Основы
Если попытаться сформулировать мою идею достаточно просто — она представляет собой систему осознания мира, в которой субъект ощущает или же представляет окружающих более близкими себе людьми. Родственными личностями, знакомыми или лицами хоть сколько-то значимыми на его жизненном пути.
Такое определение довольно правдоподобно раскрывает мою основную мысль, хотя слишком перекликается с идеями навроде «Все люди — братья», которые имеют совершенно иной, обобщающий и сплачивающий подтекст, в то время как я пытаюсь подчеркнуть значимость и уникальность каждого, наряду с невозможностью и недопустимостью стандартизации человеческой личности. Аналогичной мыслью относительно всечеловеческой общности обладают и многие другие учения, в том числе и религиозные, что только добавляет прелести данной идее.
Качественные различия в этой формулировке задают слова «ощущает» и «представляет», что одновременно необходимо как для самоконтроля и здравого осознания вещей (чтобы, скажем, не бросаться приветствовать и тем более обнимать незнакомого с тобой человека, нарушая его личное пространство и тем паче нормы социального взаимодействия) так и для подчёркнуто духовно-мыслительной работы. Говорит о необходимости прислушаться как к себе, так и к окружающему миру. Тем сигналам что он несёт. Наконец, это оставляет лазейку для романтизма и стремления видеть в других лучшее. Видеть встреченных людей прекрасными и глубокими.
Практическое воздействие
В действительности всё это позволяет воспринимать встреченных людей более живыми и ценными, менее чуждыми и отталкивающими. Более значимыми для собственного бытия и хоть немного, но знакомыми.
Восприятие людей неотрывно от их уникальности и одухотворённости не только способствует большей чуткости по отношению к ним, но также позволяет понять различия между ними и самим собой. Определённое их развитие в различных направлениях, которым способствовали разнообразные жизненные коллизии. Это делает осознавание других людей более чётким, полным и приближает к мысли о том, что все они прекрасны несмотря на стойкие отличия, продиктованные как минимум фактом неоднородности и даже некоторой хаотичности такой вещи, как жизненный опыт.
Вторая же часть позволяет приукрасить (додумать, если угодно) некоторые характеристики или качества встреченных людей, что даёт возможность принять их менее отталкивающими, непонятными, угрожающими или чуждыми. Наполнить их образ рядом светлых и радостных для тебя характерных качеств, которые могут быть как присущи, так и чужды данному человеку. Подобное отношение не только смягчает какие-либо первоначальные огрехи и дурные впечатления, но и позволяет с большей лёгкостью отречься от предрассудков и штампов которые могли бы сказаться негативно на принятии этого человека. Заочно испортить отношение к нему превратным восприятием.
Возможность же представлять людей близкими или родственными, с варьирующейся степенью близости и значимости в зависимости от рамок ситуации, попросту позволяет чувствовать себя более спокойно и привычно. Ещё более сглаживает углы относительного вашего совместного пребывания в непосредственной близости или упрощает наведение мостов при возможном общении.
Благодаря данному аспекту легче находятся первые слова, с которых и начинается разговор, проще трактуются чужие поступки, становится мене болезненным встреченный негатив, принимаемый уже с более рациональной точки зрения. Ведь болезненность зачастую усиливается ещё более и обидой за подобное отношение. А когда я обращаюсь к продавщице тёте Ксении, с которой ни разу до этого не общался, но вроде бы видел её один раз на свадьбе своего дальнего родственника, со стороны жениха, хотя и не уверен — я уже общаюсь к относительно близкому человеку, а вовсе к рядовому наёмному работнику, в коих принято не замечать личности, интересов, собственного мнения и даже самого «я». И даже когда она грубит мне в ответ, швыряя в пакет продукты, я понимаю, что этому предшествовали её личные проблемы, переживания, неурядицы в семье и трудности на рынке труда. Все эти личные переживания тёти Ксении, вне всяких сомнений, неизбежно отражаются на её профессиональной деятельности. Такой уж она человек.
Последний аспект, также не лишённый налёта романтизма, это симуляция ситуации. Возможность действительно представить в красках и различных важных деталях структуру взаимодействия с определённым человеком. Продумать каким было бы ваше общение. Как на это влияли бы его вкусы. Ведь что-то же заставило его выбрать именно эту сумку, или её носить столь неудобную обувь. В подобном срезе ты осознаёшь, что едешь в автобусе не с подозрительным молодым человеком и странноватой девушкой, а со своим кузеном и бывшей девушкой брата. Со второй у тебя просто никогда не клеилось общение из-за разности взглядов, а с первым вы что-то не поделили в глубоком детстве. Уже и не упомнить, когда и что, но к разговору он явно не особенно мотивирован. Впрочем, заговорить с любым из них всегда можно попробовать. Было бы желание и нейтральная, но достаточно увлекающая тема для разговора.
Значительную часть времени в жизни я посвятил осмыслению мира, существования, других людей, того что ими движет и как влияет на их поступки, прошлые и грядущие. В этом есть толика интеллектуального веселья — рассматривать жизненные ситуации подобно логическим задачам с размытыми правилами и ответом, который редко можно найти и не получится подсмотреть. Очень часто в жизни я сталкивался с мыслью, что человек должен уметь ставить себя на чужое место или смотреть на ситуацию под иным углом. Это во многом помогает проследить цепочку рассуждений чуждых привычным, перенять совершенно иное осознание вещей или ситуации, а также способствует развитию более разностороннего и всеобъемлющего мировоззрения.
Подобные мысли, вместе с яркими проявлениями моей глубоко экзистенциальной личности и периодическими ушибами при попытках социализации привели меня к идее изложения и выработки основ собственного философского течения, коими я и займусь далее.