ТОЛЯН или один день в жизни многоквартирного дома

                                                             
                                                                   Т О Л Я Н
                                         или один день в жизни многоквартирного дома  



        Толян по, годами выработанной, привычке возвращался с работы очень неровной походкой. Костерил всех и вся на этом тяжёлом Свете, наконец попал ключом в замочную скважину и ввалился в квартиру.
        Жил он один. Сожительницы  сбежали одна за другой… Детей у Толяна не случилось.
        Зато у него был друг – Васяня, Васёк, такой же трудоголик по опустошению бутылок. Интересы и пристрастия у них были одинаковые, и одинаково горькие мысли , когда получали неполную зарплату, или  беспокоил ЖЭК по поводу очередной задолженности платежей. Жили они в одном доме, на третьем этаже, и лоджии их смотрелись наискосок, так как секции дома примыкали  под прямым углом.
        Сегодня Толян устроил на работе дебош за удержанный из зарплаты прогул, и разгулялся с сотоварищами так, что потом все дружно по карманам искали его зарплату. Но так и не нашли… Толян  «vip» - цензурными словами высказался, что он о них думает и ушёл домой.
        И вот теперь, войдя в квартиру, ещё раз ругнулся и завалился спать, успев порадоваться, что завтра выходной, и можно наконец выспаться… Проснувшись рано утром с невыносимой головной болью, Толян сходу шарнул рукой под кроватью, но не обнаружив там заветного бутылька, застонал как от зубной боли.
Вскочил на ноги, придерживая на ходу вечно съезжающие до бёдер трусы, побежал на лоджию, призывно крича:
       -  Васё-ё-ок!…- в тяжёлые моменты они звали друг друга на помощь..
        Будучи людьми общительного нрава, эти двое не терпели тишины и одиночества. И, выходя на лоджию, связок своих голосовых не жалели, широко использую всю виртуозность русской матерной брани.
        Штрафы за нарушение общественного порядка, которые периодически стали находить друзья в своих почтовых ящиках, им очень не нравились. И, обругав соседей, работников ЖЭКа и охраны общественного порядка, буяны всё-таки были вынуждены вести себя тише. Для совершенства связи Толян с Васяней протянули канат  на роликах между своими лоджиями. Но самым интересным в этом «инженерном изобретении» были привязанные к роликам пустые бутылки. И когда канат приводился в движение,  бутылки гремели, и служили позывным: «Выходи!»
        Это и стало для Толяна и Васяни средством связи – не орать а общаться культурно, вроде как даже по телефону.
        А какие были времена! Чуть утро – несётся с одной лоджии на другую:
        -  Васёк! А, Васёк!
        -  Толян, Толянчик! Ты жив?
        -  Жив я, Васёк! А ты мне друг?
        - Толяня! Да я тебе такой друг, что пузырь за тебя одним махом, выпью, не поперхнусь. И дышать даже не буду! За тебя! Всё выпью…
        -   Васёк! Васяня! Вот это ты дело говоришь! Давай тащи сюда, встречаю!... – и Толян, едва успевая натянуть выцветшее синее трико, нёсся, сломя голову, встречать внизу закадычного друга.
        Вот и сейчас, выскочил Толян в спадающих трусах на лоджию и  остервенело задёргал верёвку, негромко призывая:
        -  Ну, где ты, Васёк? Выходи!
        Наконец появилась заспанная физиономия  Васяни.
        Толян запрыгал! Объясняя жестами ситуацию, он бил себя костяшками пальцев по голове, щёлкал знакомым жестом по шее и показывал кулак с двумя оттопыренными пальцами – большим и мизинцем. Перевод мог быть таким: «Васяня, тюрбан разваливается! Внутри всё горит! Давай скорее опохмелку!»
Васяня растерянно развёл руками:
         -  Нету!..
         -  Как нету?!! – хрипел шёпотом Толян, глаза его чуть не выскакивали из орбит, – ты друг мне или не друг? – и Толян показал рукой, как он обвил верёвку вокруг шеи и дёрнул петлю вверх: всё, мол, каюк!
         Васёк с сочувствием смотрел на друга, не зная, что предпринять. Вдруг хлопнул себя ладонью по лбу, будто что вспомнил, и убежал. А Толян, поняв это по-своему, от радости чуть не вывалился из лождии. Вернулся Васяня с каким-то свёртком. Толян вовсю заплясал, поддёргивая трусы и  выделывая всякие кренделя. С одной стороны  рта стекала слюна.
         Пока Васёк привязывал пакет к канату, Толян с него не спускал глаз, умирая от вожделения... И когда передача поплыла по канату, и до неё оставалось не более полутора метров, великомученик уже будучи не в силах совладать с собою, прыгнул вперёд, пытаясь схватить пакет с бутылкой – и загремел вниз с третьего этажа. Тяжестью своего тела он сорвал с роликов канат, и привязанные бутылки полетели вслед за Толяном, ему же на голову…
         И это было ещё не всё! Прямо перед лоджией росла колючая акация с раскидистыми ветками.. Падая, Толян задел ветки. Это смягчило ему падение и спасло от травмы, хотя поцарапало прилично…Но когда летун пришёл в себя, оказалось:  сам он лежал на земле, на нём – слегка позванивали бутылки, одна из них разбилась и из ссадин сочилась кровь. А на колючей ветке акации, как флаг, развивались на ветру его полосатые трусы…
         Ощупав себя и оценив что цел, Толян, с тоской посмотрел на трусы. Но тут же вспомнил о пакете, который должен быть где-то рядом. Успокоив себя, что сейчас раннее утро, выходной, и многие ещё  спят,  Толян, без опасения, что его могут увидеть, стал осматриваться в поисках Васяниной посылки. Увидев в стороне свёрток, привязанный к канату, пополз к нему…
         В это время, на 5-м этаже, Изольда уже трудилась на кухне. Женщина работящая, она не любила лишних движений и имела привычку сливать за окно грязную воду, прокисший борщ или неудавшийся компот. Вот и сейчас, вымыв горячей водой с содой жирные сковородки, она выплеснула эту воду за окно.
         Истошный крик, который раздался снизу, заставил её похолодеть от страха. Но то, что она увидела, кинувшись к окну, повергло её в шок. На земле, что-то нечленораздельно изрыгая, ползал, корчился и извивался голый человек… Изольда, не зная всей предистории, решила, что человек скинул с себя одежды, боясь ошпариться кипятком, какой она плеснула из сковородок. Метнулась к шкафу, схватила первые попавшиеся под руку трусы и майку мужа и бросила их вниз.  Майка достигла цели. А трусы, пролетев совсем немного, зависли на колючей ветке акации, чуть выше трусов Толяна…
         Проснулся Изольдин муж. В хорошем настроении подошёл, потягиваясь, к раскрытому кухонному окну. И вдруг увидел почти перед носом свои трусы с асфальтовой меткой, а внизу - ползающего голого Толяна. Не успевая логически осмыслить, как Изольда решилась на измену ему с этим  отморозком,  а ещё больше не понимая, как тот решился выпрыгнуть с 5-го этажа, и что теперь там с ним, – муж, ни слова не говоря, схватил Изольду за волосы…
         Женский визг не оставил надежды никому, кто ещё собирался поспать в это утро выходного дня. Захлопали створки окон и лоджий, соседи с интересом смотрели вниз… На 5-м этаже визжала Изольда, клялась и божилась в верности мужу, внизу с голым задом, ползал Толян, а в лоджии напротив, на 3-м этаже, валился от смеха Васёк…
         Вышедшая на работу дворник, надела на Толяна свой фартук, подняла и повела его, в ссадинах и царапинах, домой. Он послушно шёл рядом, трепетно прижимая к груди заветный пакет.
         На кухне бережно положил его на стол. Поставил стакан. Развернул кулёк… То, как он завыл, зарычал, забил кулаками по столу, напоминало агонию раненного зверя. Трудно даже было предположить, что в русском языке есть такие обороты!..
         Толян бузумствовал. На газете, отливая жёлтенькой чешуёй, лежала сушёная таранька.
        -  Всё – зря! Всё – зря1 И падение – даром! Ещё неизвестно, может тут куча переломов, пока не разобрался… И всё зазря!... И связь – такую связь порушили! – обвиняя весь Белый свет в своей горькой судьбе, и в первую очередь Васяню, Толян поклялся, что тот ему больше не друг!
        Вцепился зубами в спинку тараньки, обсосал до последней косточки – и завалился спать. Его выходной. Имеет право!