Глава 2
Помню, снились мне деревенские просторы, река, лица знакомых людей. Потом я услышал во сне, как плачет маленькая девочка. Увидел большое дерево. Девочка стояла за этим деревом так, что я видел лишь её длинные шелковистые белые волосы. Плакала она не очень громко. Даже не плакала, а только всхлипывала. Я обошёл дерево, но девочки там не было. Вместо неё за деревом стояла белая лошадь, чей длинный хвост я и принял сначала за детские волосы. Заметив меня, лошадь отвернулась и пошла прочь, всхлипывая, как ребёнок. И это всхлипывание я слышал всё отчётливее и громче. Похоже, что это меня и разбудило. Я открыл глаза. В комнате горел свет. Дождь на улице стих, лишь под самым окном было слышно громкое хлюпанье падающих с крыши крупных капель. Телевизор был выключен. В комната, кроме меня, никого не было, а из детской спальни доносился плачь ребёнка. Встав с кресла и положив на место энциклопедию, я пошёл в спальню уже с тревогой в сердце. Когда вошёл, Юля и Тоня подбежали ко мне и наперебой начали рассказывать, что Маришка уже долго плачет, потому что она заболела, и у неё всё теперь болит. У кровати Маришки склонилась Елизавета.
—Что случилось? – спросил я у неё.
—Похоже, что простудилась, — ответила Елизавета.
Маришка смотрела на меня заплаканными воспалёнными глазами и всхлипывала, а с подушки ниспадал её длинный шелковистый белый волос, заплетённый в хвост.
—Ну, ты что? – как можно ласковей обратился я к девочке. – Чего ты плачешь?
—Носик не дышит и головка болит…
—Она всегда пугается, когда у неё бывает насморк, — пояснила мне Елизавета и обратилась к дочери:
—Зайка, не плачь. Сейчас бабушка Света заварит картошечку. Ты подышишь, и всё уже на завтра пройдёт. Потерпи, малыш.
—Может закапать чем? – спросил я.
—Что ты? Её хоть свяжи, но она не дастся ни за что. А вот к ингаляции картофельным паром её мама приучила. Вообще, Маришка у нас крепенькая и болеет очень редко. Да мы и лекарств никаких особо в доме не держим. Есть там зелёнка, вата да моток бинта – вот и вся наша медицина. Ну и у мужиков наших в машинах чего-то там в аптечках первой помощи. Мы же деревенские. Стараемся обходиться без вашей городской химии. Нас земля лечит.
—Мамочка, головка сильно болит, — сказала Маришка.
—Сейчас, доченька, я тебе компресс сделаю.
Елизавета вышла. Я сел на край кроватки возле Маришки. Ко мне тут же подсели Юля и Тоня.
—Папа, — заговорчески зашептала Юля, — а мы знаем, почему заболела Мариша. Ты никому не скажешь?
—Нет, не скажу, — пообещал я.
—Там, на роднике, мы с другими ребятами играли в «терпение». Это надо стать босыми ногами в холоднющую воду и стоять столько, сколько можешь терпеть. Мы с Тонечкой не смогли и пяти секунд вытерпеть. Знаешь, вода там холодная, она, как огонь. Даже, наверное, как ток. Тоня аж закричала. А вот Маришка кулаки сжала, глаза зажмурила и целых шестнадцать секунд вытерпела. Мы потом ей пятки все тёрли, потому что она не могла сразу на них стоять. А один мальчик простоял больше тридцати секунд Он победил, и завтра все должны принести ему по десять копеек. Ты нам можешь дать? Он же честно выиграл.
—Я могу вам дать мелочь, но при одном условии.
—Правда?! А что за условие?
—Вы пообещаете мне, что больше никогда не будете играть в эту игру. И вообще, играть будете теперь только во дворе. Договорились?
—Конечно, папочка. Мы не хотим заболеть.
В спальню вошла Светлана, а за ней Елизавета и Тамара Михайловна. Они принесли табурет, поставили на него кастрюльку с дымящимся отваром картофельных очисток и начали процесс лечения Маришки. Подобная ингаляция мне была известна. Мы в городе тоже его небезуспешно применяли при простудах.
За окном уже темнело. Я вышел в большую комнату и взглянул на старые настенные часы-ходики. Было уже начало девятого. Вот-вот должны были вернуться из города Степан, Игорь и Лиля. Ожидание становилось всё более томительным. Я вышел во двор, прикурил сигарету и глубоко затянулся. И в это мгновение где-то совсем рядом кто-то истошно заорал, а следом грянули два оглушительных выстрела. Нет, это был не гром. Выстрелы раздались очень близко – прямо за домом Степана. От неожиданности я подавился сигаретным дымом и закашлялся. И тут человеческий вопль повторился, и снова его сопровождали два выстрела. Две яркие вспышки – одна за другой – отразились в мокрой листве сада. Из дома на крыльцо выбежали перепуганные женщины.
—Это у Забродиных! – крикнула Елизавета.
Не сговариваясь и напрочь забыв о возможной опасности, мы бросились к воротам. За соседним забором снова грянул взрывной дуплет, осветив двумя вспышками крыши домов и кроны деревьев. И теперь мы уже с опаской приблизились к соседской настежь распахнутой калитке. Прямо посередине соседского двора стоял мужик в семейных трусах и белой майке и перезаряжал двуствольное охотничье ружьё. Щёлкнув затворами, он вскинул стволы к небу. В это мгновение он заметил нас и заорал:
—Светка, Лизка!.. Ещё два залпа!.. Слышите, ещё два залпа!..
—Макар, холера! – крикнула Светлана. – Чтоб тебя разорвало, старый дурак! До смерти напугал.
Только когда Макар завершил свой салют, всё для нас прояснилось. И в большей степени прояснилось для меня. Час назад у Забродиных родился внук, и пять ружейных залпов именно об этом возвещали всю округу.
—А если бы родилась девочка? – поинтересовался я у Светланы.
—Тогда он бы стрелял только трижды. Хотя, думаю, если бы мы сейчас не появились, Макар палил бы в небо до тех пор, пока не кончил весь свой запас патронов. Забродины очень давно мечтали о внуках. Ой, ну и загуляет теперь деревня. Макар поклялся, что если дочь родит ему первым внука, деревня неделю не протрезвеет. А слово Макара крепкое. И будто в подтверждение сказанному исчезнувший на мгновение Макар снова появился во дворе с двумя бутылками водки в руках. За ним следом выбежала из дома счастливая маленькая женщина, неся в плетённой пластиковой корзинке несколько стаканов. Только мы все пригубили за здоровье новорожденного, как тут, в соседском дворе, появились Лиля, Степан и Игорь. Поняв и правильно оценив ситуацию, они присоединились к нам со своими поздравлениями.
В дом все вернулись вместе минут через десять. Елизавета сидела с Маришкой и нашими девочками в детской спальне. Женщина вернулась к девочкам сразу, как только выяснилась причина переполоха.
Игорь и Степан были взволнованы известием о болезни Маришки. Но Елизавета, успокоила мужчин, сказав, что дочери уже стало легче. Маришка действительно заметно оживилась. Лиля, Степан и Игорь привезли девочкам из города всякие безделушки. Дети весело щебетали и хвастались друг дружке своими подарками. Поужинали поздно и сразу легли спать.
