Раннее утро. Открыв глаза, я уставилась в темный потолок, прислушиваясь к звукам: дрова потрескивали в камине, где-то между стен скреблись крысы, ветер хлопал ставнями на чердаке. Все как всегда.
Встала я не сразу, немного повалявшись в кровати, а когда, наконец, поднялась на ноги, то ощутила холод каменного пола. Не смотря на то, что камин горел, должно быть, уже несколько часов, в комнате было довольно прохладно, поэтому я поспешила надеть халат и тапочки, после чего распахнула тяжелые шторы и посмотрела за окно.
В саду густым слоем лежал туман, и все казалось застывшим. Была осень, что еще больше придавало природе мертвый вид.
Сейчас мне очень хотелось распахнуть окно и вдохнуть этот утренний, холодный, но такой чистый и свежий воздух. Но окно не открывалось, форточки не было. А потому мое желание так и осталось со мной, не воплощенное в реальность. Я с грустью оглядела комнату.
Моя спальня не отличалась особым изяществом, но она была хорошо обставлена дорогой, как мне кажется, мебелью; здесь было довольно уютно.
Меня устраивает моя большая и мягкая кровать, узорчатый каменный камин, даже платяной шкаф, который настолько велик, что можно подумать, будто бы в нем хранится одежда целой семьи. Я уже привыкла к этой комнате, к ее высокому потолку, гобеленам на стенах и даже к этому жутко холодному полу.
В последний раз обведя взглядом спальню, я выскользнула из нее. Коридор был холоден и мрачен, лишь круглое оконце над лестницей – вот и весь источник света.
Немного рассеянно я спустилась вниз и прошла в обеденный зал. На длинном столе уже был накрыт завтрак. Здесь было столько разных блюд и напитков, что глаза разбегались. Мне, конечно же, не по силам съесть все это одной...
В зале тоже был камин, намного больше и шикарнее, чем в моей комнате. На узких, но высоких окнах висели такие же тяжелые плотные шторы. Сегодня они были раздвинуты, чтобы в зале было светло.
Я позавтракала, стараясь попробовать каждое из приготовленных для меня блюд, которые были невероятно вкусные. Каждый день что-то новенькое.
Когда я закончила с завтраком, товернулась к себе, переоделась в одно из тех невероятно красивых платьев, что висели в шкафу, взяла теплую накидку и отправилась в сад.
Каменная дорожка вела прямо от дома. Я всегда с трудом открывала большие двери, ведущие на улицу, но сегодня они легко подались на толчок, должно быть, их смазали.
На улице было прохладно, но эта прохлада взбодрила меня и словно бы придала сил для всего дня.
Медленно прогуливаясь по аллейкам, я отметила, что осень полноправно завладела природой: под ногами уже шуршали опавшие листья, цветы потеряли свой блеск и красоту, а певчие птицы, которые все лето весело чирикали, улетели на юг. Природа замерла в ожидании зимы.
Я направлялась к пруду, возле которого так часто сидела на скамейке. Не могу сказать, что всегда наслаждалась тишиной и покоем, царившим под тенью деревьев, но мне нравилось это уединенное и отдаленное от дома местечко. На глади воды медленно плавали золотые листья, павшие с ближайшего дерева. Лягушки, как и другие обитатели сада исчезли, а потому даже пруд казался мертвым. Вода была темна и холодна.
На скамейке я заметила конверт. Мне не хотелось сейчас вскрывать его, а потому, присевна край скамьи, еще долго вертела его в руках. Но я знала: вскрыть его надо.
На листке бумаги, который аккуратно был вложен в конверт, мелким, но красивым почерком было написано:
«Дорогая моя Амелия!
Доброго утра и удачного дня тебе. В библиотеке тебя ждет небольшой сюрприз, и несколько указаний на сегодняшний день. Искренне надеюсь, что тебе понравится мой подарок. Твой покровитель».
Я глубоко вздохнула, перевела взгляд с конверта на дом, а вернее даже, на то самое чердачное окно, где ставни так громко хлопают под порывами ветра. Чердак – это единственное место, куда мне нет входа, и где, по моим подозрениям и живет «мой покровитель». Я никогда не видела его, не слышала голоса, и поначалу вообще сомневалась, что он существует, как один человек, так как дом всегда оставался ухоженный, еда всегда была приготовлена, а моя одежда выстирана и поглажена.
Но и каких-либо других людей никогда не видела здесь. Я была одна в этом старинном особняке на протяжении вот уже почти двух лет.
Не помню, как попала сюда, не помню ничего из своей прошлой жизни. Однажды я просто открыла глаза и обнаружила себя в той самой спальне, которую теперь занимаю. На тумбочке была лишь записка, в которой мне рассказывали, что отныне этот дом только мой, а я – его, моего таинственного покровителя…
Поначалу все это очень пугало меня, я не раз пыталась сбежать, но бежать было некуда – за высоким каменным забором на многие километры были лишь поля. Отказавшись есть и выполнять те самые указания, которые мне оставлялись в записках, я чуть не свела счеты с жизнью. А потом… У меня просто не было выбора. Я не знала кто я, откуда, чем занималась по жизни до того, как очутилась здесь. Мне некуда было бежать… А здесь, в этом особняке меня кормили, одевали, развлекали и даже баловали подарками, не требуя ничего взамен. И я прекратила рваться на свободу, стала покорной жительницей дома.
И вот уже идет второй год, как я живу здесь. Я прекрасно понимаю, что это нельзя назвать нормальной жизнью… Мне не с кем поговорить, я не могу уйти дальше сада… И наверное я просто отчаялась, отдала себя в руки судьбе, а в данном случае моего покровителя…
Я, наконец, поднялась со скамейки и направилась обратно в дом. Библиотека располагалась на первом этаже, сразу за лестницей. Войдя в нее, сразу заметила картонную коробку, стоящую на столе посреди комнаты. Она не была запечатана или украшена цветастой лентой, как бывало, когда мне оставляли подарки. Это была простая картонная коробка, и именно это напрягало меня. Что в ней? Что за сюрприз?
Медленно подойдя к столу, я провела ладонью по коробке, и тут же, внутри нее что-то зашевелилось. Испугавшись, я отдернула руку, но когда услышала жалобное постанывание изнутри, поспешно раскрыла ее и заглянула. В коробке сидел щенок. Черненький, с пушистой, даже немного кудрявой шерсткой и с темными глазами-бусинами. Он весело тявкнул, увидев меня.
Некоторое время я смотрела на это маленькое чудо, которое тщетно пыталось выбраться наружу, а потом осторожно коснулась его. Щенок весело затявкал, начал лизать мне руку.
Быть может, мне стоило быть более эмоциональней в этот момент, так как маленькие зверюшки всегда всех умиляют, но… Я редко бывала эмоциональна.
Возле коробки лежал еще один конверт. Пока я его разворачивала, щенок с интересом наблюдал за моими действиями.
«Милая Амелия!
Надеюсь, что этот подарок будет радовать тебя. Пускай он станет тебе хорошим и верным другом. Выбери ему имя на свое усмотрение.
PS: сегодня я хочу, чтобы ты занялась рисованием. Все необходимое ты найдешь в кабинете. Удачи и хорошего тебе дня».
Я отложила записку. В сегодняшнем указании не было ничего необычного. Каждый день я занималась то музыкой, то рисованием, то чтением определенных книг, то чем-нибудь еще. Порой, конечно были довольно странные указания, такие как: пойти насобирать мха, высушить его и разложить по банкам, наловить светлячков… И совершенно ненормальные… Однажды мне пришлось ночью искать старое кладбище в паре километров от особняка, чтобы отыскать какую-то гробницу. Даже вспоминать страшно!
Я огляделась по сторонам, словно искала камеру видеонаблюдения. Порой мне казалось, что за мной следят всегда и везде, так как в записках иногда проскальзывали фразы на счет моего очередного дня. Так ничего и не найдя (в который раз), я взяла щенка на руки.
- Спасибо, - сказала я в пустоту и направилась в кабинет.
Там стоял мольберт, лежали карандаши, краски, листки бумаги.
Не могу сказать, что мне очень хотелось рисовать, но заниматься чем-то все равно надо было. Поначалу за мои отказы в выполнении распоряжений моего покровителя, я получала наказания. Например, однажды мне пришлось ночевать прямо в холле, так как все комнаты оказались запертыми из-за того, что я отказалась читать Герберта Уэллса. Но теперь наказаний не стало, да и я стала выполнять все, о чем просил меня покровитель.
Поэтому я приступила к своему занятию, которое продлилось у меня почти три часа. В результате мне удалось нарисовать лишь не вполне понятную мне самой картину карандашом.
Глянув на старинные часы, что ютились в углу кабинета, я поняла, что до обеда у меня еще очень много времени, а я уже проголодалась.
Захватив с собой щенка, который все это время весело носился под ногами, я отправилась в обеденный зал. Стол был пуст. Я постояла пару минут в дверях, словно давая знать, что уже проголодалась, после чего ушла.
Мне следовало оставаться некоторое время в спальне, пока накроют обед. Раньше я пыталась проследить, кто и откуда приносит еду, кто зажигает камины по ночам, кто вообще делает все для моего удобства в этом доме. Но все было тщетно, и со временем я бросила любые попытки проникнуть в эту тайну.
В комнате меня ждал цветок в вазе. Это была белая роза.
Сегодня мне было грустно, очень грустно и тоскливо на душе. Может быть, дело все в наступившей осени, может быть мне снова начинало надоедать быть марионеткой в руках моего покровителя.
Наблюдая за тем, как щенок гоняет мячик (который оказался на полу еще до моего возвращения), размышляла о том, зачем я вообще здесь. Я часто задавалась этим вопросом, но так и не находила ответа.
Подождав около получаса, спустилась обратно в зал. Пёсик не отставал от меня ни на шаг, быстро перебирая лапками и виляя хвостиком. Когда я заглянула в двери обеденного зала, то увидела накрытый стол. Возле него на полу стояла мисочка для щенка. Показав щенку его еду, я сама присела за стол и тут же наткнулась взглядом на конверт.
«Блистательная Амелия!
Ты очень грустна сегодня! Это очень ранит мне сердце. Поэтому, прошу, надень к ужину самое красивое из своих платьев. Я постараюсь порадовать тебя. Весь остаток дня можешь провести, как тебе заблагорассудится».
Не могу не признаться, что порой чувствую симпатию к нему. Какие бы цели он не преследовал, он очень хорошо обходился со мной. Я давно поняла, что это ни какой-нибудь убийца или маньяк. Быть может психически больной, но очень богатый человек… Иначе, зачем ему играть со мной в эту игру? А это именно игра! И зачастую я ощущала себя игрушкой, куклой…
Обедала я без спешки, мыслями блуждая где-то далеко. Порой я бросала взгляд на щенка, который уже поел и примостился возле камина, свернувшись в маленький черный клубочек. Это было так мило со стороны моего покровителя. И не смотря на то, что внешне я оставалась холодна и равнодушна ко всем его подаркам, в глубине души мне было приятно. Даже не смотря на то, что в доме я все-таки пленница, нежели гостья.
Я много думала о том, почему такой роскошный, хотя и старый особняк стоит так далеко от любых поселений и городов, почему сюда никто не наведывается, если дом жилой. То есть, почему тут не появляются ни почтальоны, ни какие-нибудь личности от имени государства… Я
