действий, начиная с натягивания проклятого костюма и заканчивая прибытием к берегу, с комментариями и примерами из практики.
- А знаешь, почему я его отпустил сегодня, - обратился наконец Стас к Игорю. Тот мотнул головой, - Потому, что я сегодня увидел в нем себя. У него в глазах была нужда погрузиться, замешанная со страхом. И я понял, что пусть на последнем баре, наглотавшись воды, но он всплывет, на дне он не останется. Да, он еще ничего не знает и не умеет, но помяни мое слово, он еще сам нас на дно поведет…

Спустя два месяца нам пришло письмо из Археологического управления по АР Крым с приглашением принять следующим летом участие в подводном обследовании турецкого фрегата, потопленного в XVIII веке эскадрой адмирала Ушакова.