- К Митишневу пришли, - сказали дежурной сестре.
Лиля машинально взглянула в температурную тетрадь.
Температура не понижается. Состояние ребенка оставалось тяжелым.
«Что сказать деду?» думала она, закрывая дверь палаты и направляясь в приемную.
И вдруг сердце неровно забилось.
Она вспомнила, что сегодня дед уже звонил и спрашивал о состояния внука.
В чем же дело? Кто мог придти в столь неожиданный момент.
Родителей у мальчика не было,
Они погибли еще в конце зимы в автомобильной катастрофе.
Сейчас сияло солнце, и было тепло.
Правда, случай казался странным, который она слышала от деда
Отец ребенка со своей женой и маленьким, еще крошечным сыном,
ехали на новое место работы, куда распределили молодого выпускника института.
Вещи давно были оправлены на новый адрес.
И квартира, предоставленная молодым специалистам, стояла пустая и готовая к вселению новых хозяев.
Оставалось только благополучно доехать до места.
И вдруг - авария. Был сильный гололед.
И все... конец.
Все затеряно в пути. Все бесследно исчезли.
Ребенок лишь остался. Странно, но он поступил один без родителей.
Был доставлен с незнакомой никому машиной.
Ему ничего не доспелось. Только сильно простудился и заболел воспалением легких.
В чем же дело?
Она как будто чувствовала себя участницей происшедшего.
«С чего я так переживаю?», - думала она, выглядывая в узкую щель двери приемной.
Никого.
Она открыла дверь и вышла.
На низком топчане справа, она увидела, сидел мужчина, небритый, молодой.
Она невольно на него загляделась.
Что-то в нем показалось ей знакомым. Красив.
Он встал.
- Как Коля?
Она почувствовала пробежавшую дрожь, и хотела что-то ответить.
Но вдруг все поняла. Узнала. Это был Он.
Вопросительным взглядом, широко открыв глаза, она смотрела на него,
и не могла промолвить ни одного звука.
Все как-то поплыло в тумане...
И она все вдруг стала вспоминать...
Вот Он идет, ничего не замечая, не поглядывая ни на кого.
А она навстречу, искоса подсматривает, увидит ее или нет.
Нечаянно Он поднимает глаза.
Его лицо внешне спокойно, но эти внимательные глаза...
И, кажется, он улыбается всем лицом.
Они, эти глаза уже смеются. В них непередаваемая радость.
Рады оба.
- Здравствуй, это ты? Откуда ты взялась? Как тебя найти?
Посыпались однотонные вопросы.
Как хорошо стоять и глядеть, что и он рад, спрашивает и беспокоится,
так как они не виделись уже почти два месяца. И накопилась куча вопросов.
Ведь все это время он пролежал в больнице, в травматологическом отделении со сломанной челюстью,
и не смог сообщить и встретиться с ней , а она ждала и надеялась на новую встречу.
Он спросил: - а как ты?
Она медленно и с озорством начинает отвечать...
-Учусь, а потом просто сижу дома...
И он понял, что как же с ней хорошо.
Просто бродить по аллеям, стоять вечерами под крышей, спрятавшись от дождя,
влюбленно смотреть друг на друга и там,
подарить ей на память свою карточку, где он стоит с трубкой во рту,
как Хемингуэй у изгороди в спортивном костюме,
посреди белого снега и молчаливого, нахмуренного от холода, леса.
А позже, уже зимой гулять с ней по реке,
когда речка закутана белым пушистым одеялом.
Так волшебно и просто идти через реку и вьюга кругом,
снежинки ловить и ртом и рукой и протягивать
ей эти пушинки и мечтать, мечтать...
Она очнулась, забывшись на минуту. О. как давно это было,
и разве теперь вернется???...
А теперь при новой неожиданной встрече с ним Лиля старалась
как можно спокойнее отвечать ему на вопрос вопросом своим.
- Вы отец?
-Да.
- Мальчик тяжелый. Температура 38,9 градусов.
Он как будто не слушал, и о чем-то сосредоточенно думал.
Как она Его понимает.
Ее мучили вопросы. «Как он остался жив?
Почему это именно Он?»..На его красивом лице был шрам,который проходил от нижнего века левого газа и заканчивался у левого уха. Это отголоски аварии. Но слава богу, сам он жив и здоров и почти такие же глаза, глядевшие на нее с вопросами...
Она не слыхала о нем уже 3 года.
Теперь он взглянул на нее почти также, как тогда, давно.
Вот теперь он ее узнал и не поверил.
Забыв все на свете, он с неожиданным восторгом и хрипотцой в голосе, сказал: - «Ты?».
Она уже не могла стоять и оставаться хладнокровной.
Что-то опять в ней проснулось, и, не всплыло,
а с прежней силой она почувствовала, что и не думала его
разлюблять, в ней проснулось то чувство, которое
не передать никакими даже эмоциями.
Как будто в море, которое долго было спокойно,
вдруг поднялась волна.
Оно вскипело, забурлило
и несется на нее этой волной и может опрокинуть...
