Доля казачья 10. В плену страны восходящего солнца

                          Доля казачья 10. В плену страны восходящего солнца

- Я уже рассказывал, о нашем поражении в Русско-Японской войне, всей нашей армии, и о своём плене. И вот снова возвращаюсь, к той незабываемой теме, продолжает дедушка Григорий Лукич.
- Возили нас с Шохиревым, из города в город по госпиталям, пока не вылечили. Вот тогда  и нам жить захотелось, красота ведь кругом  неописуемая! Но однажды в палату, приходит делегация из Красного Креста. И меня спрашивают: - Ты Бодров Григорий? Мы тебя давно ищем.
    - Тебя большие люди хотят видеть. – Оцень хоросё, что ты жив!
  Переодели меня во всё чистое, и в новый костюм обрядили. Но прежде на совесть побрили, и подстригли волосы, подрезали ногти.
  Так и крутятся, возле меня чужие служанки. Без всякого стеснения со мной, что с игрушкой обходятся. То нарядят меня, то опять, что-то новое придумают, и тут же по-другому делают. И весело им самим, необычайно. А сами они, что вишенки сочные. Хорошеют ещё больше, румянцем от жару внутреннего, наливаются.  И здесь, природа берёт потихоньку своё, война войной, а красота всегда мудрее нас. Она настоящей любви требует.
    - Оцень красивый русский касак. Девушку тебе надо, выбирай смелее! – веселятся  японские хохотушки, но нашим матрёшкам они не чета.
    - Кто из нас самая красивая? – спрашивают они меня. - Погляди харасё. - А они действительно, одна лучше другой. Но душе не прикажешь, ей своего счастья хочется, то, что ей и предназначено. Это - судьбой называется.
    - Оцень, сердитый казак: губки свои надул. И показывает эта японская куколка, как надулся Бодров, и как не красивый стал. Совсем, как хомяк.
    Тут и Шохирев начал смеяться, – выбирай Григорий. Они сами, с тебя глаз не сводят.    Ты смотри там Гриша, в городе - оглядывайся. Может, что дельное уразумеешь. Гляди больше, и запоминай – всё пригодится. Чай не во дворец едешь. Может, из плена рванём  и мы на свободу.
    И литое тело казака содрогнулось, как от боли: Жить без войны: ой, как захотелось, Григорий, если бы ты, только знал.
      Как всем нормальным людям жить: жить, любить и детей растить.
    А меня действительно привезли во дворец. Мог ли я подумать, что такое увижу, да ещё наяву. Тут тебе,  и фонтаны с рыбками, и сады с разной дивной растительностью. И птицы райские гуляют, как у себя дома.
    - И никак, я не докумекаю, своей буйной головой, зачем меня во дворец привезли. Ведь, не на казнь же, и не на житьё определять. – Зачем?
    И тут я увидел в беседке знакомое лицо. Но вспомнить его, сразу не смог.
    Седой  и пожилой человек, но, похоже, что ещё очень сильный, смотрел на меня в упор.  Странный и непонятный человек, но полный внутренней энергии и обаяния. И глаза его были добры ко мне, а губы чуть улыбались. Но и тут, чувствовалась его внутренняя сила духа. – Не могу вспомнить, где его видел.
    - Руби Бодров, уходить пора! – чисто по-русски высказался незнакомец.
    Я невольно опустился в кресло возле столика. Неужели полковник, из штаба?
    Точно, это был он! Только без сабли сейчас, и не так бледно, было его лицо, как тогда, в штабе.
    Слуга тут же, подал мне, отделанный золотом бокал с искристым янтарным вином.
    - Пей Бодров! Ты хороший казак, и две высшие награды имеешь. Но ты тем и хорош, что не успел огрубеть душой, на этой войне.
    -  У тебя вся жизнь впереди, и тебе жить надо! Ты молод ещё.
    Тут слуга приносит дедовскую саблю. – Узнаёшь!
  У меня слёзы навернулись на глазах – она! Предание нашей доблести, и казачьей  славы Бодровых.
    - Мне рассказывал мой дед, как он подарил её: наверно вашему отцу?
    Полковник слегка кивнул своей гордой головой, и, как отчеканил - да!
    - Ваш дед очень благородно поступил, как истинный самурай. Ему не нужна была смерть моего отца. Он ничем не унизил его, хотя и победил в честном бою.
Мой отец, не зря называл его своим старшим братом. Значит, у него, были на то веские основания.
Только честь и доблесть твоего деда послужили поводом для этого. И я должен, всю свою жизнь придерживаться жизненной линии своего отца, иначе плохим, я буду сыном. А это позор для самурая, и хуже всякого наказания, и даже, самой смерти. И ты тоже, мог убить меня в последнем бою, хотя и не победил. Но сама судьба так распорядилась, что бы моя жизнь полностью зависела от тебя. И она отдала тебе ту победу, а мне подарила жизнь. Значит, так велено было, свыше. И я не могу спорить, с этим прекрасным решением. Судьба всегда была права!
    Пригубил полковник своё вино, и на стол поставил. Ему надо было высказаться, и избавиться от груза дум, тяготивших его: он мечтал об этой встрече.
    Мой отец, двоюродный брат Микадо, и он не мог быть императором. Так как отец  присягал ему, честно служить на благо Японии, и не претендовать на трон. Этого от него требовала вся элита Японии, чтобы избежать кровопролития, и вражды, внутри страны. И тем самым не разрушить устои  Империи.
    - Отец стал военным, и никогда не кичился своим родством с императором. Наоборот, он всецело отдался служению Японии. А чтобы быть ещё ближе к народу, и понять его. Стал кадровым разведчиком, и много жил среди простых людей, учился у них обычной жизни. Ведь вся мудрость жизни в её простоте, поэтому мы и красоту видим, и ценим её.
    Он был очень умён, и очень честен, и никогда бы не нарушил данного им слова. Когда он встретился с русскими, и понял их, он уже не хотел воевать с ними. Но данное слово честно служить императору, сдерживало его от этого прямого высказывания. Когда император неожиданно умер, и его место занял второй брат. То что бы, не присягать, также унизительно, служить и ему. И избежать его глупых ошибок, в отношении с Россией, он и сделал себе харакири.
    Тогда у него уже был выбор, он освободился от данной присяги умершему императору. И его гордость не  позволяла повторить, всю процедуру унижения и повиновения своей личности, ради чуждого трона.
А тут, интересы России, и Японии окончательно разошлись. А американцы, англичане и французы усилили влияние на Японию. Опять удар, для чести опального полковника!
      Волею всей судьбы, мой отец, тогда оказался  не у дел. И даже больше: в немилости у императора, и его военного окружения.  Так как он, всегда делал ставку на мощь России, и сближение наших имперских интересов. Круг замкнулся. - Без меча твой враг, тебе уже друг! Не убивай его! – Это мудрое изречение моего отца. И тогда, ты богатым будешь, и долго жить будешь! И счастливым будешь! – Так завещал мой отец.
    Лицо японца было, поистине счастливым, и одухотворённым. Совсем, как у святого, после всех перенесённых им душевных трудностей и борьбы с самим собой.
Сейчас, он свят в своих делах и помыслах. Ведь он выполняет волю своего отца.
  А я продолжал осмысливать происходящее. Похоже, что он всю свою жизнь идет дорогой своего отца и учителя, –  и тут, не ошибся я. Идёт указанной ему, правильной дорогой отца! И его внутренняя борьба сейчас  окончательно закончилась. И тому есть подтверждение: и наверно триумф: это я, на пороге его дома.  И японец подтвердил мои мысли.
    - Я сегодня счастлив, по воле своего отца и его мудрости. Он помог мне найти себя, и не допустил новых, досадных ошибок в моей жизни.
    И, уважаемый господин Тарада, с почтением склонил передо мной, свою седую красивую голову: – Спасибо, Григорий. Спасибо вам, за тот подвиг, что вы совершили тогда, иначе не было бы этой нашей встречи!
    - Насколько тонкая натура у этого человека? – изумился я!  И как, велик он, в своей  святости? - Честь отца, и всей семьи, ему дороже своей жизни. Вот это порядок.
    - Ведь он рубился на саблях геройски. И если бы, не его ранение тогда, то неизвестно, как бы закончился наш поединок.
    - И я сердечно обнял его и не дал упасть ему на колени. Глаза мои увлажнились, и я не скрывал этого. – Я был счастлив, и за себя и за своего деда. Только тогда, во всей мере, и  осознал я, насколько мудр был мой дед Василий Иванович. И как многогранна наша грешная жизнь. Но меня, удивляло другое обстоятельство.
    - Настолько всё предвидеть, - это невероятно? Или всё это породило – добро?
    Скорее всего, второе. Выходит, что на нём и держится мир. Только на нём!
    И снова мы сидим за столиком, и пьём дорогое вино. Нам никто не мешает. Лишь слуга скользит полуденной тенью, на фоне всей красоты. И он едва тут заметен.
    Доброе вино будоражило мою душу. Но я не мог забыть о Василии Шохиреве, как он там? Пока я тут жирую, его в любые пять минут могут увезти в любую сторону. Ведь мы, так и остались военнопленными, да ещё в чужой стране. Как ему помочь?
    - Господин Тарада, я нуждаюсь в вашей помощи. Мне не хотелось Вас просить об этом, но другого выхода нет. Только вы сможете помочь моему другу Василию Шохиреву. У него в России осталась большая семья. Он очень хороший человек! Мой друг.
    Мне трудно это говорить, своему благодетелю, иначе его не назовёшь. Но я хочу быть честным, как и он, потому что я знаю, что он хорошо помнит Шохирева.
Просто не мог не помнить его слова: - Руби его, Бодров, уходить надо!
    И сейчас, самому Василию, нужна немедленная помощь. Странно всё в нашем мире, но его не переделаешь! Всё возвращается бумерангом, и бьёт того, кто нанёс первым удар. И вот уже Василий под этим разящим ударом.
  Лицо дворянина сначала налилось бледностью, затем реакция пошла в обратную сторону, и оно приняло багровый оттенок. Очень трудно было ему, переварить всё, что от него требовали. Это надо было превзойти себя самого, а затем переступить через свои амбиции. И он наконец-то господин Тарада заговорил:
    - Я его хорошо помню, он настоящий боец, и поступил, так как и надо было поступить в бою. И если бы он убил меня, то это было бы правильно. Ну, а если взять другую сторону, то для меня он злейший враг. Змей, который уже выпустил своё смертельное жало. И его надо немедленно уничтожить, потому что он обязательно укусит. Это черта его характера, и линия поведения в жизни.
  Но я чту своего отца, И помню его слова, что враг без меча, уже тебе не враг, а друг, - не убивай его!
    - Ты, господин Бодров, послал мне новое испытание, хотя я думал, что они уже закончились для меня. По всем причинам я не могу тебе отказать в этой просьбе, но признаюсь, что мне трудно это делать. Я ещё не достаточно силён духовно для этого, но у меня есть путеводная звезда в моей жизни: это мой отец! Завтра утром твой друг, будет здесь, я тебе это обещаю.
    А сейчас я очень устал и мне надо отдохнуть. Тебя я оставляю на волю моих слуг, твоё слово для них закон. Если захочешь отдохнуть, то они проводят тебя в твою спальню. Кушай, что твоей душе угодно, и дальше действуй по своему усмотрению.
  Господин Ичиро Тарада откланялся, и тяжелой походкой пошёл по аллее сада. Видно, что судьба приготовила ему новое испытание, и он покорно ждёт его.
    Наелся я до отвала, потому что таких блюд, никогда и в глаза не видывал, а не то, что пробовал. И в сон меня повлекло, как в бездну. Заметил это слуга, и проводил меня в спальню. Я не мог поверить, что это спальня, это было произведение искусств, где прикоснуться к чему-либо - грех немалый. Но сон сильнее всего на свете, он добрый хозяин нашей жизни. И он незамедлительно, проводил меня в своё царство блаженства.
    А утром меня ждала тёплая ванна,