Каждое Рождество

Например…

     – А я не верю в чудо, – скучающим голосом заявил Оз и, желая казаться взрослым, закинул руки за голову. – Глупости это всё.

     – Почему? – дрожащим голосом спросил Гил. Словно гром поразили его слова друга. – А как же подарки, которые появляются под ёлкой?

     – Всё это глупости! – повторил мальчик. – Чудес не бывает! А подарки ночью подкладывает или миссис Кейт, или сам дядя Оскар, или кто-то из слуг.

     Между мальчиками разгорелся спор, что случалось довольно нечасто. И их бы обязательно услышали слуги, если бы Гил, уперев кулаки в бока, не предложил:

     – Тогда давайте проверим: загадаем желания прямо сейчас и посмотрим, сбудутся они или нет!

     – Да, давайте! – радостно воскликнула Ада и зажмурилась, лихорадочно соображая, какое бы желание посложнее и поважнее ей загадать.

     – Можно загадать, – сев на полу, чтобы быть с Гилом на равных, Безариус пожал плечами. – Всё равно ничего не произойдет.

     Мальчики закрыли глаза.

     «Я хочу, чтобы мы всегда были вместе», – подумал Гилберт. Ему были не нужны ни подарки, ни сладости. Оказавшийся на улице вместе с младшим братом мальчик рано понял, что главное в жизни – это друзья, близкие люди, которые поддержат и помогут в любую минуту, невзирая на то, какого цвета у тебя глаза или волосы, на твой статус.

     Тишина. Дети не издавали ни звука и продолжали сидеть с закрытыми глазами, думая каждый о своём желании. Так продолжалось пять минут… десять...

     Ада открыла глаза и вдруг увидела маленькие золотые огоньки. В книгах пишут, что так выглядит волшебство – настоящее, новогоднее волшебство. Она захотела поймать один такой «маленький фонарик», но когда протянула к нему руку, огонёк прошёл сквозь неё. Вдруг маленькие «светлячки» начали двигаться и собираться в разные фигуры. Вот появилась балерина, прошлась по воздуху на носочках и спряталась среди зелёных веток. Вот кошка, сладко потянувшись, прыгнула прямо в ствол елки и рассыпалась на миллион маленьких блёсток. Вот две фигуры бегающих друг за другом мальчиков. Если присмотреться, можно было увидеть в этих силуэтах Оза и Гила – у одного растрепанная шевелюра, у другого волосы у шеи закручиваются колечками. А вот и маленькая девочка в пышном платье появилась…

     – Гилберт!!!

     Ада вздрогнула, и все огоньки в один миг исчезли, будто бы их не было вовсе. Девочка открыла глаза, села и удивленно огляделась.

     – Гилберт!!! – хрупкую тишину разбил громкий хлопок дверью и истошный крик. В зал, словно ураган, влетел младший брат Гила – Винсент.

     – Я, кажется, уснула, – пробормотала Ада, глядя на Оза. Тот только зевнул.

     – Братец, ты здесь? – одна из нижних веток ели, образующих укрытие, приподнялась и в «шалаше» появилась голова мальчика с длинными, светлыми волосами, собранными в хвост на затылке. Он заметил Гила и кинулся его обнимать. Гилберт сначала несколько растерялся, а потом принялся отцеплять от себя младшего брата.

     – Ну, и где они? – в зал вошли двое – это было видно по количеству ног. Голос принадлежал Брейку – слуге дома Рейнсворт. Конечно же, он заметил, что под ёлкой лежит пара лишних «подарков», поэтому шагнул к дереву и, присев, заглянул туда. – Добрый вечер!

     Тут же к нему подбежала сама госпожа Рейнсворт – внучка главы дома по имени Шерон. Увидев друзей, она тут же полезла к ним, невзирая на трудности в виде нарядного пышного платья.

     – Как здесь чудесно! – воскликнула она, оглядевшись. – Как будто в сказку попала! Я буду прекрасной принцессой! А ты, Брейк… Брейк!

     Заметив, что слуга покинул «убежище», она недовольно нахмурилась и выглянула в зал.

     – Брейк, немедленно иди сюда! Не-мед-лен-но! Иначе я заберу у тебя все конфеты, и целый месяц ты будешь сидеть без сладкого, – пригрозила Шерон, зная, каким сладкоежкой является Зарксис.

     – Слушаюсь, госпожа, – скучающим тоном отозвался тот. Угрозы девочки на него не подействовали, ведь она не могла знать обо всех тайниках с запасами сладостей, спрятанных по всему поместью Рейнсворт.

     – Итак, Брейк будет моим рыцарем! А ты, Оз, будешь злым королём, который заточил меня в башню! Гилберт будет твоим слугой-драконом, – распорядилась Шерон.

     – Вот командирша, – хмыкнул Безариус, благо, девочка его не услышала.

     – А я? – робко подала голос Ада. Шерон была старше её, и девочка всегда восхищалась ею.

     – Ты? Ты тоже будешь принцессой! А Винсент – твоим принцем!

     Девочка смутилась, а мальчик улыбнулся и посмотрел на «партнёршу по сцене». Он был совсем не против стать принцем для Ады.

     – Всё! Раз, два, три, четыре, пять – начинаем играть!..
[/i]
***


     Гилберт застал Безариусов лежащими около уже наряженной ёлки. Он очень удивился и разозлился одновременно.

     – Оз, что вы делаете?! – воскликнул Гил и направился к ним с таким видом, будто кого-то одного он точно задушит. – Через двадцать минут должны приехать Рейнсворты! А вы…

     – Помолчи, Гил, – с улыбкой оборвал его Оз. – Лучше ляг с нами. Отдохни хоть эти двадцать минут.

     – Что?! – молодой человек пришёл в недоумение. – Оз…

     Но уже в следующий миг он лежал рядом с друзьями, вдыхая такой ненавистный запах мандаринов, и вспоминал прошлое.

     – Я никогда не забуду, как покраснела Ада, – смеялся Оз, заставив сестру смутиться ещё больше, чем в прошлый раз. – И как Гил дул на свечку, пытаясь сделать «огнедышащего дракона».

     Они молчали какое-то время, а потом Гилберт неожиданно воскликнул:

     – А ведь я выиграл спор, Оз!

     – Спор? – Безариус приоткрыл один глаз и с интересом посмотрел на друга.

     – Ты говорил, что желания не исполняются даже в Рождество. А мы до сих пор вместе, – Гил сел и принялся жестикулировать, не справляясь с одолевающим его чувством радости – совсем как в тот вечер. – Даже несмотря на то, что ты на два года уезжал за границу, Ада переехала в Академию, а я устроился на работу и съехал в собственную квартиру. Мы всё равно вместе встречаем это рождество, Оз!

     – Погоди-ка, погоди, – проговорил Безариус и тоже поднялся с пола. Потом он взглянул на старшего друга и с ухмылкой спросил, – То есть хочешь сказать, что загадал, чтобы мы все были вместе? Какая глупость!

     И юноша засмеялся. Гилберт несколько смутился, но быстро пришёл в себя и, улыбаясь, взлохматил светлые волосы молодого графа.

     – Эй! – возмутился тот, но обижаться на Гила не мог. Он шуточно пригрозил ему кулаком и засмеялся вместе с Адой и самим Гилбертом.

     – А какое желание загадал ты? – поинтересовался спустя некоторое время молодой человек.

     Но Оз ответить не успел. В комнату ворвалась Шерон, за ней, держав в руках кучу подарков, вошёл Брейк, и последним в столовой появился Винсент.

     – С Рожде… – громко и радостно начала девушка, но закончила фразу тихо и удивленно. – …ством. Что здесь происходит?

     – Вы решили вытереть собой полы? – хихикнул Брейк из-за горы подарков. Его головы видно не было.

     – Гил!!! – увидев любимого брата, Винсент, некоторые привычки которого остались неизменными, побежал к нему и по неосторожности толкнул Зарксиса.
Тот пошатнулся, и коробки полетели прямо на Шерон. И она, и подарки оказались на полу. Только Брейк остался стоять на ногах и хихикать, прикрывая пол-лица длинным рукавом белого плаща.

     – Брейк!!! – закричала девушка. – Ни конфетки больше не получишь!

     Да, в чём-то и юная графиня осталась верна себе. Все, кроме рассерженной девушки, засмеялись. Но и она, недолго посидев с серьёзным и даже хмурым лицом, не выдержала и улыбнулась.

     – Ну, раз уж так вышло, – Шерон поудобнее устроилась на полу, расправив подол платья, огляделась и взяла одну из лежащих вокруг неё коробок. – Давайте дарить друг другу подарки. С Рождеством, Оз!

     В этот вечер уже повзрослевшие друзья вновь превратились в детей. Пока девушка дарила подарки, все так и остались сидеть на полу около ёлки. А Брейк стоял в стороне, у стены, по обыкновению прикрыв рот ладонью в белой перчатке, улыбался и думал: «Эти дети совсем не изменились».

***


     Оз стоял на балконе, облокотившись на перила, когда к нему подошёл Гилберт. Он был сильно пьян (хотя для него, чтобы напиться до потери памяти нужно было два-три бокала вина) и плохо владел и речью, и мыслями и собой вообще. Гил закурил и, то и дело давясь дымом, что-то бормотал себе под нос. Оз пытался различить среди нечленораздельного мычания слова, но у него ничего не получалось, и юноша бросил эту затею. Он думал о своем, как Гил вдруг чётко произнёс:

     – А всё-таки, Оз, что ты тогда загадал?

     Безариус взглянул на друга. Тот спокойно смотрел в даль и выпускал колечки светло-серого дыма. Они, поднявшись на несколько сантиметров вверх, растворялись в синеве ночного неба. На их месте тут же появлялись новые – Гил – заядлый курильщик.

     – Ты только что два слова связать не мог, – заметил Оз. – Или ты, как Брейк, больше не пьянеешь?

     – Кто знает, – пожал плечами молодой человек, усмехнувшись. – Ты так и не ответил на мой вопрос.

     Оз не хотел смотреть на Гилберта, который мог увидеть всё, что творится на душе, и что Безариус старался скрыть, поэтому отвернулся. Он немного помолчал. Потом улыбнулся и, вздохнув, сказал:

     – Я загадал то же, что и ты: чтобы мы всегда были вместе, – и, не желая признать, что когда-то был таким сентиментальным, торопливо добавил, – А что ты ещё хотел? Я был маленьким мальчишкой, который рос без отца. Я просто подыграл тебе…

     – Я знаю, знаю, – перебил его Гил. – Ты никогда не сознаешься в том, что дал слабину.

     – И ничего я не давал! – возмутился Оз.

     – Да-да, и это я тоже знаю, – посмеиваясь, вторил Гил.

     Рассерженный, разоблачённый Безариус несильно толкнул друга в плечо. Тот не остался в долгу – так же безобидно, как какое-то время назад потрепал графа по волосам.

     – Ну, держись! – пригрозил юноша и принялся прыгать вокруг Гилберта, пытаясь достать до его кудрявой головы, что ему никак не удавалось.

     Увлеченные шуточным боем, друзья не заметили наблюдающих за ними Шерон и Брейка.

     – Опять они за своё, – недовольно заметила девушка.

     – Я чувствую себя стариком, – театрально воскликнул Брейк, покачав головой. – Мне пора на пенсию, госпожа! Ах, годы уже не те…

     – Вздор! Перестань нести всякую чушь! – одёрнула горе-актёра Рейнсворт.

     – И никто не принесёт мне стакан воды… – продолжал рисоваться Шляпник, как его часто назвали близкие. – Скоро вы забудете о старине-Зарксисе, разъедетесь в разные уголки земли, а я буду сидеть в поместье, чахнуть и вспоминать ту золотую пору, когда вместе с вами играл в пятки…

     – Хватит, Брейк, – засмеялась Шерон. – Ты говоришь это из года в год. Но посмотри, – она повела рукой в сторону уже мирно беседующих Оза и Гила, – Ничего не изменилось.

     Несколько минут они молча стояли, думая каждый о своём. Потом Шерон, бросив «что-то прохладно», вернулась в комнату.

     – Каждое Рождество одно и то же, – улыбнулся Брейк и поднял взгляд на небо – неизменно синее небо с россыпью мелких мерцающих звёзд. – Может, это и к лучшему…