Поисковик писателя 1 лакуна

Палестину, США и другие страны, но малоимущих, малообразованных и пожилых евреев демократические страны не принимали — и еврейские организации не особенно добивались». Впрочем, отбраковка евреев шла и задолго до второй мiровой — в том числе и уже при въезде в Палестину.
   «В одном из частных писем виднейший сионист Хаим Вейцман увязывает создание всемирной «лиги поддержки тирании» с восстановлением «еврейской родины в Палестине». Это для него две «дополняющие друг друга черты последовательных шагов в деле управления человечеством»… Что же это за бог, первосвященником которого оказывается «бесноватый фюрер»? Православная традиция называет его «князем мiра сего». Да, взамен страшной жертвы иудеи получили от него немало. Значительную часть того, что обещано им в связи с приходом машиаха (по-нашему — антихриста). Первое — это создание государства Израиль… Однако теперь, похоже, для того чтобы нарастить побольше мяса на бедные еврейские кости, германских марок мало. Комплекс вины за холокост навязывают и русским. Да-да, историк М.Я. Гефтер так прямо и пишет: «Холокост, взятый в своем философско-историческом и в экзистенциональном объеме, — это русская тема, это русский вопрос»… Следующий результат «культа холокоста» — иммунитет евреев против всяческой критики. На любое замечание в адрес «неприкасаемого» народа тут же напяливается черная эсэсовская униформа со свастикой на рукаве. Христианам навязан комплекс вины, о котором иудейский теолог Эмиль Л. Факенхайм пишет: «Преданность сионизму после Освенцима должна стать также и делом христиан. Не меньше, чем сами евреи, христиане должны желать того, чтобы существование евреев перестало зависеть от милосердия других народов… После Холокоста христиане должны раскаяться в христианском грехе — стремлении занять места народа Израиля в истории Спасения».
   О том, как работает культ жертвы, как выгоден он всевозможным меньшинствам, пишет иудейский публицист Дэйвид Клингхоффер: «Принцип его очень прост: всякая народность или расовая группа, испытавшая некогда преследования или неравноправие, получает статус жертвы и моральное превосходство над всеми остальными, кто перенес меньше. Вскоре ту же тактику применили и педерасты, а за ними и многие другие вступили в борьбу за звание Почетной Жертвы Америки».
Ю. Мухин «Опасная тайна»: «Эта книга о тех сотнях тысяч советских евреев, которые были убиты в годы Второй
мировой войны во имя того, чтобы еврейские расисты - отцы сионизма - смогли согнать западноевропейских евреев в Палестину, а затем организовать и провозгласить Израиль».
В. Кожинов «Германский фюрер и «царь иудейский»: «Ведь неизбежно получается, что Гитлер «работал» на Вейцмана, и последний уже в 1937 году об этом «проговорился». Невольно вспоминается, что существует точка зрения, согласно которой и Гитлер, и его главный сподвижник в «решении еврейского вопроса» Гейдрих, имевшие еврейских предков (сведения об этом авторитетны и весьма достоверны, хотя просионистские идеологи и стремятся их опровергать), вполне «закономерно» участвовали в «общем деле» с Венцманом… Как могло получиться так, что во главе вроде бы непримиримого к евреям нацизма оказались люди с «еврейской кровью»?.. В свете всего этого становится целиком и полностью оправданным вывод, сделанный в 1966 году на страницах одного из авторитетнейших журналов Запада «Шпигель» (№ 52 от 19 декабря): «Сионисты восприняли утверждение власти нацистов в Германии не как национальную катастрофу, а как уникальную историческую возможность реализации сионистских планов».
«Но Меир (имеется ввиду Голда Меир – премьер-министр Израиля – Б.И.) явно «проговаривается», упоминая, что к 1943 году ни много ни мало 130 тысяч человек в Палестине уже «записались» в еврейскую армию, и в то же время сообщая, что только один единственный раз, летом 1943 года, было решено забросить на оккупированную нацистами территорию всего-навсего 32 палестинских боевика для помощи европейским евреям…! лишь осенью 1944 года эти боевики оказались в Европе…Итак, спасать европейских евреев отправились всего лишь 32 человека (к судьбе этих людей мы еще возвратимся), а формируемая стотридцатитысячная армия тем временем вела борьбу отнюдь не против нацистов, уничтожавших миллионы евреев, но против арабов Палестины… Ибо здесь, в Палестине, пишет Меир, совершилось «самое ужасное – 80 человек было убиты и многие серьезно ранены». Не странно ли, что гибель 80 палестинских евреев оказывается более «ужасной», чем миллионов европейских?..
Необходимо добавить к этому, что определенная часть находившихся в 1940-х годах в Палестине сионистских боевых структур воевала не только с арабами, но и – как сообщает в своей изданной в 1981 году в Мюнхене книге «Второй Израиль для территориалистов?» своеобразным еврейский идеолог Б. Ефимов – «продолжала вооруженную борьбу против английских властей, то есть они фактически участвовали в войне на стороне Гитлера, а некоторые из них даже вели с нацистами переговоры о создании еврейско-нацистского союза против Великобритании (интересно отметить, что крупнейшую из организаций, продолжавших войну против англичан, возглавлял будущий премьер-министр Израиля Бегин, который позднее публично упрекнул канцлера ФРГ Шмидта в том, что тот служил во время воины в немецкой армии; довольно трудно понять смысл этого упрека, если учесть, что Шмидт и Бегин сражались тогда по одну сторону баррикады)».
Итак, вожди сионизма – хотя их пропагандистский аппарат, конечно же, пытается это всячески опровергать – вполне «спокойно» отнеслись к уничтожению в 1940-х годах миллионов евреев, а сам тогдашний царь иудейский даже с полной точностью предвидел это уничтожение».
Вывод В. Кожинова: «сейчас вполне очевидно, что взаимодействие сионизма и нацизма необходимо воспринять как грандиозный урок. Если сионизм мог подобным образом отнестись к миллионам евреев, то в своем отношении к другим народам он, без сомнения, не подразумевает абсолютно никаких правовых и нравственных «ограничений».
     591. Слово, язык, сакральность
Татьяна Глушкова «Хищная власть меньшинства»: «…хочу попутно обратить внимание на язык демократической гласности, на тот любопытный факт, что иностранная лексика непременно вспыхивает при выражении мысли дурной, постыдной, даже уголовной – которая тут же бы саморазоблачилась, будучи высказанной по-русски. Так, «консенсус», «приоритет», «приватизация» (и т.д.) – прикрывают обычно преступное соглашение, самозваное, несправедливое первенство и преимущество, грабительское присвоение в частную собственность».
Кара-Мурза «Манипуляция сознанием»: «В Новое время, в новом обществе Запада естественный язык стал заменяться искусственным, специально создаваемым. Тепеpь слова стали pациональными, они были очищены от множества уходящих в глубь веков смыслов. Они потеpяли святость и ценность (пpиобpетя взамен цену). Это был разрыв во всей истории человечества. Ведь раньше язык, как выразился Хайдеггер, «был самой священной из всех ценностей». Когда вместо силы главным средством власти стала манипуляция сознанием, власть имущим понадобилась полная свобода слова — превращение слова в безличный, неодухотворенный инструмент. Превращение языка в орудие господства положило начало и процессу разрушения языка в современном обществе. Послушаем Хайдеггера, подводящего после войны определенный итог своим мыслям (в «Письме о гуманизме»): «Язык есть дом бытия. В жилище языка обитает человек…» …«Освобождение» слова (так же, как и «освобождение», превращение в товар, денег, земли и труда) означало прежде всего устранение из него святости, искры Божьей — десакрализацию. Означало и отделение слова от мира (от вещи)». «Как создавался «правильный» язык Запада? Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык пеpешли в огpомном количестве слова-«амебы», пpозpачные, не связанные с контекстом pеальной жизни. Они настолько не связаны с конкретной реальностью, что
могут быть вставлены практически в любой контекст, сфера их применимости исключительно широка (возьмите, например, слово прогресс). Это слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром). Они делятся и pазмножаются, не пpивлекая к себе внимания — и пожирают старые слова. Они кажутся никак не связанными
между собой, но это обманчивое впечатление. Они связаны, как поплавки рыболовной сети — связи и сети не видно, но она ловит, запутывает наше представление о мире. Важный признак этих слов-амеб — их кажущаяся «научность». Скажешь коммуникация вместо старого слова общение или эмбарго вместо блокада — и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. Начинаешь даже думать, что именно эти слова
выражают самые фундаментальные понятия нашего мышления. Слова-амебы — как маленькие ступеньки для восхождения по общественной лестнице, и их применение дает человеку социальные выгоды. Это и объясняет их «пожирающую» способность. В «приличном обществе» человек обязан их использовать. Это заполнение языка словами-амебами было одной из фоpм колонизации — собственных наpодов буpжуазным обществом.
Отрыв слова (имени) от вещи и скрытого в вещи смысла был важным шагом в разрушении всего упорядоченного Космоса, в котором жил и прочно стоял на ногах человек Средневековья и древности. Начав говорить «словами без корня», человек стал жить в разделенном мире, и в мире слов ему стало не на что опереться. Создание этих «безкорневых» слов стало важнейшим способом разрушения национальных языков и средством атомизации общества». «Хулио Ангита писал в начале 90-х годов: «Один известный политик сказал, что когда социальный класс использует язык тех, кто его угнетает, он становится угнетен окончательно. Язык не безобиден. Слова, когда их произносят, прямо указывают на то, что мы угнетены или что мы угнетатели».
«Как только политик или диктор начинает говорить на птичьем языке, вворачивая малопонятные словечки вроде ваучера или секвестра — значит, идет манипуляция (возможно, «вторичная», когда и сам говорящий является марионеткой манипуляторов). Если бы говорящий желал, чтобы его сообщение было понято и осмыслено, а не заучено или внушено, то он сделал бы его доходчивым и построил в форме диалога. В нашей жизни, за исключением чисто профессиональных сфер вроде науки и техники, нет проблем, которые нельзя было бы изложить на доступном русском языке. Непонятные слова имеют или целью подавить слушателя фальшивым авторитетом «эксперта», либо выполняют роль шаманского заклинания и призваны оказать гипнотизирующий эффект. Бывает также, что они — прикрытие самой наглой лжи, как это и было, например, в случае с ваучером».
     594. Сравнение от удара по экономике России при нападении Гитлера и при экспериментах проамериканских «младо»-реформаторов
Мухин Ю. «Сталин – хозяин Советского Союза»: «У меня «Российский статистический ежегодник». Вот успехи, которых достигли эти профессионалы при очевидной натяжке цифр: в 1994г. национальный доход России упал до 55% по сравнению с 1989 годом (Российский статистический ежегодник. М. 1995). Напомню,