Заметно похолодало в Денвере.
Под утро набежали тёмные тучки, и пошёл моросящий дождь.
Но всё это мелочи для того, кто выходит из тюрьмы.
Даже если все реки выйдут из берегов, и на землю обрушится метеоритный дождь — всё это будет казаться прекрасной погодой после десяти лет заключения в этой адской клоаке.
Ворота закрываются за спиной, а пузатый охранник ухмыляется широкой улыбкой:
— Удачи Руди! Не возвращайся сюда больше!
— Спасибо! — отвечаю я ему, а рука в кармане показывает ему уверенный фак.
Чтоб вас всех разорвало на миллион мелких частей!
Иду вдоль длинного забора.Не то чтобы я не ждал, что меня будет кто-то встречать, но всё равно неожиданной неприятностью
оказалась следующая за мной машина, с затемнёнными стёклами и номерами Оклахомы.
Руки интуитивно ищут оружие, но карманы пусты.
Бежать — не в моих правилах!
Обшариваю глазами всё вокруг, в надежде найти хоть что-то...
Что-то блеснуло метрах в десяти впереди меня.
Прохожу несколько шагов и делаю вид, что завязываю шнурок.
Сам наклоняюсь и хватаю то, что лежит на земле — крышка от консервной банки.
Ну, хоть что-то...
Расправляюсь, прячу крышку в правом кармане и иду дальше.
Стараюсь не оглядываться.
Метров через двести машина догоняет меня.
Водительское стекло опускается.
— Руди! Дружище!!! — знакомый голос, явно натянутое дружелюбие.
Играть надо по правилам:
— Бакстер! Брат!!! — улыбка на лице усилием мышц.
— Садись в машину, дружище, я вообще-то тебя встречаю!!! — продолжает Бакстер.
— Окей!
Сажусь рядом с ним, и сразу же оглядываюсь на заднее сиденье.
Так и есть — сзади сидит ещё один верзила — Тони, мать его...
— Здравствуй Тони! Как здоровье твоей матушки? — спрашиваю я его.
— Спасибо Руди! Умерла в прошлом году — отвечает он и его лицо, как будто, становится печальным. Уголки губ загибаются вниз.
Но я хорошо знаю этого мерзавца, в нём нет ни капли сострадания или человечности.
Если его пышнотелая мамаша отошла в мир иной, то наверняка он сам и приложил к этому руку.
— Очень жаль, Тони! — говорю я ему и оборачиваюсь к Бакстеру.
Бакстер почти не изменился, пару шрамов на лице, вроде бы добавились, еле заметная седина.
— Ты почти не изменился, друг! — говорю я ему, и продолжаю:
— Только машина другая, и перстень на руке, не иначе разбогател?
— Нет брат, с такой жизнью разве разбогатеешь... Горбатимся за копейки! — отвечает Бакстер и скалится.
Замечаю у него пару золотых зубов.
— Где вы осели ребята? — спрашиваю я.
— В Оклахома-Сити, работаем с Джойсом! — отвечает Бакстер.
— Понятно...
Диалог приводит к продолжительной паузе.
В салоне машины висит нервное напряжение.
Толстый Тони постоянно держит руку за пазухой и, наверняка, держит палец на курке.
За окном мелькают невысокие сопки.
Практически лунный пейзаж.
— Знаешь Руди! — прерывает тишину Бакстер.
— Что дружище? — отзываюсь я.
— Мы ведь так и не нашли ту сумку с деньгами! — Бакстер смачно плюёт в приоткрытое окно, крепко вцепившись в руль.
Смотрю ему прямо в глаза:
— Да? — удивляюсь я.
— Да...
— Это странно, дружище! На самом деле не нашли?
— Нет, брат, её там не было! — продолжает Бакстер.
Чувствую, как машина чуть замедляет ход.
Затем прижимается к обочине.
— Вот почему ты приехал встретить старого друга, Бакстер? Ты думаешь, что это я взял деньги? — спрашиваю я.
— Это ты мне скажи! — отвечает он.
Обстановка ещё более накаляется.
Тони уже почти вытащил пушку.
Бакстер рулит одной рукой, запустив вторую руку в карман куртки.
Понимаю, что нужно что-то делать, пока машина не остановилась.Я мгновенно запрыгиваю на Бакстера и жму рукой и левой ногой на его правую ногу, под которой находится педаль газа.
Машина рвёт вперёд, хватаясь за дорожное покрытие, визжит резина.
Бакстер не видит куда рулить и машину резко уводит в бок.
Тони втыкается носом в переднее сиденье под тяжестью собственного веса, и не успевает достать пушку, что даёт мне несколько лишних секунд.Я зажимаю в руке металлическую крышку и с силой режу несколько раз по шее Бакстера.
Брызги крови.
Бакстер хрипит и хлюпает, бросает руль и хватается руками за своё кровоточащее горло.
Сзади появляется рука Тони с зажатой в ней пушкой.
Машину резко ведёт в сторону, и она летит с дороги на уходящую вниз обочину, переворачиваясь на бок, а потом на крышу.
Меня выбрасывает из машины через лобовое стекло...
Выстрел...
Хруст металла...
Я подхожу к перевёрнутой машине, под которой виднеется неподвижное тело Бакстера и приседаю возле него.
Одна окровавленная рука Бакстера закинута ладонью вверх
На ладонь падает снежинка, мгновенно окрашивается в алый цвет, а потом уже тает.
— Дружище, я не брал этих денег! Но ты бы мне всё равно не поверил! — говорю я своему мёртвому другу, и хлопаю его ладонью по плечу, на прощание.
Скомканное тело Тони так и лежит где-то на заднем сидении, видимо, сломал себе шею.
Туда ему и дорога!
Погода ни к чёрту, но даже если все реки выйдут из берегов, и на землю обрушится метеоритный дождь — всё это будет казаться полной ерундой, после десяти лет заключения в тюрьме...
|