В семидесятые годы прошлого столетия довелось мне жить и трудится в четвертом городе нашего великого союза, а именно в хлебном городе Ташкенте. И не где -нибудь трудится, а в Министерстве хлебопродуктов, более того в Главном управлении мукомольно-крупяной промышленности. И не удивляйся мой дорогой читатель, были в то время подобные главки.
И вот один, скажем так, мало прекрасный день, приходит наш любимый шеф от министра и сообщает новость.
- К нам едет, нет не ревизор, а товарищ Ле Зуан. Кто из вас не знает, сообщаю, что это государственный и политический руководитель дружественного нашей стране Социалистического Вьетнама, видный деятель международного коммунистического движения, один из основателей Коммунистической партии Индокитая, ну и так далее. Конечно не к нам в министерство едет, а в Узбекистан едет, так сказать с дружеским визитом.
Мы все облегченно выдохнули, раз не к нам, значит никакого субботника или там воскресника не будет и то ладно.
- А вы рабы божьи не радуйтесь и не расслабляйтесь - продолжил свой монолог «любимый» начальник.
-Его же кормить надо. Не то, я сказать хотел. Короче правительство нашей республики будет давать обед в честь высокого гостя. А он знаете -ли обожает свои национальные пончики или там лепешки из рисовой муки.
После этой фразы шеф повернулся в мою сторону, прищурил глаза, прям как великий Ленин и продолжил.
-Ты кажется у нас начальником отдела перспективного развития числишься, вот тебе и карты в руки.
- Что в руки -переспросил я, пытаясь увести разговор куда-нибудь подальше от опасной темы.
- Ты мне тут дурака не валяй. А изволь мыслить и решить каким образом нам раздобыть мешок -другой этой самой рисовой муки, что бы значит перед товарищем Ле Зуаном не ударить в грязь лицом. Понятно.
- А может его нашими традиционными узбекскими хлебными лепешками угостить, так сказать по обмену национальными кулинарными пристрастиями. Мы для этого дела уж так расстараемся, такую качественную муку сварганим. Не сомневайтесь пару мешков точно осилим. -Я как мог пытался открутится от предстоящего «сизифого» труда.
- Лепешки там конечно будут, как же без них, но повар их вьетнамский сказал, что сам будет их национальные деликатесы готовить главу своей делегации кормить и всех приглашенных потчевать. Ладно хватит мне тут лясы точить. Давай думай перспективно. Коль ты есть начальник этого отдела. Сам понимаешь дело предстоит государственное. А позвонков шейных у тебя, да и у меня всего семь штук имеется. Совсем неприятно будет если между шестым и седьмым министр наш ненаглядный ятаганом кривым шарахнет.
С того памятного разговора прошла целая неделя. Мы занимались своими обычными делами, никто про Ле Зуана не вспоминал. Местное телевидение о ее визите не сообщало. Я про себя тихо радовался, может пронесло, может международная обстановка обострилась и он отложил дружеский визит или на худой конец ограничился столицей нашей родины городом героем Москва. Вот пусть они его там рисовыми лепешками и потчуют. Им там прикупить за валюту за границей пару мешков — вообще без проблем. А может их повар прихватит с собой эту злополучную муку. Он же за здоровье своего начальника тоже шейными позвонками поди отвечает.
Тут дорогой мой читатель, я должен немного посвятить тебя в тонкости своей профессии.
Дело в том, что в то время, да наверное и сейчас из риса вырабатывали исключительно крупу. Иногда бракоделы -технологи допускали повышенное количество дробленной крупы или по простому -сечки. Но измельчать рис до состояния муки никто и ни когда не пытался. В крупоцехе получалось очень небольшое количество рисовой мучки, но очень и очень мало. Да и качество ее оставляло желать лучшего.
Как и полагается за всякой тишиной по закону подлости обязательно грянет гром.
-Летит, летит, уже подлетает- бушевал наш шеф.
- Вечером в ресторане «Зарафшан» официальный и торжественный от имени правительства Узбекистана ужин! Где мука? Я тебя спрашиваю! Ну, остальные его слова я по этическим соображениям приводить здесь не буду и так всем понятно. Кривой ятаган начнет свою работу для начала с моей шеи, если я сию минуту не улечу на наш рисозавод и через пару часов не выдам на гора эти злосчастные мешки с рисовой мукой.
Волевым решением трех «великих спецов», а именно меня, технолога рисозавода и главного инженера, было принято решение рисовую крупу «зашлифовать до смерти». То -есть в шлифовальной машине закрыть выпускное отверстие и шлифовать крупу до тех пор, пока она не превратится в муку. Однако на пути претворения в жизнь этой гениальной идеи встал вопрос, а как ее просеять. Дело в том, что на рисозаводе нет машины способной отделить рисовую муку от крупных дроблённых частичек, то есть той самой мелкой сечки.
Мой мозг работал в режиме « Жить, хочется. Ой как жить хочется!» Руки машинально ощупывали шейные позвонки и считали их количество. Я схватил стоящие неподалеку строительные носилки и побежал с ними в мастерскую. Там мы со слесарями оторвали у них днище и вместо него быстренько прибили сито. Несколько человек попеременно сменяя друг друга сеяли полуфабрикат который мы доставали из шлифовальной машины. Через пару часов такой работы у всех нас руки просто онемели, но насеяли мы не более десяти килограмм этой злосчастной рисовой муки. Наконец кому-то из присутствующих пришла в голову вторая гениальная идея. Прибить полозья наших носилок к сепаратору. Сказано-сделано. Скажу вам, что электрический сепаратор работает много эффективнее чем сильные и мускулистые мужские руки.
Во двор рисозавода влетела милицейская машина, ревя сиреной и сверкая всеми своими проблесковыми маячками. За ней следовал новый микроавтобус с надписью вдоль борта «Ресторан «Зарафшан».
- Где мука проревел экспедитор, не выходя из кабины.
-Их вьетнамский шеф-повар ждет, он уже ножи точит. Понятно.
И в этот момент над Ташкентом разверзлись хляби небесные. Свернула ослепительная молния, полил тропический дождь, наверное совсем такой же, как и у них там, в далеком и дружественном Вьетнаме.
Мы сбегали в цех и торжественно принесли мешки с результатами нашего титанического труда. Мне предстояло ехать назад в родное Министерство. До метро топать под дождем совсем не хотелось. Набравшись наглости я попросился в микроавтобус, дескать желательно мне сопровождать ценный груз до двери ресторана. Но сидящий там милиционер с автоматом Калашникова отрицательно покачал головой. Мол мало ли что, а вдруг я диверсант какой и еще отравлю всю зарубежную делегацию.
Делать нечего, я втянул голову в плечи, все свои семь уцелевших шейных позвонков и шагнул под бесконечные водяные струи. А вслед мне смотрели десятки глаз простых рабочих рисозавода, для которых план выработки рисовой крупы, а следовательно и дневная зарплата канули в вечность.
