Лексигор неторопливо прохаживался между торговыми рядами с живым товаром. В основном тут были пленники, военные трофеи — взрослые мужчины-калеки: без руки, без глаза или еще с каким-нибудь увечьем.
Во время войн Имперские войска старались не брать в плен здоровых солдат противника, а вот таких, которые уже не смогут держать оружие в руках охотно покупали зажиточные крестьяне для работ на фермах.
Лексигору же нужен был определенный товар — мальчик, лет тринадцати-четырнадцати, который сопровождал бы его в длительных поездках, в качестве ученика, и, которого, впоследствии, можно было бы представить в Гильдии Проводников, как своего преемника — возраст Лексигора приближался к пяти десятилетиям, а это предел для составления правильных лоций, совсем скоро Гильдия не станет рассматривать всерьез его кандидатуру для сложных и опасных переходов, отдавая предпочтение более молодым, выносливым и ловким, несмотря на его огромный опыт.
Нет, конечно, совсем его не выгонят на заслуженный отдых, он будет перебиваться легкими заказами, за которые так же и заплатят, а вот, если он приведет себе достойную замену — то вполне возможно, сам останется в административном совете Гильдии, как координатор, тогда уже он станет решать кого послать с каким клиентом, по каким тропам провести тот или иной караван.
Мальчика придется многому научить: не только лоциям, то есть доскональным знаниям местности до самого последнего валуна на дороге, до самого старого сухого дерева в лесу или самой высокой кочки на болоте; не только запоминанию примет в лесах, пустынях, в высоком разнотравье возле рек; не только составлению карт, определению пути по звездам, сторон света — по солнцу и ветру, умению прокладывать путь по самым незаметным тропкам, но еще Лексигору придется преподать мальчику, возможно, самый ценный урок — урок выживания: умение прислушиваться и владению оружием. Одним видом, но зато в совершенстве.
Старый проводник не торопился, с выбором преемника ошибиться нельзя, никак нельзя.
— Любой мальчик, на любой вкус! — торговец нахваливал товар. — Любого возраста! Свежие поставки! Обратите внимание на этих!
Он вытолкнул вперед двоих близнецов: перепуганные дети лет восьми-десяти жались друг к другу, как два слепых щенка и боялись поднять глаза.
— Нет, — Лексигор покачал головой. — Слишком малы.
— О! Конечно, конечно, прошу простить меня! Как я не подумал?! — разливался перекупщик, не отставая от покупателя. — Вот взгляните, только что привезли.
Вперед вышел молодой парнишка лет пятнадцати с отбеленными волосами, подкрашенными веками и порочным взглядом.
— Всему обучен, предупредит любое Ваше желание! Немного умеет врачевать.
— Не годится!
Лексигор сердито сверкнул глазами на отступившего назад подростка. Не то, чтобы он был против предпочтений некоторых иметь любовников своего пола, но сам к таким не относился и испытывал легкую брезгливость к продажным мальчикам и их сожителям
— Может, господин объяснит мне свои предпочтения, — обиженно высказался работорговец. — Скажите, какой именно мальчик Вам нужен, а я постараюсь такого найти. У нас есть мальчики на любой выбор.
— Да, да, уже слышал, — перебил Лексигор. — Крепкий мальчик, здоровый, выносливый, лет тринадцать-четырнадцать, для тяжелой физической работы, — раздраженно объяснил он торговцу.
— Прошу посмотреть!
Торговец куда-то убежал и ровно через одну секунду на Лексигора угрюмо смотрели трое парнишек, на вид лет шестнадцати: все трое крепкие, мускулистые, с твердыми кулаками, привыкшими к оружию (почему-то Лекигор представил себе боевые топоры в этих руках). Прирежут во сне и пикнуть не успеешь.
— Вы что, смеетесь?! — сорвался он на торговца. — Это по-Вашему мальчики?! Это мужчины, воины! К ним мне нужна будет отдельная охрана! Если нечего предложить — так и скажите!
— Есть! — выкрикнул перекупщик живого товара, боясь упустить покупателя. — У меня есть такой мальчик! Прошу пройти со мной, господин.
Лексигор двинулся за торговцем мимо рядов обнаженных мужчин. Некоторые из них были связаны, даже в цепях, но, в основном, стояли покорно опустив плечи, смотрели перед собой обреченными взглядами — уже смирились с предстоящей судьбой, с неволей.
— Вот, пожалуйста!
Торговец указал на мальчика, на вид четырнадцати лет, стройного, как молодой дубок и такого же тонкого. Ребенок был бесподобно красив: светло-шоколадная кожа матово сияла здоровым бархатом, в огромных глазах с длиннющими ресницами отражалось непонимание происходящего, легкий испуг и любопытство, короткие черные волосы вились кольцами на голове. Лексигор сам не заметил, как залюбовался экзотической внешностью мальчика.
— Откуда он?
— Из-за океана, господин. По-нашему немного может изъясняться, читать и писать, но быстро учится.
Перекупщик поклонился, довольный тем, что нашел-таки то, что нужно капризному покупателю и крикнул что-то на непонятном языке. Мальчик сверкнул белоснежными зубами и поклонился будущему хозяину, сложив ладони вместе перед грудью.
— Девять золотых драхимов, — торговец перешел к следующей части продажи, к собственно торгу.
Цена озвучена, но покупатель снова покачал головой.
— Нет.
Лексигор с сожалением взглянул на мальчика: всем хорош, но вот цвет его кожи… Для будущей секретной работы, мягко говоря, не подходил — слишком заметен, долго такой проводник не проживет, хотя… может, как раз наоборот. И вопрос еще: сможет ли он протянуть дольше в тайных Имперских борделях, а, что мимо такого цветка не пройдут поставщики товара для развлечений пресыщенной знати Лексигор был уверен.
Темнокожий мальчик переводил беспокойный взгляд с Лекигора на торговца и обратно.
— Я возьму его за пять золотых драхимов, — начал торговаться покупатель.
— Господин, мне самому он достался за такую сумму, так что никак не могу, — настаивал торговец.
— Шесть драхимов и дай ему мою сумку, — велел Лексигор, и направился дальше по рядам, показывая, что разговор окончен.
Через несколько минут он обернулся — экзотический мальчик шел следом за ним, изогнувшись под тяжестью сумки.
С рынка Лексигор выходил через женские ряды — немного неудобно, но ему как раз нужно было в ту сторону — на самом выходе он чуть было не споткнулся о бесформенную серую кучу.
— Что это?! — недовольно оглянулся он одного из распорядителей, наблюдающих за порядком. — Вы что, трупами торгуете?!
Тот поспешно подбежал к рассерженному посетителю: не приведи Защитник его жалоба дойдет до ушей Имперских наблюдателей — торговлю свернут и девай тогда товар куда хочешь.
— Убрать немедленно! — крикнул он поспешно уборщикам и закланялся Лекигору. — Это рабыня, господин, она жива, только полностью отработана. За такими приходят лекари-алхимики, им для изготовления зелий требуется разный материал: кости, кровь, пока не успела свернуться, свежая печень, желчные пузыри…
— Но она же еще жива! — содрогнулся Лексигор, представив себе работу лекарей.
— Пока жива, но дышит с трудом — к вечеру ее душа отлетит в Верхние Пределы.
Старый проводник посмотрел на лежащую перед ним девочку, ужасно изможденную, бледную до синевы и совершенно седую. Что же это за хозяин, который замучил до такой степени ребенка?! Да ей не дашь больше тринадцати! Почему его никто не сдаст для опытов лекарям-алхимикам?
Лексигор чувствовал в себе зудящее желание лично, своими руками проверить на годность желчный пузырь владельца девочки.
— Что у нее на шее? Это ошейник?
— Да, господин, она была прикована, и ее бывший хозяин настоятельно рекомендовал нам…
— Сколько она стоит?
— При всем моем уважении, господин… — растерялся распорядитель. — Вам не нужно…
— Я спросил цену!
— Мы берем за них по два медных драхима, — кланялся торговец.
— Почти бесплатно, — пробормотал Лексигор, отдавая деньги. — Доставить со всей осторожностью по этому адресу! — он назвал распорядителю место, где собирался осесть в ближайшие месяцы.
Сегодня он совершил две бесполезные покупки. И что теперь с ними делать?
* * *
Сегодня Панталик расщедрился и дал воды. Что это с ним случилось? Откуда такой приступ доброго отношения к рабыне? Но Валент решила не вдаваться в такие детали, а пользоваться моментом: прохладные капли проливались на нее живительной благодатной влагой. А может, это дождь? Может, Панталик выполнил свое обещание и скинул ее в придорожную канаву? Она умрет свободной!
Валент откинула все мысли, просто подставляла под воду запекшиеся губы, слизывала языком капельки, даже шевельнула рукой, потрогать, увлажнить лицо.
— Не спеши, не спеши, — произнес незнакомый мужской голос.
Девушка напряглась, втягивая ноздрями странный запах: как будто она попала в лес, голос пах свежим соленым ветром с ноткой хвои — приятный запах. Значит, это не Панталик, тот пах по-другому — вонял.
Она захотела разлепить веки, посмотреть, но не смогла.
— Ну… не все же сразу, — рассудил хвойный голос и Валент с ним согласилась.
— Ксанто, смачивай ей губы! — велел голос и ушел.
Запах мокрой
Да, наверное ближе к симбионту.
Все таки возьмусь за чтение с начала)
Не припомню подобной практики, обычно, подобных в лучшем случае пускали по домам, в худшем - в расход.
До этой главы, Клесс у меня больше ассоциировалась с паразитом, вынужденно защищающем носителя, но сейчас ее образ качнулся в сторону симбионта, пытающимся помочь носителю в силу своих возможностей и собственной природы.