Роберта, нашарила в темноте тапки, накинула халат и куртку, и вышла на балкон, где долго курила, оставив в пепельнице несколько окурков. Смотрела на размытые дождем ночные огни города, и размышляла о своей судьбе. Не складывалась как-то ее жизнь. Иногда Натали задумывалась о том, зачем вообще начала отношения, которые сейчас были под запретом.
Роберт Филлипс, весьма привлекательный шатен с сине-зелеными глазами, нравился ей еще со школы. Натали видела, какими глазами смотрела на него Катрин Томпсон, так ни разу и не решившаяся подойти к нему. Неотразимая и ослепительно прекрасная Натали взяла все в свои руки. Она завлекла Роберта и без памяти влюбила в себя, впервые поцеловавшись с ним на чердаке своего особняка во время детской игры в прятки. Натали увела его туда специально, чтобы Марианна, которой тогда выпало быть водящей, не нашла их. Натали на свиданиях целовалась и обнималась с Робертом всегда и везде, даже когда одноклассники отмечали Новый год в доме у Софи Бекер. Натали до сих пор помнила растерянное лицо Катрин, заставшей их целующимися в кухне.
Развлекаясь с Робертом, Натали вскоре осознала, что и сама влюбилась в него, и хочет каждый день быть рядом, видеть его глаза, слышать его голос и чувствовать его губы на своих губах. Она даже поступила учиться туда же, куда и Роберт, в Международную Космическую Академию, хотя сама подавала документы в Институт связи и радиотехнологий. Поклонников у Натали было много, но она отвергла их всех, желая видеть рядом с собой одного только Роберта.
Отдавшись ему на праздновании школьного выпускного, Натали совершенно не думала о последствиях, и спустя некоторое время она поняла, что беременна. Свое положение она тщательно скрывала от окружающих, надевая маечки и кофточки на один – два размера больше, и включая громко музыку, чтобы родители не слышали, как ее тошнит. По утрам Натали старалась не завтракать, не в силах даже смотреть на еду. Она убегала в Академию пораньше, ссылаясь на договоренность с однокурсниками, или попозже, притворяясь, что проспала, и делала все, чтобы не сидеть за одним столом с родителями.
Но тайна раскрылась, когда однажды мать Натали, Сьюзан Картер, вошла в комнату к дочери, и увидела ее лежащей на ковре в луже крови и без сознания. Натали срочно отвезли в больницу, где родители узнали от врача шокирующую новость. На четвертом месяце беременности у Натали случился выкидыш, спасти ребенка не удалось. Родители не стали устраивать скандал, видя тяжелое состояние дочери.
Натали поместили в отдельную палату, где она лежала, ни с кем не разговаривая. Каждый день принимала какие-то лекарства, а по ночам молча рыдала в подушку, совершенно убитая словами докторов о том, что у нее никогда больше не будет детей. От горя и длительных переживаний у нее поседела прядь волос на левом виске.
После выписки Натали вернулась на занятия в Академию. Уговорила родителей никому ничего не рассказывать. Для всех придумала отговорку, что якобы удаляла аппендицит, а про волосы сказала, что модно покрасила.
Снять квартиру родители Натали не позволили, потребовав от дочери, чтобы она всегда была у них на виду. Отец, бывший военный, накричал на Натали, назвав ее безответственной и легкомысленной дурой, а мать каждый вечер запирала ее комнату на ключ.
Сегодняшней ночи с Робертом могло бы и не быть, если бы Натали не соврала родителям, что идет к подруге заниматься и останется у нее ночевать. Нехорошо, конечно, обманывать родителей, но по-другому Натали не могла. Сейчас отец и мать были категорически против любых любовных увлечений дочери, и переубедить их было просто невозможно.
Докурив сигарету, Натали вдруг вспомнила свою одногруппницу, девушку, с которой когда-то встречался Майкл. Совсем недавно ее отчислили из Академии, когда стало известно о ее беременности. Натали была бы очень рада, если бы ее отчислили по этой же причине, но, к сожалению, такой возможности у нее больше не было.
Дождь прекратился. Было ветрено и холодно. Натали замерзла и вернулась в постель. Роберт во сне повернулся на другой бок, обняв девушку одной рукой.
Энн поморщилась, увидев на пороге своей квартиры Майкла, и недовольно поинтересовалась:
- Что ты забыл у меня, Майкл? Зачем вернулся?
- Ты не рада меня видеть? – опешил он.
- Нет, конечно! Какая от тебя радость? Мне не нужен человек, у которого только ветер в голове. Я люблю Адама, а ты найди себе другую дурочку. Пока, Майкл! – расхохоталась Энн и захлопнула дверь прямо перед самым его носом.
***
Первый год студенческого обучения подошел к концу. Начались долгожданные летние каникулы. Как ни хотели друзья собираться всей шумной компанией вместе, у них ничего не получалось. Профессиональные дисциплины институтов и колледжей требовали внимательного, серьезного и неторопливого изучения, ведь от качества полученных знаний зависело, какими грамотными и квалифицированными работниками станут студенты в будущем.
Катрин, Ева и Майкл поехали с родителями отдыхать, остальные остались в городе.
Энн водила Адама в парк развлечений, на огромное колесо обозрения. Они целовались в кабинке на самом верху, а когда спускались на землю, шли в кассу, покупали новый билет и отправлялись на очередной круг над городом.
- Тебе нравится целоваться на высоте? – спросил Адам, хитро прищурившись и облизав губы.
- Потому что так гораздо романтичнее! – хихикнула Энн, подставляя свои губы для нового поцелуя.
Натали неслась по городу, крутя педали велосипеда. Родители хотели отправить ее на все лето куда-нибудь подальше от города, но Натали не желала уезжать от любимого. Ей пришлось дать клятву, что она все каникулы будет вести себя хорошо и примерно, и будет смиренна, как ангел. Клялась она долго, готовая на все, что угодно, лишь бы только остаться с Робертом. Родители слушали ее внимательно и молча, но в обещания не поверили, хотя ничего не сказали об этом. В ответ на клятву Натали было выдвинуто множество жестких требований, ограничивающих свободу девушки. Теперь ей нельзя было допоздна гулять и возвращаться затемно, нельзя было покидать особняк ночью, закрываться с домашним телефоном в ванной и долго по нему разговаривать. На прогулку Натали отпускали лишь днем, да и то ненадолго, родители опасались, что их непутевая и взбалмошная дочь может выкинуть какой-нибудь фортель. Они еще не забыли прошлогодней истории с беременностью.
- Пока ты учишься, веди себя прилично! – жестко сказала Сьюзан, выпуская дочь из запертой комнаты на свободу. – А вот когда вырастешь, начнешь работать, тогда и будешь делать все, что захочешь.
Отец отобрал у Натали мобильный телефон и отключил интернет, сказав, что это ей совершенно ни к чему, и пригрозил, что теперь за любую, даже малейшую провинность, выгонит дочь из дома, не оставив ей даже денег. Натали побоялась спорить со строгим отцом, но тайком купила себе новый телефон, на деньги, отложенные когда-то на украшения, и теперь тщательно прятала аппарат, чтобы родители случайно не отыскали его.
Натали въехала на заброшенную часть парка. Через полчаса ей следовало быть дома, а за это время девушке нужно было успеть повидаться с Робертом. Возле густых темных кустов стоял сам Роберт, опершись на велосипедный руль. Натали затормозила и бросилась к нему.
- Роберт! Вот и я! Давно ты меня ждешь?
- Давно. Как же я соскучился по тебе, моя Натали!
Оставив велосипеды, они набросились друг на друга со всей страстью, опустившись на мягкую траву между кустами и срывая одежду, не тратя время на расстегивание пуговиц. Горячие поцелуи Роберта обжигали кожу Натали, девушка тихо стонала в его объятиях, парень тяжело дышал, лаская ее нежное тело. Прикрыв глаза, Натали исступленно повторяла его имя.
Марианна и Джек бродили по парку, подыскивая местечко, где можно уединиться.
- Что ж все неймется-то тебе, Джек? – Марианна опасливо оглянулась вокруг. – Здесь же люди кругом! Не можешь до вечера подождать, когда мы домой вернемся?
- Не могу. – Джек взял девушку за руку. – Я так хочу тебя, Мари. Пойдем в старую часть парка, она давно заброшена и там никто не ходит.
- Пойдем.
Они прилегли в окружении глухих темно-зеленых кустов. Джек принялся жадно целовать лицо и шею Марианны, она гладила его по мускулистой спине.
- Мари, любимая моя Мари…- шептал Джек, расстегивая пуговицы на блузке девушки.
Но довершить начатое им не удалось. В соседних кустах раздался шорох и приглушенные голоса. Притихшие Джек и Марианна узнали в раздевающейся парочке Роберта и Натали. Марианна не хотела быть свидетельницей чужой любви, не хотела слышать страстных вздохов и стонов, поэтому быстро поднялась, застегнула блузку и шепнула Джеку:
- Уходим отсюда. Поищем другое место.
Они отошли подальше, к другим кустам. Джек прижал Марианну к сухому стволу дерева, и снова принялся целовать, задирая юбку. Марианна запрокинула голову, наслаждаясь его поцелуями, но влюбленным снова помешали. Совсем близко от них раздался треск веток.
- Ой, Джек, пожалуйста, перестань. – девушка оттолкнула от себя парня. – Перестань, говорю! Мне кажется, за нами кто-то подглядывает.
- Да что ж такое сегодня? – начал сердиться Джек. – Нигде спрятаться нельзя! Мари, любовь моя, давай тогда еще погуляем, если уединиться нам не удается.
- Давай.
И они пошли. Чтобы поднять девушке упавшее настроение, Джек купил ей мороженое в вафельном стаканчике.
Софи и Габриэль находились за городом, на трехдневной экскурсии по реке на теплоходе, делили на двоих небольшую каюту. Софи никак не могла привыкнуть к качке, и Габриэль во время прогулок по палубе держал ее за руку.
Сестра Сара настойчиво просилась с братом в путешествие, но Габриэль мягко объяснил ей, что эта романтическая поездка только для него и Софи, и что непоседливая девочка будет только мешать им. Сара ни капельки не обиделась, но попросила привезти для нее что-нибудь в подарок. Специально для нее Софи и Габриэль набрали много речных ракушек.
Габриэль решил устроить для Софи романтический ужин в один из вечеров. Поставил на столик в каюте бутылку красного вина, два высоких бокала и стеклянную вазочку с фруктами. Даже зажег три маленькие свечки в форме сердечек.
- Ой, как мило, Габриэль! – восхитилась Софи, оценив его старания. – Но только я не пью.
- Ну хоть немножко выпей. – уговаривал ее Габриэль. – Я налью тебе вина совсем чуть-чуть, на донышко бокала.
- Только если на донышко. – согласилась девушка, присаживаясь за столик.
Габриэль, как и обещал, налил немного вина. Софи сделала глоток и взяла из вазочки виноградинку.
- Надо же, совсем не крепкое. – девушка снова отпила из бокала.
- Специально для тебя выбирал. – ответил Габриэль. – Ты же не любишь крепких напитков. А без вина не получится романтического вечера.
Софи отставила опустевший бокал и потянулась за клубникой. За иллюминаторами была темно-синяя прозрачная ночь. Габриэль потушил свечи и закрыл дверь каюты, чтобы какой-нибудь мучающийся от бессонницы пассажир случайно не забрел к ним с Софи.
***
В предпоследний день августа Марианна предприняла попытку сблизить Джека с родителями. В
