машине и поехали домой. Дети соскучились и бросились навстречу. Новоиспечённая бабушка радостно улыбалась, оттого что наконец-то у них настоящая большая семья и сын рядом... она видела, как он счастлив. Больше ей ничего не надо.
Пётр не хотел огорчать жену и сказал:
– Я скоро вернусь, мне надо по делу ненадолго отлучиться.
Еве не хотелось расставаться с мужем, но... кивнула в знак согласия. Мать всё сразу поняла и промолчала.
... Брат открыл дверь, и Пётр с трудом узнал его – бородатый мужик показался ему совсем чужим. А ведь это был Васька! Его двоюродный брат! Жалость сжала его сердце, они обнялись, и тот, вытирая глаза, сказал:
– Петя, какой я был дурак! Мать меня любила, ждала, спасла от стольких глупостей и бед, а я... Был на могиле, просил прощения. Давай помянем её, пусть простит раба Божьего Василия. Нет, не бойся, я больше не пью и травкой не балуюсь, жизнь меня многому научила...
Ты знаешь, что я натворил... я предал Россию, остался в Японии, когда мы браконьерствовали и везли краба на Хоккайдо. Шли до него всего пятьдесят миль от пролива Лаперузо, обогнули скалистый остров Камень Опасности и встали на якорь в японском порту Вакканай. И такой мне показалась сладкой заморская жизнь...
Но никому я там стал не нужен, когда закончились деньги, что заплатили япошки. Нищенствовал, воровал... опустился...
Петь, я ведь и женщину предал, которая любила меня... Не мог полюбить её, жил из жалости – соседка застила глаза. Видел бы ты эту Людку сейчас... Какой я был идиот! А ведь аборигенка из Южно-Сахалинска ждала от меня ребенка... от этого и сбежал, боялся, что не смогу и его полюбить.
Братья выпили за упокой тети Лизы по стопке водки, подошла очередь Петра говорить. Он поведал ему историю поездки на Сахалин, и как встретил единственную любовь своей жизни. И про мальчишек, которых полюбил, как родных, а они оказались родными на самом деле...
Когда рассказ был окончен, Васька опустил голову на руки и разрыдался. Петру было жаль его, но... каждый строит свою судьбу сам. Он оставил брату крупную сумму денег, предложил устроить на работу и обещал оказать всяческую помощь, но... назавтра его в Москве уже не было. На столе лежало письмо, а в нем только то, что квартиру он оставляет детям. Свиделись они лишь через несколько лет.
А у Петра с Евой через девять месяцев родились двойняшки – сын и дочь.
