Глава девятнадцатая: Сквозь полчища

Подобно древним мифическим существам - громовым волкам, Самаэль обрушивал на головы набегающих демонов сотни чудовищных молний. Пустыня кипела, от этих раскаленных плетей, сотнями падающих на её истерзанное тело. Ветер, еще недавно безраздельно властвовавший над всем в этой буре, теперь метался словно испуганный барбышь в псарне. Даже тяжелые тучи, истощенные постоянными ударами, сталь медленно таять. Сквозь, казалось бы, непроницаемый фронт облаков стали пробиваться тяжелые лучи Яра.

Демоны не отступали. Они стремились добраться до Самаэля, даже когда весь песок вокруг уже скрылся под черными останками их собратьев, даже когда песок под их лапами стал растекаться, не выдержав накала, и они стали вязнуть и тонуть. Вся буря теперь светилась словно пожарище, от вспышек молний, от пламени на песке, от вырванных из под черной брони огоньков, и от потоков энергии, которые они выпускали в воздух, растворяясь.

Бес притягивал эту летающую над головами энергию и поглощал, восполняя затраты на вызов молний, и вновь выбрасывал её в небеса, провоцируя новые удары на головы приближающихся тварей, и вновь впитывая вырывающуюся из их поверженных тел мощь. Но у невероятного аппетита бывшего солдата появились сильные соперники. Некоторые из демонов останавливали свой бег, вздымали свои плоские морды к небесам и начинали ловить летающую вокруг энергию. и пусть каждый из них был слабее алчущего силы Самаэля, вместе они стали быстро перетягивать основную массу свободной силы на себя.

Лишенный стабильного притока энергии, Бес был вынужден ослабить град молний, что позволило остальным тварям приблизиться к нему. В их горящих глазах больше не было ни насмешки, ни лукавства, лишь ярость и желание расправиться с мерзким человеком, посмевшим бросить вызов властителям песчаной бури Моркота.

Самаэль видел, что барьер молний больше не может сдержать поток нападающих тварей, что их острые черные когти уже готовы обрушиться на него градом сокрушительных ударов. Он не знал, выдержит ли его новое тело их атаки, и проверять это не собирался.

Вновь вонзив в тающие тучи мощный заряд энергии, бывший солдат обрушил целый десяток молний, но не на приближающихся демонов, а на самого себя, с жадность впитывая эту яростную мощь небес.

Яркая вспышка, порожденная множеством небесных плетей ударивших в одну точку, затмила даже свет полыхающего Яра. Ближайшие к Самаэлю демоны были отброшены мощной волной, те кто были поодаль остановились, ослепленные яростной белой вспышкой.

Тучи, вложив в этот удар последние крохи своей вековой силы, растаяли. Раскаленный воздух, мощной волной расходившейся от места падения молний, сдул поднятый ветрами песок, положив конец вечной бури Моркота.

Когда же, наконец, глаза демонов отошли от обжигающей вспышки и привыкли яростному свету обрушившегося на пустыню Яра, они увидели прекрасный стеклянный цветок, выросший на том месте, где стоял странник. Распустив свои волнистые причудливые лепестки этот цветок тянулся на много футов вверх, бросая на пылающий песок свою странную тень. В сердцевине бутона, заметный даже сквозь тёмный багрянец стекла, мерцал светло синий огонек, пульсируя, подобно живому сердцу.

Удивленные твари медленно приблизились к этому странному изваянию, возникшему из расплавленного песка, но не успел самый первый из них коснуться гладкой поверхности бутона, как цветок раскололся, осыпав демонов тучей мелких осколков.

Синяя тень, подобно самой быстрой молнии, пронеслась по медленно остывающему плато, перескакивая от одного демона до другого. Все твари, которых касалась эта тень, тут же рассыпались грудой безжизненных черных камней. В мгновение ока от армии демонов остались лишь дымящиеся остовы. Те твари, что только приближались к полю сражения, резко развернулись и стремительно побежали прочь, спасая свои жалкие жизни.

Остановившись на границе застывающего стеклянного плато, которым стала эта часть пустыне в накале демонической битвы, синяя тень обрела плотность и форму. По черному, как сама бездна, телу Самаэля то и дело пробегали всполохи синего пламени. Ноги и руки теперь лишь отдаленно напоминали человеческие - их структура и форма были изменены. Ступни теперь были больше похожи на широкие копыта,позволяя прочно стоять на зыбком алом песке. Острые наросты на руках, идущие вдоль предплечий, образовывали широкие лезвия. Мышцы, мощными узлами, перекатывались под угольной кожей. Сквозь голубые глаза странника пробивался яркий свет бушующего внутри голубого пламени.

Самаэль стоял на самом краю застывшего стеклянного поля и смотрел на свои новые руки. Его тонкие губы оставались неподвижными, хотя сторонний наблюдатель мог бы заметить тень легкой улыбки на лице бывшего солдата.

- Интересно, сгодится ли эта форма для дальнейших испытаний, - с усмешкой сказал Бес самому себе, - или Моркот вновь обратит все мои достижения против меня. А, что ты скажешь?

- Ты должен идти вперед! - отозвался грохочущий голос в его голове, - Через полчища! Ты должен предстать передо мной!

С неподвижных губ странника слетел странный скрежещущий смешок. Он смотрел на простирающиеся перед ним багровые пески и размышлял о направлении, в котором ему теперь идти. Попав в бурю, Самаэль потерял всякую возможность ориентироваться, а сражение с красноглазыми чудовищами лишь усугубило эту ситуацию.

Вскоре он нашел ответ на интересовавший его вопрос - в нескольких лигах от него, между багровыми барханами, проглядывал черный камень, прямой как стрела, дороги. Она стелилась сквозь пустыню к далекому горизонту, туда, где возвышалась исполинская треугольная гора.

- Ну что же, - пробормотал странник, - пойдем, посмотрим на твои полчища.

Самаэль сделал шаг вперед, переходя с жесткого остекленевшего плато на зыбкое одеяло песка. Сначала он двигался осторожно, приноравливаясь к новой анатомии своего тела, проверяя, насколько устойчивы его ступни, не будет ли он снова тонуть в толще песка под собственной тяжестью. Но песок теперь держал его не хуже каменных полов крепости Вармарка, так что, вскоре, медленный шаг сменился на стремительный бег.

Самаэль несся, поднимая за собой тучи багровой пыли. Яр нещадно лил на него свой обжигающий свет, но черная шкура бывшего солдата впитывала этот жар, обращая в энергию и присоединяя её к яростному водовороту мощи в груди странника. Очень скоро широкие копыта застучали по чёрному камню дороги.

Странник пробежал весь день и всю последующую ледяную ночь, а затем еще множество дней и ночей. Он уже не считал эти головокружительные сутки, просто продолжая двигаться к исполинской горе, темневшей далеко впереди. Голос в голове помалкивал, а значит, Самаэль двигался в нужном направлении.

Никто и ничто не вставало на его пути и не замедляло его бег. Гора все росла, при этом оставаясь всё так же на линии горизонта, но странник уже давно перестал обращать внимания на подобные странности. И лишь когда эта исполинская пирамида уже стала занимать половину обзора, Самаэль остановил свой бег.

- Вот это громадина! - восхищенно прошептал он, - Да наверное половина всего Моркота лежит в её тени. Странно, что пролетая над Великой Матерью, эта штука не царапает её лик!

- Ты должен идти вперед! - загремел проклятый голос, стоило только страннику остановиться, - Через полчища!

- Ну и где твои полчища?! - с усмешкой воскликнул бывший солдат, обводя рукой бескрайние песчаные просторы без малейших признаков жизни.

Словно в ответ на его вопрос черная дорога под ним содрогнулась. Вслед за первым толчком последовал второй, а затем всё стихло вновь. Лишь шелест, осыпающегося с вершин барханов, песка доносился до слуха Самаэля.

Напряженно ждал бывший солдат того, что последует за этими подземными толчками, но пустыня безмолвствовала.

- Ты должен идти вперед! - не унимался голос.

- А ты шутник, - тихо сказал Самаэль и сделал шаг.

В тот же миг алая масса песка разверзлась, выпуская из своих недр громадное чудовище с пятистворчетой пастью такой величины. что в ней спокойно могли поместиться крепостные ворота. Одним стремительным движением тварь проскользнула своим чешуйчатым брюхом по черному камню дороги и, проглотив не успевшего уклониться странника, вновь нырнула в море песка.

Внутри чудовищной пасти Самаэля ждало тысяча острейших клыков. Они жадно впились в его каменную плоть, пробивая прочную кожу и откалывая целые куски. Едкая, вязкая жижа тут же заполняла образовавшиеся трещины и прорехи, вспениваясь, подобно гребню волны, и разъедая плоть бывшего солдата.

- Вот кто меня за язык тянул! - зло прошипел Бес, высвобождая часть собранной энергии и загоняя её в свои руки и ноги.

Вновь синее пламя забегало по его разрушающемуся телу, испаряя едкую слюну чудовища. Искристая дуга молнии протянулась между ладонями странника, кроша острые клыки подземной твари. Бес завертелся. словно черный вихрь, превращая пасть чудовища в безобразное месиво. Но двигался всё глубже, разрушая все на своём пути, пока не добрался до каменного кармана, в котором билась искра демонической сущности.

Впившись в этот яростный огонек всей своей алчностью, Самаэль в мгновение ока погасил злобную жизнь. Демон вздрогнул в своей последней, предсмертной конвульсии и замер.

Самаэль чувствовал, как, медленно вращаясь, безжизненное тело проглотившего его демона погружается всё глубже в пучины песчаного океана, но торопиться выбираться наружу не стал. Бес понимал, что эта короткая схватка была лишь началом очередной битвы, а опять сражаться с покореженным телом он не хотел.

Чтобы залечить прорехи и раны он использовал плоть поверженного им монстра, его каменные кости и бритвенно-острые клыки, что с такой легкостью разорвали его каменную кожу. Когда все было сделано, Бес выбросил плотный пучок энергии над собой, пробивая остов чудовища и толщу песка над головой.

Мощный столб света вырвался из тела пустыни, устремив своё стремительный полет к пылающему яру, сжигая все на своём пути. На том месте, откуда этот луч появился, осталось тянущаяся на несколько лиг вниз труба из оплавленного песка.

Подчинив воздух с помощью потоков энергии, бывший солдат поднялся по этой трубе и взлетел над океаном песка.

Его уже ждали. Повсюду, на сколько хватало глаз, простирались армады всевозможных демонов. Некоторые из них были огромными, словно ожившие горы, некоторые не превышали размером крупного коня Одни имели крылья и кружили над головой Самаэля, выжидая подходящего момента. чтобы нанести сокрушительный удар с небес. Другие же предпочитали скрываться в толще песка, изредка высовывая свои уродливые головы с огромными клыкастыми пастями. Многоногие, многорукие, змееподобные, имеющие сотни глаз или совсем безглазые, они все замерли уставив свои ужасные морды в сторону зависшего в воздухе странника.

- Убирайтесь с моего пути, демоны! - рыкнул Самаэль, и от мощи, вложенной в его голос содрогнулся весь Моркот, - Вы не первые, кто ошибся, посчитав меня добычей! Бегите. пока сами не стали пищей для меня.

Его рык гулким рокотом прокатился по пустыне и унесся за горизонт. Демоны стояли, не