Деревенская жизнь трудна и многогранна. Она начинается задолго до восхода солнца и заканчивается вместе с ее заходом. За это время, сельским жителям приходится перелопатить столько дел, что городским не снилось даже в самом кошмарном сне. Особенно трудно приходится одиноким старушкам. То им надо привезти из лесу дрова, то подвезти уголь, и перетаскать в сарай, чтобы зимой не выкапывать из-под снега. Те же дрова нужно распилить, поколоть и сложить под навесом. Осенью, когда с огородов все убрано,их надо вспахать, а там необходимо отвезти зерно на мельницу и смолоть муки, - хлеб, как известно, всему голова, и без него никак не обойтись.
Все эти бесконечные дела старушкам, естественно, не под силу. Вот и обращаются они за помощью к мужчинам. А чем платить? Колхозная пенсия маленькая, ее едва хватало на необходимые нужды. Да и деньги, как таковые, мало интересовали мужчин, - им магарыч подавай. Вот и вынуждены были старушки рисковать, и гнать самогонку. Самогоноварение строго наказывалось, иной раз и пенсии не хватит, чтобы штраф заплатить, а что делать? Жить ведь как-то надо! Поэтому часто, по ночам, можно было заметить столбы дыма, поднимавшиеся из оврагов, глухих уголков сада, а то прямо из трубы какого-либо дома…
Однажды утром, в милицию поступил сигнал, что в одном из домов, ночью гнали самогонку. Милиция не заставила себя долго ждать, и вскоре появилась по указанному адресу, где их встретила маленькая, почти вдвое согнутая временем старушка. Она не выказала ни удивления, ни тревоги, даже ничего не спрашивая, жестом пригласила незваных гостей в дом.
Капитан, напуская на себя суровый вид, проговорил:
- Ну, мамаша, сама покажешь, или нам поискать?
- А, что показать-то, касатик? – вежливо улыбнувшись, спросила старушка.
- Куда самогонку спрятала.
- Что ты, милый! – отмахнулась она. – У меня ее никогда и не бывало.
- Лучше уж признайся, и я даю слово, что мы не накажем тебя. Но если сами найдем, хуже будет.
- Да ищите, милые, ищите, Бог вам в помощь.
Милиционеры разбрелись по дому. Первым делом заглянули под кровать, затем в гардероб, поискали на кухне в столе, осмотрели кладовку и перешли в хозяйские постройки. Везде чисто, никаких признаков самогонки не было
Все это время старушка смирно наблюдала за действиями милиционеров, не проявляя излишнего беспокойства. Ее поведение и смутило блюстителей порядка. Раз не проявляет беспокойства, значит, не чувствует вины.
- Ну, что ж, мамаша, - виновато проговорил капитан. – Извиняй, ошибочка вышла.
- Ничего, сынки, я не в обиде. Что поделаешь, если служба у вас такая.
Два милиционера вышли на улицу, а третий, сержант, задержался у двери, около лавки, на которой стояли два ведра наполненные водой. Он зачерпнул кружкой из одного и начал пить. Тут же поперхнулся и закашлялся так, что лицо его сделалось багровым. Удивленно взглянув на хозяйку, милиционер понюхал содержимое кружки, выдохнул из груди воздух и осушил ее до дна.
Старушка взяла со стола румяное яблоко и протянула сержанту.
- Спасибо! – поблагодарил тот, надкусывая яблоко и вытирая слезы. – Здорово придумали! Если бы не случайность, никогда бы не догадался…
Уже подъезжая к районному отделению милиции, все сидевшие в машине стали замечать, что сержант стал слишком много говорить. Один из милиционеров, присмотревшись к товарищу, воскликнул:
- Ребята! Да он ведь пьяный!
- Как пьяный? – удивился капитан.- Эй! – окликнул он сержанта, - где это ты хлебнуть успел?
- У старушки.
- Какой еще старушки?
- У той, что мы самогонку искали.
- Так мы же не нашли ее.
- Плохо искали.
- Где же она была?
- В ведре. Там на лавке, у двери, стояли два ведра, одно с водой, а другое с самогонкой. Я хотел воды напиться и случайно набрал самогонки.
- Ну и хитра старушка! – воскликнул капитан. - Надо же придумать, оставить на самом виду и никаких проблем. Но мы ведь мимо этих ведер сто раз проходили, а вот запаха не почувствовали.
- Так в том-то и дело, что у нее нет запаха. Я понял, что это самогонка только тогда, когда пить начал. Чистый спирт.
- А ты тоже хорош, нам ничего не сказал.
- Жалко стало бабулю. Эта самогонка поможет ей множество дел переделать, а мы ее накажем.
- Во-первых, ее за одну смекалку простить можно, - проговорил капитан, - а во-вторых, кто же за хорошую самогонку наказывает? Выпили бы за ее здоровье и все.
