07.06(день).doc
Я напрасно понадеялась отдохнуть этой ночью…
Меня измучили тяжелые сновидения; весь сон был неспокойным, и проснулась я словно загнанная волками. Мне виделось, будто на встрече со Степой, его брат обвиняет меня во всех тяжких грехах; что Степа разочаровывается во мне и прогоняет, сказав, что не желает больше видеть.
Ну почему?! Почему общение с ним так важно для меня?! Почему его комплементы трогают мою душу, и от них я чувствую какую-то робкую и нежную тревогу на сердце? Почему от случайных соприкосновений руками по телу пробегает волнующая дрожь? Почему я так рада, что нам суждено встретиться вновь, розовыми грезами затмевая все рабочие мысли?
Может ли это быть связано с азартом первой терапии? Это ведь ужасно… Но судьба будто нарочно оставляет мне крохи, по которым я должна следовать. Разве может Степан быть столь беспечным, знакомя меня со своим братом после того, как я расспрашивала Марию? А вдруг он подсознательно хочет, чтобы я добралась до его тайны?
Я чувствую, будто у меня не осталось свободы выбора. Я не знаю, почему так, но мне отчетливо известно, что я сделаю – я спрошу об Ире у Артура. Я не могу упустить подвернувшуюся возможность! И почему-то, мне начинает казаться, что мною движет нечто большее, чем научные взыскания – я бы не стала заходить так далеко только из-за эксперимента. Или стала бы? Может я действительно такая бездушная дрянь?..
Мне пока не дано понять мотивы своей души. Поэтому остается лишь следовать вперед по дороге, которую указывает судьба. Как мне кажется…
Это значит, что я пойду вместе со Степой на праздник. И вновь попытаюсь раскрыть секрет.
07.06.mp3
(щелчок диктофона)
– Здравствуй, Степа.
– Привет. … Это тебе.
– Ох! Какой роскошный букет!
– Да ладно тебе… Всего лишь несколько роз…
– Роскошным букет делает спонтанность преподнесения.
– Вижу ты в хорошем настроении. Рад видеть тебя улыбающейся. Пойдем?
– Угу.
…(неразборчивый шум)…
– Проходи сюда, пожалуйста. Вот наши места. … А здесь хорошо видно.
– Еще бы. Ведь наш четвертый ряд – середина всего зала.
– Прости. Ты наверное не привыкла к таким простеньким залам.
– Мне здесь очень нравится. Да – залы театров богаче и больше. Но тут совсем другая атмосфера. Здесь не просто спектакль по сценарию из года в год. Здесь раскрывается настоящая история жителей населенного пункта. В их творческих предпочтениях, в их образах жизни заключен дух макро группы – в других поселках интересы будут иные. Это ведь целая субкультура!
– … Я не думал, что смогу так удачно угодить.
– Думал, я отношусь к творчеству поверхностно?
– Вовсе нет. Просто удивлен. Меня поражает девушка, с таким количеством талантов. О, вижу Артура. Артур! Ничего если он сядет рядом с нами?
– Да, конечно…
– Что с тобой?
– Все в порядке…
– Ты как-то разом побледнела… Это из-за Артура?
– Нет, что ты.
– С тобой точно все хорошо?
– Да… Голова немного закружилась, сейчас пройдет.
– Привет, Степка.
– Здравствуй, Артур. Как дела?
– Как у человека, которому дали арбалет и выбор, кого застрелить: фашиста или жену. А он задумался.
– Тебе не кажется, что такие шуточки не позволительны для мужчины тридцати лет. Научись отвечать нормально.
– Научись не задавать вопрос, если ответ не нужен.
– Ну и как мне понимать такой ответ?
– А ты прочувствуй.
– Ладно, потом поговорим. Позволь мне представить тебя Елене.
– Хех! Позволь представить… хм… Сам представлюсь. Добрый день, светлая княгиня Елена. Позвольте обратить Ваш взор на себя, верноподданного вассала его святейшества Степана Достопочтенного. Перед Вами Артур Браун, писака при дворе.
– Артур, брось ты свои шутки. Зачем же так паясничать, едва увидев человека. Разве нельзя как-то постепенно. Лена, только не пугайся, он иногда бывает таким… чересчур творческим. Так-то он вполне нормальный. Работает и живет в Москве. У него жена Наталья, – боже храни эту святую женщину, – и шестилетний сын Валя, мой крестник.
– У тебя замечательный брат, Степа.
– А пока вы между собой обсуждаете меня, я, извольте, присяду.
– Ну перестань уже, Артур. Прошу тебя.
– Мой добрый друг, меня не надо стесняться. Я не приучен шкодить.
– Я очень на это рассчитываю. Мне нужно отойти на минутку – хочу подбодрить бабушку перед выступлением. Кажется, их уже позвали за кулисы. Артур, я ведь могу быть уверенным, что Лена не сбежит за это время, доведенная твоей эпатажностью?
– Порой обещания кажутся такими трудновыполнимыми. Особенно в ЗАГСе.
– Ты о чем это?
– Да так, навеяло. Хотя… Ну-ка, Степашка, покажи мне лицо человека, который впервые слышит о разводе старшего брата!
– Шутишь?
– В точку! Самая несмешная шутка на свете! Браво? Браво! Аплодисменты инвалиду юмора!
– Лен, я быстро.
– Поспеши. Бабушка тебя высматривает.
– …
– …
– Любезная. Вы очень хорошо держите спокойное выражение лица, но позвольте спросить, отчего Ваши руки так шибко дрожат.
– Разрешите заметить, милсдарь Артур, что это довольно жутко, сидеть через одно кресло от шизофреника.
– Ай-яй-яй… Какие поспешные суждения. Как же мы с Вами кашу сварим, если начинается все с конфликта.
– Что начинается?
– Нет уж позвольте, не уводите тему в сторону. Давайте здраво рассудим – то, что ваша братия хирургов души называет психическими отклонениями, то бишь эмоциональной неустойчивостью – вполне может оказаться даром творчества. Ведь жизнь – это не строгий порядок.
– Я Вас не понимаю. Откуда Вам известно обо мне?
– С Вашего дозволения и без, я буду отвечать на вопросы в порядке очередности. Теперь я отвечу, о какой “каше” обмолвился. Вы ведь уповали на нашу нынешнюю беседу, не так ли?
– …
– Ну-у, не огорчайтесь. У писателя тоже может оказаться талант раскрывать то, что таится в людях. Умыслы, чаянья. Я так считаю, что литература и психология – сестры. Одна красавица, а другая… хм… умница. Так зачем одна клеймит другую? Из-за подхода в обосновании таинственного? Вот по каким признакам Вы выявили симптомы моей, так называемой, шизофрении?
– Вы бы не смогли с такой манерой общения ужиться в обществе.
– Хех, ужиться в обществе. Вы забываете, госпожа Психолог, что еще душа имеется. И очень простовато ассоциировать себя с одним лишь мозгом. А ей, – душе, – не всегда хочется поступать по уму, примащиваться и притираться к коллективу. Зато, она не позволяет опуститься до того, чтобы мучить человека, – и без того несолоно хлебавшего, – ради научного эксперимента.
– …
– Вот чего Вы добиваетесь от Степана? Ведь Вам же сказали, что случая с Ирой Вам знать не надобно. Ах, да… Откуда я знаю про Вас… Что-то – поведал Степан, что-то рассказала Мария, предупредила, что Вы интересуетесь.
– …
– Можете унять дрожь. Я не стану ей докладывать о Ваших умыслах.
– …
– Но вот Степан узнать должен.
– Если Вы считаете себя человеком, способным заглядывать в людские души, то почему не видите, как мучается Степан?! Как страдает?! Вам же известно, что он забросил поэзию. Почему Вы хотите лишить его сторонней помощи, если сами ничего сделать не в состоянии?!
– Именно потому, что пытались; хорошо усвоили, что душа Степана – не лаборатория для дилетантов, практикантов-любителей, и просто красивых девушек, скрывающих подозрительные планы. Твое вмешательство может только навредить, но тебя этот риск не останавливает. Когда подопытный окончательно придет в негодность – ты его просто выкинешь. … Что же Вы, Елена, уже уходите? Вы забыли цветы. Ах, как жалко… Такой роскошный букет. Степа расстроится… Как хорошо, что я не давал ему обещания удерживать Вас… Все же решили остаться? Экая импульсивность!
– Я не могу уйти!..
– Кажется у Вас не слишком гладко с рациональным мышлением. Ну, будет Вам, не рыдайте, не кривите милое личико. Я Вам помогу. Сейчас Степка вернется, и мы все вместе обсудим Ваши научные изыскания. Вон он, вышеупомянутый, идет – как кстати. Ух какой шустрый – через две ступеньки перемахивает, торопится…
– Артур, прошу тебя!.. Дай мне шанс доказать, что ты прочитал меня неправильно.
– Хм… Я не могу себе представить такого способа! Поэтому, не могу отказать себе в удовольствии оценить Вашу изобретательность. Я гарантирую молчание, если Вы пообещаете с этого момента держаться подальше от Степана.
– Я клянусь…
– Я несказанно рад, что мы так хорошо поняли друг друга и договорились совсем по-хорошему. Большое Вам спасибо, Елена. Мне искренне не хотелось участвовать в разоблачениях. Более того – растаивать Степу. Ведь он так хотел помочь Вам пережить расставание с Антоном. Надеюсь, это знание станет достойной причиной пощадить хорошего человечка.
– Ты зря думаешь, что я пытаюсь сбежать. Я найду способ переубедить тебя.
– Я полон предвкушения, но не забывайте – попытка всего одна.
– Мне нужен адрес электронной почты, по которому я смогу прислать тебе письмо. Я вышлю его сразу же, как только окажусь дома, чтобы ты признал текст предшествующим нашему разговору.
– Браво красивый слог!
– Говори быстрее! Степан уже близко!
– Браво красивый слог. … Латинскими буквами, без пробелов, на конце .com.
– Лена, ты уходишь?
– Да… Прости, мне срочно надо идти…
– Что случилось? У тебя слезы!
– Я потом объясню. Прости, так надо. Не волнуйся, все будет хорошо.
– Леночка!..
(щелчок диктофона)
07.06(вечер).doc
И как мне в голову пришла эта отчаянная мысль?.. Сумасшедшая, противоестественная… Но я рада, что эта мысль посетила меня. Других идей все равно нет, кроме как быть откровенной.
Я отправила Артуру свой дневник. Все свои сокровенные мысли. Абсолютно все записи, даже сегодняшний аудио файл с диктофона.
Мои действия были неосознанны: как сумасшедшая, ворвавшись в дом, я тут же метнулась к компу, и, лишь отправив письмо, начала понимать, что натворила… Как прочитанное изменит мнение человека, который упрекал именно за такие крамольные мысли, описанные в дневнике?! Как отнесется человек к скрытым диктофонным записям?! Любой, более-менее адекватный, посоветует держаться от такой девушки подальше! Это же очевидный исход!
…
Я пришла в себя совсем недавно, когда стало слишком поздно что-либо менять. Состояние аффекта исполнило злую шутку до конца.
Теперь, каждую минуту, я навязчиво проверяю почту. Но не входящие письма, а отправленные, а именно то письмо, в реальности которого я продолжаю сомневаться. Письмо, безвозвратно высланное Артуру… Я смотрю на него безрассудным взглядом, каждую секунду надеясь, что оно само собой исчезнет; и тогда я смогу поверить, что все это лишь показалось мне, было плодом больного воображения.
И теперь, растеряв надежду в галлюцинаторное видение, осознав произошедшее и смирившись, я не могу найти ни единой причины для упования, что у Артура сформируется положительное мнение обо мне. С чего ему формироваться?.. Наверное… в самом деле… я бездушная машина… сумасшедшая практикантка…
Нет мне прощения... Чувствую… ближайшей ночью… мне будет значительно хуже, чем во все предыдущие…
07.06(вечер)(письмо_Артура).doc
Доброго времени суток, госпожа Психолог. Только явился домой, а тут Ваше письмецо. Прочесть пока не успел. Прежде, хочу заметить, что Вы заставили меня изрядно попотеть, выдумывая для Степана причины Вашего бегства. Но, коли Вы держите слово, то и я должником не
