Заведующая кафедрой. Отрывок 9 (а) из романа "Одинокая звезда"

Перед Ольгой стояла почти невыполнимая задача: прочесть понятно и доходчиво лекцию, в которой большая часть студентов не сможет ничего понять − по той простой причине, что не знает основ школьной математики и не усвоила материал первого семестра. Тот факт, что ее первая лекция в новом вузе будет открытой, волновал Ольгу  меньше всего. Но кому, скажите, вообще нужна даже самая лучшая лекция, если студенты ее не понимают?
И что ей, лектору, прикажете делать в этой ситуации?
До лекции еще неделя. <cut>А сегодня в три часа у них встреча с ректором. Она решила послушать, что скажет завкафедрой Паршиков, что скажет ректор, а потом выдать им все, что думает сама. Правда, ректор может предоставить ей слово раньше. Похоже, что он болеет за дело. Но как же он допустил такое в своем вузе?
Ее опасения оправдались — ректор предложил ей первой поделиться своим мнением о ситуации с успеваемостью на курсе. Когда Ольга рассказала о результатах проверки знаний у бывших студентов Паршикова, в кабинете повисло тяжелое молчание. Наконец ректор заговорил:
— Александр Александрович, чем вы объясните столь страшную картину? Ведь это катастрофа! Больше половины студентов фактически ничего не знают по вашему предмету. Их что, снова возвращать к началу первого семестра?
— Ну... я думаю, Ольга Дмитриевна преувеличивает, — попытался выкрутиться Паршиков. — Дела обстоят не так уж плохо. Конечно, есть отстающие, — я ей сам об этом говорил. Но чтобы больше половины — это преувеличение.
— Вот, пожалуйста, Леонид Александрович. — Ольга положила перед ректором листки с ответами студентов, — судите сами. Практически никто из первокурсников не справился с простейшим заданием. Мне предстоит читать им лекцию, опираясь на этот материал, то есть на знания, которых нет. Вы же понимаете, что это пустая трата времени.
— Но мы можем отменить вам открытую лекцию, — пошел на попятную Паршиков, — раз вы так боитесь. Давайте ее отложим.
— Да причем здесь открытая лекция! — взорвался ректор. — Вы что, в самом деле не понимаете о чем речь? Что предлагаете, Ольга Дмитриевна? Можно хоть как-то исправить положение?
— Я предлагаю взглянуть правде в глаза, — твердо сказала Ольга, — и провести подобную проверку во всех потоках. Кстати, раз на первом курсе так плохо, то, скорее всего, и на втором положение не лучше. Но давайте начнем хотя бы с первого.
После анализа результатов проверки надо срочно выработать пожарные меры.
Вплоть до повторного чтения некоторых лекций из неусвоенного материала. Организовать ежедневные консультации. Добиться, чтобы все студенты выучили основные теоремы и формулы. Как может студент решать задачи, если он не знает теоремы Пифагора? Это же абсурд! </FONT>
Проверкой этих знаний должны заняться ассистенты — это их прямая обязанность. Пусть студенты учат теоремы и формулы в их присутствии — на практических занятиях. И не допускать к сессии, пока не выучат.
— А когда же задачи решать, — возразил ей Паршиков, — если они будут учить теорию? План же надо выполнять.
— О каких задачах вы говорите? — удивилась Ольга. — Я была на одном практическом занятии. Два часа преподаватель со студентом мучили одну задачу, а остальные ее списывали с доски. Что толку от такого решения? Одна видимость. Каждый студент должен иметь индивидуальное задание и решать его сам. И не одну задачу за занятие, а не менее четырех-пяти. И с десяток получать на дом. Но для этого надо разработать соответствующие методички с примерами решений и заданиями для самостоятельной работы.
— У вас есть подобные разработки? — поинтересовался ректор.
— Да, я пыталась показать их Александру Александровичу, но он сказал, что кафедра имеет свои.
— И много она их имеет? — голосом, не сулившим ничего хорошего, спросил ректор заведующего.
— Да нет, — замялся тот, — мы пока думаем над этим.
— Ну, мне картина ясна, — подвел итог ректор. — Ольга Дмитриевна, останьтесь, а вы, Паршиков, свободны. Я крайне разочарован вашей работой. Давно подозревал, что дела на кафедре не ахти − но чтобы так плохо! Фактически работа развалена: ни учебы, ни методики, ни науки — ничего. Идите и ждите оргвыводов.
— Я полностью согласен со всеми вашими предложениями, — обратился ректор к Ольге, когда заведующий вышел. — Что нужно, Ольга Дмитриевна, для их реализации? Говорите, я все сделаю.
— Полномочия.
— Какие? Я ведь назначил вас ответственной за вступительные экзамены.
— Но речь идет не только о вступительных экзаменах. Речь идет о самом процессе обучения студентов высшей математике — предмету, важнейшему для любой инженерной специальности. И речь идет о больших деньгах. Очень больших! Без необходимых полномочий я ничего не сделаю. Это просто опасно.
— Думаете?
— Уверена. На кафедре сложилась система взяток. Только благодаря ей стало так плохо с учебой. В свое время мы у себя в Ленинграде такую систему поломали. На корню. Но я помню, как это было трудно. Поэтому без необходимых полномочий я ничего не сделаю. Кроме того, мне нужны единомышленники. В том числе — и из студентов. Но уже это моя проблема. Как правило, темными делами занимается ограниченный круг людей. А остальные о них знают, но помалкивают. Потому что боятся. Как только страх исчезнет, они воспрянут. Ведь большинство преподавателей — честные люди.
— Хорошо. Приказ подпишу сегодня же. Вы свободны. Кстати — как с открытой лекцией? Будете читать?
— Конечно. Я же Ученый совет пригласила. Обязательно буду.
— Спасибо вам, Ольга Дмитриевна. За ваше неравнодушие. За то что вы взваливаете на себя этот груз. Прошу со всеми проблемами — ко мне. В любое время. Вот вам мой рабочий и домашний телефоны. С завтрашнего дня вы хозяйка кафедры. Пока исполняющая обязанности по приказу. В ближайшие дни объявим конкурс, а через два месяца изберем.
Когда Ольга вышла из кабинета, в приемной увидела поджидавшего ее Паршикова.
— Кто вас за язык тянул с вашим тестированием? — напустился он на нее. — Что вы себе позволяете! Вы не у себя в Ленинграде! Кто вам дал право через голову заведующего кафедрой действовать? У нас принято сначала с непосредственным начальником советоваться.
— Разве я с вами не советовалась? — спокойно ответила Ольга. — Вы же все отмели  с ходу. Все мои предложения.
— Вот и надо было помалкивать! Лезете, куда вас не просят. Только явились, а уже начинаете свои порядки наводить. Скромности вам не хватает!
— Но позвольте! — Ольга возмутилась. — Кто вам дал право разговаривать со мной подобным тоном? Я что, о личном благополучии пекусь?
— Лучше бы вы о нем пеклись — больше пользы было бы! Что вам ректор наговорил без меня?
— Вот вы об этом его и спросите. Сами. Или потерпите до завтра, тогда узнаете.
Выпалив это, она выскочила  в коридор, оставив Паршикова ломать голову над ее словами.
Но на этом неприятности не закончились. Когда Александр Александрович вернулся в свой кабинет, секретарь Верочка огорошила его сообщением, что завтра после занятий все члены кафедры должны собраться в преподавательской. Придет ректор и зачитает им какой-то приказ.
Определенно эта стерва знает, что за приказ, подумал заведующий, — напрасно я с ней повздорил. Надо было сначала выяснить, в чем дело. Что же делать, что же делать?
Он пробежался по аудиториям в поисках соратников, но те уже поуходили домой. Лишь Верочка терпеливо дожидалась его распоряжений да уборщица грохотала ведрами, убирая мусор, оставленный студентами в аудиториях.
Эх, будь что будет! — решил Паршиков. Завтра посмотрим. В конце концов, я ее начальник, а она моя подчиненная — неужели не справлюсь? Не таких обламывали.
И с этими мыслями он поехал домой.
   На следующий день после занятий кафедра в полном составе собралась в преподавательской. Стульев не хватило, и их пришлось приносить из аудитории.
 Никто, кроме Ольги, не знал, зачем их собрали. Но Паршиков дал понять своим людям, что ей это известно, и потому кафедра с интересом поглядывала на Ольгу. А Гарик Лисянский, пытаясь приобнять ее, вкрадчиво спросил:
— Ну что, милочка, может, поделитесь тайной — зачем нас сюда согнали, как стадо на бойню? Что за новость большой пастух приготовил?  
— Меня зовут Ольга Дмитриевна, — высвобождаясь из его ловких рук, ответила она. — Да, я догадываюсь, зачем собрали кафедру. Но не скажу, поскольку на сто процентов не уверена. Пусть ректор все сообщит сам. Потерпите немного.
Увидев ректора с проректором, кафедра притихла. Стало ясно, что дело нешуточное − раз в бой выдвинуты такие силы. И, тем не менее, сказанное ректором прозвучало как гром с ясного неба.
— За развал работы, крайне слабые знания студентов, многолетнее бездействие по части науки и методики,— грозно объявил ректор, — выношу Паршикову Александру Александровичу строгий выговор и отстраняю от должности заведующего кафедрой. Исполняющей обязанности заведующего назначаю профессора Туржанскую Ольгу Дмитриевну, приказ номер такой-то от вчерашнего числа.
В преподавательской воцарилась гробовая тишина. Кафедра потрясенно молчала. Наконец Паршиков не выдержал.
— Леонид Александрович! — начал он возмущенно, — почему же сразу отстранить? Обычно человеку делают выговор с предупреждением, дают время на исправление. А вы сразу — к высшей мере. Меня, между прочим, избрали по конкурсу. Я в суд подам.
— Не подадите, — уверенно ответил ректор,  — я там кое-что расскажу про вас же. Мне преподаватели с других кафедр поведали. Надо бы в прокуратуру заявить, да я вас пожалел. И лишний шум институту ни к чему. Так что советую тихо закончить учебный год и подавать на конкурс в какой-нибудь другой вуз. Мешать не буду и характеристику нужную подпишу. Это все, что я могу для вас сделать.
А кафедре вот что скажу. Знание высшей математики у студентов — хуже некуда. Да вам и самим это известно лучше, чем мне. У Ольги Дмитриевны намечена целая программа по выводу кафедры из прорыва. Программа эта согласована со мной. Поэтому прошу неукоснительно выполнять все требования вашей новой заведующей. Вам слово, Ольга Дмитриевна.
— Всех доцентов, — Ольга сразу взяла быка за рога, — прошу к завтрашнему дню подготовить по варианту контрольных работ — для проверки знаний студентов первых курсов по материалу обоих семестров. Варианты положить мне на стол до трех часов дня. Это первое.
Второе: все преподаватели разрабатывают к вступительным экзаменам по десять билетов. В каждом — десять заданий. Завтра на Доске объявлений будет вывешен примерный вариант билета. Срок исполнения — неделя.    
Третье. Прошу каждого обозначить мне область его научных интересов. Какие есть статьи, где и когда опубликованы. Чем хотел бы заниматься. Считаю, что преподаватель, не занимающийся научной работой, — это  человек с завязанными глазами, пытающийся вести за собой других. К завтрашнему дню на Доске объявлений я обозначу область своих научных интересов и всем желающим предлагаю к ним присоединиться.
На следующей неделе во всех учебных группах будет проведена проверка знаний студентов. После анализа ее результатов снова собираем заседание кафедры и вырабатываем срочные меры по исправлению положения. Прошу всех продумать свои предложения.
Четвертое.