Плита и липа.

                            Плита и липа.
   Невзоров и Ярошевский прогуливались по старому кладбищу.
   Это успокаивало. Над покойными стояли столетние липы, устремлённые в недосягаемое небо. Под липами лежали могильные плиты со стёртыми именами. Вертикаль жизни над горизонталью смерти, всегда маячащей на горизонте.
   Дорожка меж надгробий уводила на размышления. Восходил бледный месяц. Близилась ночь открытых дверей.
   - Sic transit gloria mundi, - вздохнул Ярошевский.
   - Sic, она проходит, - кивнул Немиров. – Особенно печально, что без цели и смысла.
   - Человек ставит цели, - заметил Ярошевский. – И это даёт жизни смысл.
   - Только мертвец может сказать, что достиг своей цели, - усмехнулся Немиров. – Жизнь похожа на рояль: белая клавиша, чёрная клавиша, - крышка.
   - Человек, - не кошка, - возразил Ярошевский. – В ходе жизни, он познаёт самого себя. А не просто путешествует по клавишам.
   - Всё, что человек должен о себе знать, - это гроб, - уверенно сказал Немиров. – Наихудшее из знаний, - это знание самого себя. Когда человек узнаёт, что он такое, на самом деле, то жить ему уже не захочется.
  - Суицид, - это грех, - поджал губы Ярошевский.
   - Какая разница, кому продать душу, Богу или Дьяволу? – Насмешливо спросил Немиров. – Всё равно, у вас её уже нет. Самоубийца, это человек, взявший ответственность за свою смерть.
   - А за жизнь? – Удивился Ярошевский. – Данную Богом?
   - А кто Его об этом просил? – Удивился Немиров. – Человек не может распорядиться своей жизнью. Он просто расплачивается за невоздержанность родителей. Но, распорядившись своей смертью, он сам становится Богом. И больше уже никому ничего не должен.
   - Это точно, - согласился Ярошевский.
   Где-то, в ветвях липы, каркнула ворона.
   На могильную плиту шлёпнулся белый пятак.
   Какая разница, - орёл или решка?