Рыбак закинул удочку и теперь сидит, выжидает, сосредоточенно всматриваясь сквозь пучину мутных вод, о чём-то думает.
О жизни наверное размышляет, о ЖКХ, о водоканале, о горячей воде в трубах, что всё лето чуть теплее талых вод в квартирах держат.
О лютой мелочности непреходящей людской.
А в это же самое время, под пучиною непроницаемых вод, из-под затопленной коряги на дне, прям под дерзающим о чёрствости мира рыбаком, оглядываясь с опаской на крючок, смотрит на приманку рыба, и тоже долго, и мучительно думает;
Поддамся вот, сердешная, не выдержу, смалодушничаю, и считай тогда всё.
Распотрошат. Кишки наружу вон выпустят. Кожу с живой насильно сдерут. И с ещё не успевшим потухнуть разумом на раскалённой сковороде, обваляв целиком в муке, взывающую к любви зажарят!