Сегодня двадцать второе февраля. Пришли в школу почти все ученики, кроме болеющих. На первом уроке классная руководительница сказала, что нашему классу доверено оформить актовый зал к завтрашнему концерту, посвященному дню советской армии и военно-морского флота. Никому не хотелось этим заниматься, поэтому никто и не проявил инициативу.
Учительница долго говорила о долге, о празднике, о совести и, наконец, сказала, что освободила бы от уроков тех, кто согласится на оформление зала. Как только эта фраза прозвучала, моя соседка по парте, а также по дворовой территории, подняла руку и громко объявила имена согласных. Я онемела от такой откровенности, потому как, имя было два – мое и ее.
Окинув торжественным взором класс, мы, собрав вещи, пошли осматривать территорию оформления. Зал огромный, в два этажа. Мы решили оформить только сцену. Нам в пионерской комнате выдали ватманы, краски и кисти. Моя подружка, взглядом профессионала оценила кисти и сказала, что у нее есть настоящие и «этими» не станем рисовать.
Выйдя из школы, мы остановились подумать о месте нашего творческого процесса. Понятно, что это не школьные стены (творчество нуждается в определенной атмосфере), поэтому было принято единственно правильное решение - пойти в художественную школу, где обучалась подружка.
Так, в размышлениях о композиции и цветовой гамме, мы дошли до художки. Здание было еще новым, поэтому подруга решила сделать мне обзорную экскурсию по классам и кабинетам. Сообщив о цели нашего визита вахтеру, мы зашли в свободный класс, расположились там. Разложили по всему классу все ватманы, набрали в емкости воды, достали из шкафа художественные кисти (разных форм и размеров) и отправились на экскурсию.
Ходили долго, посмотрели несколько выставок работ учащихся этой школы. Соседка показала свои работы – поразмышляли, сравнили и сделали выводы. Потом заскочили в темный класс и нас там оставили посмотреть кино о творчестве скульптора. Посмотрели. Понравилось. Так мы провели время до трех часов дня.
Вернувшись в класс, где лежали нетронутыми наши ватманы, призадумались о том, что же конкретно нам надо изобразить. На размышления ушло немало времени. Время подошло к пяти вечера.
Решили сделать эскизы в карандаше, а потом, у подружки дома, дорисовать в краске. Занялись набросками. Карандаши были мягкими и, из-за того, что ватман все-таки был большим, мягкость грифеля помогла нам хорошо измазать руки, одежду и ватман.
Зашла вахтерша и напомнила нам про время – семь вечера.
Скрутив ватманы, собрали краски и потащились домой. До десяти вечера кипела наша работа. У подружки в комнате было мало места и пришлось рисовать каждый ватман до готовности. Некоторые наброски карандаша мы стирали, придумывая другую композицию. Вдруг нам подумалось, что над сценой хорошо бы изобразить георгиевскую ленту, которая стала бы рамкой, в которой и происходил бы весь концерт.
И стали мы рисовать волнистую ленту, красить, вырезать… Потом вернулись к доделыванию плакатов. Замучились рисовать звезды: с линейкой, транспортиром лазили, измеряя углы. Мама подруги принесла нам поздравительную открытку (для образца и нового вдохновения).
Посмотрев на открытку, у нас открылось «второе пришествие» вдохновения: мы стали добавлять в готовые плакаты новые детальки, штрихи. Особое внимание отвели «светлым пятнам, теням, свету».
Закончили работу. Я ушла домой. Договорились утром идти вместе в школу.
Утром встретились, а подруга не все плакаты взяла. Побежала обратно.
За час до концерта, мы занялись оформлением сцены. Все развесив, убедились в правильности своих оценок.
Наше творчество всем очень понравилось, а мы (мы – звезды оформительские), сидели на последнем ряду и оценивали свою работу – «новым» взглядом.
|