Тень луны (Менестрели сквозь время).

Хуже было то, что Кэнди не пела и отказывалась танцевать у его костра. В такие вечера Ричи сидел у костра один и сочинял новые мелодии, улыбаясь и думая о ней. У Кэнди же, когда она сердилась, увядали в комнате цветы, едва она успевала поставить новый букет, протухала вода для питья и умывания, все валилось из рук, и жутко не везло во всем. Однажды она ударила Ричи. Это случилось, когда Кэнди впервые поняла, что одежда его пахнет дешевой ароматной водой, которой пользовалась горничная на этом постоялом дворе, а к воротнику куртки пристал чужой длинный волос. Накануне она очередной раз оттолкнула его в постели, и Ричи ушел, как обычно это происходило. После пощечины музыкант лишь усмехнулся и поймал ее руку, чтобы поднести к губам. С улицы прогремел раскат грома.
Кэнди выбежала с постоялого двора, и, перебежав через поле, очутилась в лесу. Дождь так и не пошел, но она вдруг оказалась в темной чаще. Тропинки заводили ее все дальше вглубь леса, топкое болото слизнуло с ее ноги туфель, колючие кусты изорвали в клочья платье и исцарапали руки. Когда стало садиться солнце, в лесу угрожающе зарычали дикие звери, а над головой закружили какие-то птицы. Девушка расплакалась, но вдруг лес словно расступился, и в образовавшемся просвете она увидела сидящего на коне Ричи, который искал ее. Он соскочил с коня, и Кэнди кинулась к нему, смеясь от облегчения, но тут же растянулась на земле – какой-то камень или ветка легли ей под ноги. Ричи кинулся к любимой, поднял ее с земли и крепко обнял. Кэнди разрыдалась в голос у него на плече. Ричи посадил ее на коня перед собой и прижал к себе. Другой рукой он держал поводья, но его конь шел сам – лес расступался, указывая дорогу. Впервые после смерти родителей юноша оказался в лесу, и от этого посещения его обитатели ощутили огромный прилив сил и энергии, которой после им хватило на несколько десятков лет.

Ричи и Кэнди ссорились вовсе не так уж часто, большую часть времени они все же жили мирно, и в этом им помогала музыка. Однажды, для выступления их пригласили во дворец одного из королевств, которое они проезжали. На молодого Короля, который правил той небольшой страной, напала смертельная хандра, и музыканты должны были попробовать развлечь его.
Оставив лошадей на постоялом дворе, они пошли во дворец пешком. Ночь уже спускалась на землю, и луна освещала им дорогу. Ричи еле заметно улыбался в предчувствии музыки. Его мало заботило, что они идут в королевский дворец. Он даже не знал, что будет играть сегодня, ведь обычно все складывалось само собой. Кэнди не думала ни о чем – ей было на удивление легко на душе, и впереди была музыка.
Король сидел на площади перед дворцом в окружении своих придворных, задумчиво глядя на пламя разожженного костра. Его когда-то яркие серые глаза были подернуты пеленой или дымкой. Светлые волосы венчала отливающая золотым блеском в свете костра корона, а одна из прядей падающих на лоб волос была седой. Придворный лекарь признал, что в глаза Королю заглянула смерть. Никакое лечение ему не помогало, хотя Король кротко исполнял все, что прописывали ему целители. Не потому, что боялся смерти. Ему просто было все равно. Глаза Короля заволокло мутной пеленой, и глядя на солнце, он не видел солнца. Когда же в королевский двор вошли Кэнди и Ричи и преклонили перед ним колени и головы, а после подняли на него глаза, Королю показалось, что слегка смеющийся взгляд черных глаз Ричи прожег его насквозь, будто столб огня. Король невольно вздрогнул – в ночном небе прокричала какая-то птица, а после перевел взгляд на Кэнди. Взгляд Кэнди был нежен, очень нежен, и эта нежность вошла в его сердце, а вместе с ней в груди Короля разлилась ужасная боль. Король задохнулся от этой боли, и лекарь с тревогой посмотрел на него, но он сделал знак оставить его – ему все еще было все равно.
Ричи заиграл одну из древних баллад, которые он когда-то слышал от матери, в которой было в меру как грусти, так и веселья, и придворные, слушая его и Кэнди, печалились в грустных местах и смеялись в веселых. Только Король не грустил и не смеялся. Как во сне он смотрел на играющего Ричи, и видел любовь, которая была его музыкой, смотрел на поющую Кэнди и видел ее нежность, которая была музыкой, а потом своими яркими, но затянутыми пеленой глазами Король увидел саму Музыку, поднимающуюся к небесам вместе с искрами притихшего костра. Тут же он почувствовал, что боль в груди разрывает его сердце, а через мгновение, погрузившись в темноту, не чувствовал уже ничего.
Придворные разом выдохнули и бросились к потерявшему сознание Королю. Ричи перестал играть, и сердце его наполнилось жалостью. В ночном небе снова пронзительно закричала какая-то птица. Стража вытолкала Кэнди и Ричи за ворота, но они еще услышали возгласы: «Король дышит!» и «Король жив!»
Всю обратную дорогу Кэнди была очень задумчива, да и Ричи пребывал в мире полугрез. Король пришел в себя, и на следующий день музыкантов снова позвали во дворец. В груди Короля все еще ощущалась ноющая боль, и когда Кэнди запела, боль стала усиливаться, пока не достигла наивысшей мучительной точки, и он снова не потерял сознание. Однако, Король не сдавался. Музыкантов звали во дворец снова и снова. Это было горькое лекарство, но каждый раз глаза правителя все яснели, и пелена на них становилась все тоньше и прозрачнее. Король обретал прежние силы, и смертельная хандра постепенно отпускала его.
Наконец, настал день, когда Музыка излечила его окончательно, и в честь Ричи и Кэнди был дан грандиозный пир. Король приветствовал их, когда они вошли во дворец, глаза его, больше не скрытые пеленой, сияли, как звезды. Однако, он старался не встречаться взглядом с Ричи – взгляд музыканта все еще жег его огнем насквозь, хотя сам Ричи и не предполагал этого. Нежность же глаз Кэнди, казалось, входила в самое его сердце, и это было приятно. Глядя на нее на пиру, Король вдруг понял, что это не просто нежность, как неотъемлемая часть сути девушки, в область которой он случайно попал, это любовь, и направлена она именно к нему. Улыбчивая белокурая Кэнди с дивным голосом и прекрасными глазами, так ласково глядящими на него, шелковую руку которой держал в своей руке с волшебными пальцами сидящий рядом с ней Ричи, на самом деле полюбила его, Короля. И в этом была часть ее печали. Король понял, что если не сделает Кэнди своей королевой, то не сможет жить, и Кэнди тоже поняла это в тот момент, а вот Ричи ничего не заметил. Правда, когда в ночном небе снова закричала птица, сердце Ричи сжалось в дурном предчувствии, но он отогнал его от себя, как делал это всегда.
На следующий день музыканты снова повздорили, на этот раз Ричи был в плохом расположении духа из-за количества эля, выпитого им на королевском пиру. Он провел ночь в обществе одной из бесчисленных Бэтти, Кэтти и Молли, а когда вернулся к Кэнди, в комнате никого не застал.
Ранним утром, когда Кэнди была одна, Король сам приехал к ней и увез ее, спросив, хочет ли она быть его королевой. Девушка знала, что любит Короля. Она полюбила его яркие серые глаза, когда они еще были затянуты пеленой, и его благородный образ сразу, как увидела. Она полюбила его так сильно, что лежа по ночам в постели со спящим Ричи ей хотелось вскочить, подбежать к окну, и, высунувшись наружу, закричать так, чтобы услышали люди в своих домах и звезды на небе: «Я люблю Короля!» Ночью накануне его приезда она сдержала очередной такой свой порыв, а когда встало солнце, у ворот постоялого двора ее ждал Король, держа под уздцы лошадь в богатой сбруе, и первые утренние лучи играли на блестящем в его волосах венце королевской власти. Он приехал один, без стражи, зная, что предстоит разговор с Ричи, и ему придется мучительно выдерживать прожигающий взгляд темных глаз… Но музыканта не оказалось на постоялом дворе, и Кэнди уговорила Короля не дожидаться его. Когда она увидела, что Король приехал за ней, то выбежала к нему навстречу, смеясь от счастья, и он закружил ее, подхватив на руки и подняв над собой. Любовь не охватила ее пламенем, как это было с Ричи, а мягко обняла, заворачивая в тонкий шелковый плащ, и такими же мягкими и шелковистыми показались Кэнди объятия Короля.
Король посадил ее на лошадь перед собой и повез во дворец. Он чувствовал, что не просто увозит жену Ричи, а забирает, крадет часть его самого, а может и убивает его. Король думал, что разрушая этот союз, он убивает Музыку, вырвавшую его самого из объятий смерти, но он ошибался. Музыку нельзя было убить, и связь между Ричи и Кэнди вовсе не исчезла. Однако, мысли Короля печалили его, но при этом он был счастлив, потому что любил Кэнди так же искренне, как она полюбила его. Приехав во дворец, Король приказал страже пропустить Ричи к нему в любой момент, если тот придет – он хотел быть честным до конца. Кэнди же Король поклялся выполнять все ее прихоти кроме одной – он запретил ей когда-либо петь с Ричи. В глубине сердца девушки резануло после этих слов, но нужно было выбирать, и выбор уже был сделан – она любила Короля.
Ричи вернулся ближе к полудню, допоздна проспав на каком-то сеновале, который он делил с судомойкой находившегося неподалеку трактира. Ранним утром она отправилась на работу, так что музыкант проснулся в одиночестве. У ворот дома на земле он увидел что-то блестящее. Ричи нагнулся и поднял маленькое золоченое украшение – множество таких крепилось к сбруе королевской лошади, на которой Король увез Кэнди. Сердце Ричи сжалось, он бросился в дом уже зная, что любимой там нет. Так и оказалось. Сердце Ричи разрывалось от горя, он застыл посреди комнаты, не зная, что ему делать дальше. Первым его порывом было ворваться к Королю и заставить его сразиться с собой, но тут он ясно вспомнил видение, которое предстало перед ним, когда Кэнди танцевала на пыльной дороге среди гусей. Он увидел ее тогда в пышном платье и с короной на голове. Значит, ей суждено было стать королевой, решил Ричи, и он не должен мешать ходу судьбы. В том, что в сражении с Королем он победил бы, юноша не сомневался. Он оседлал своего коня и вскоре уже летел по дороге, совсем как в первый день встречи с Кэнди, но только душа его не пела, как тогда, а разрывалась в горестных рыданиях. Солнце не освещало ему дорогу, его закрывала туча, которая заплакала мелким моросящим дождем, придорожная трава пожухла, цветы поникли, и деревья горестно опустили ветви. Природа оплакивала потерю Ричи вместе с ним, хоть его глаза оставались сухими, он лишь гнал коня, как бы пытаясь убежать от горьких мыслей и от образа Кэнди в его душе.
В одиночестве Ричи странствовал несколько лет, но избавиться от образа Кэнди ему так и не удалось. Ее голос слышался ему слишком часто, особенно, когда по вечерам он перебирал струны гитары. Как ни старался Ричи, он не мог забыть ее.

Кэнди тоже не смогла его забыть. Она была счастлива с Королем. Его объятия всегда были шелковистыми и прохладными, как вода северного моря, с которого родом были его предки, яркие серые глаза его сияли, когда он смотрел на Кэнди, а королевские платья как будто были предназначены для нее. И все же она часто вспоминала Ричи, а через несколько дней разлуки почувствовала, что отдала бы что угодно за возможность