обращал внимания. Может авария, какая в аппарате, но не падает же он! Просто сошел, наверное, с ума, как и человек. «Ну, и Бог с ним, — подумал Иван, — что я могу сделать?» — и поплыл к берегу. Собрав всю рыбу в мешок, он высыпал ее в яму, такой простой холодильник под берегом, и пошел к Саше.
Тот уже не спал и встретил его у костра: ни восторга, ни удивления не было на его лице, он был спокоен, что и удивило Ивана. Зашипел котелок с чаем, будто призывая их к себе. Иван отвернул болотные сапоги, чтобы подсушить одежду, и стоял так. Отсветы костра и это свечение придавали его лицу жестокое выражение, движения «мячика» были фантастичны, и теней было много. Создавалось впечатление, что мячиков здесь было много — целая компания. Рыбаки — народ с юмором, этого не отнимешь.
— Свои — садись, чужие — в сторону, — рассмеялся Иван и присел на полено. Пили они чай, и Саша вдруг заговорил:
— Я слышал тебя, когда ты орал мне, но не мог подняться, сам не знаю, почему. А потом, как туман рассеялся, и мне легче стало, ты был уже у берега. НЛО потихоньку удалилось к горизонту...
И тут Ивана осенило:
— Я знаю, почему он так странно движется. Тебе, может, это глупостью покажется, а я понял: он нужный предмет успевает рассмотреть со всех сторон, в разных измерениях, и все в доли секунды. Что-то он ищет — это точно! Мы его не интересуем, нас для него просто нет.
Саша пожал плечами и сказал:
— Давай спать! Еще часок вздремнуть можно.
Странный он все же был, Иван его не узнавал. Почему
он так реагирует спокойно, как ископаемый мамонт? Может, тоже замороженный.
— Ну, ладно, спать так, спать! — ответил Иван, поправил свою постель и прилег к огню. Саша притих по другую сторону очага. А костер горел себе, не унывая и ни о чем не задумываясь. Жутко было, когда показалось, что объект вот-вот врежется в землю! А так — ничего! — это последнее, что теснилось в мозгу очевидца. Сон уже манил его в царство покоя: там хорошо, и нет проблем никаких...
Они проснулись, когда уже рассвело, все вокруг было в инее, мороз прихватил и траву, и деревья, все что достал, и все ждало от солнышка избавления от мук холода и сырости, и оно уже спешило — доброе и животворящее.
Друзья грелись, потягивая крепкий чаек из кружек:
— Заспались мы с тобой, Саня, как лежебоки. Хорошо, что костер горел, а то бы мы в пингвинов превратились, — высказался Иван, — вот бы мы красиво с тобой выглядели! — и рассмеялся. Лодка была белая от инея, под ногами хрустел ледок, всю речку вдоль русла разрисовала тонкая окаемка льда. Но скоро ледок взломали, и, несмотря на его протесты, лодка вышла на чистую воду. Рыбы было много, и рыбаки забыли про все на свете. В самый раз попали, в самый ход: сом спускается вниз, и щука зашевелилась, и карась движется.
— Почувствовали, бестии, что зима скоро, и места свои зимовальные ищут, — объявил Иван.
И Саша свою фразу внес:
— Удачная рыбалка, в струю попали.
Снова грелись у костра, дров — хоть еще ночуй. А река уже запарила — красивое зрелище. Отогрелись травы, они распрямляли свои стебли, сбрасывая остатки холода, и весело смотрели на клочки тумана, проплывавшего мимо них, на его бегство. И утки шлепают по нему своими крыльями. У них свои дела, и нечего ему путаться на нашей дороге.
Лишь гуси парят в вышине, никого не опасаясь, окликают друг друга и торопятся. Все торопятся, некогда им. До обеда рыбаки подбили «бабки» — вышло ведра по три рыбы, куда больше? Ведь до станции далеко, а все нести надо; и лодку, и сети. Собрали снасти, вымыли и подсушили лодку, поделили рыбу, и в дорогу пора собираться рыбакам. Оглядели место ночевки еще раз; затух ли костер, не оставили чего по растерянности, и убедившись, что все нормально, неспеша двинулись к станции.
Дома у всех были свои дела, и друзья встретились только через неделю. Опять был разговор про рыбалку, а что еще их интересовало? Больше всего на свете, конечно, рыбалка! Вот тут-то и вспомнилось все увиденное, и заговорили друзья более раскованно, чем тогда на месте. Собственно, Ивану нечего добавить, просто настроение сейчас было другое, не сравнить с тем, что тогда пережил. Но ведь не струсил, не паниковал. А вот Саша ошеломил его, можно сказать, сразил наповал!
— Я не хотел тебе говорить, тогда не под настроение все это было, а я видел их корабль полностью; тарелка прошла так близко, что я даже иллюминаторы видел. Она несколько раз прошла над нами, ты крепко спал тогда и не реагировал на мои слова.
У Ивана упала челюсть.
— А почему ты сразу мне не сказал, тогда на рыбалке?
— Я думал, что ты мне не поверишь, скажешь, что я брежу. Я и сам себе толком не доверял еще, ведь я не верил во всякие сказки про НЛО, и вдруг такое...
— Хорошо! Значит, то, что я видел, было только зондом? Или пробным шариком? Теперь ясно, откуда он появился. А то все не сходилось у меня как-то, — высказался Иван на этот счет. Лицо его было задумчиво.
— И все же, мне кажется, что мы о природе многого не знаем. Есть у меня мнение такое...
Саша ничего не ответил и ничего не добавил. И все же к этой теме они как-то вернулись спустя много лет.
Встретились опять у Саши дома, сидели мирно в креслах у аквариума, как на рыбалке, вполне оригинально, хоть удочки забрасывай.
— А ты знаешь, — заговорил Иван, — я пришел к выводу, что у меня на теле появились так называемые жировики именно тогда, когда мы видели НЛО, вернее, ты видел. И вообще, думаю, это датчики на моем теле. И достались они мне от небесных гостей тех. Я почему-то уверен в этом. Откуда они взялись у меня? Ни у кого в роду нашем их не было, и нет,
а у меня сразу чуть не десяток шишек появилось. Ты посмотри, как они расположены — строго на жизненно важных местах: на виске есть, на солнечном сплетении есть, под лопаткой есть, на пояснице есть, под сердцем есть! Я разговаривал с китайцем, который иглотерапией занимается, и показывал их. Он не взялся мне их лечить. Так и сказал, что все это плохо, что жировики эти расположены на жизненно важных точках, и лучше их не беспокоить. И оно бы все ничего, но иногда жировички начинают меня доставать. Та шишка, которая над сердцем, такие импульсы начинает выдавать, что ритм моего «мотора» сбивает, и страшно становится, да и другие начали беспокоить...
Ведь уже столько лет прошло, нашим врачам говорю, что они, жировики эти, мне на внутренние органы влияют, и я это прекрасно чувствую, а эскулапы смеются; «Не может быть!» — вот и весь разговор. А если я им сказал бы, что это датчики НЛО и тому подобное, то где бы я сейчас был — догадаться легко. Я не могу сказать, что это так и есть, но у меня появилось такое убеждение, потому что я все сопоставил и пришел к такому выводу.
Саша ничего не говорил и не отрицал ничего и ничего не добавил. «Почему молчит, словно хранит военную тайну, как сотрудник ФСБ? — бесился уже Иван. — Олимпийское спокойствие на лице, а тут думай, о чем он мыслит. Хорошая позиция, ничего не скажешь, и на рыбалке не откликался. Знает что-то, наверное, вот и молчит! Еще друг называется, езди с таким на рыбалку! Хотя бы сказал «успокойся, придурок» — и все было бы нормально». Но Саша молчал.
И наконец Иван дождался;
— Ты знаешь, анекдот про инопланетян? — а сам уже хитренько улыбается. — Села летающая тарелка в Америке. Американцы ее и так, и этак пытаются открыть, но ни в какую не поддается она. Три дня мучались, из сил выбились, а тут вдруг люк открывается, и выходят из него инопланетяне и все с фингалами под глазами. Говорят американцам: «Эх, вы! Сели мы в России, так там какой-то Ванька, при помощи молотка и зубила и еще какой-то матери за один час люк открыл, затем всем подарки раздавал, подарки плохие «п...ли» называются. Но нам всем достались — и смеются. Часом не про тебя этот анекдот?
Вот и весь у него разговор. Ну, не выродок ли?..
