Сижу. Тщательнейшим образом творю, склонившись над столом. Создаю, можно сказать, произведение современного искусства. Правда, жалко копирую.
Плагиат это. Из совсем еще недавнего прошлого.
Корплю, высунув язык и даже немного прикусив его. Руки плохо слушаются после второго инсульта. Весь в напряге, до горячего пота потею...
- Так ты пойдешь или нет? – Это голос жены из коридора, в котором проявляется некоторое сомнение.
- Да-да, конечно. Только вот закончу.
- И ты с этим пойдешь? – Она заглянула на кухню, и к сомнению тут примешивается даже вроде бы как сочувствие.
-Мм... У-гу, - полумычу я, так как язык мой занят. Он трудится над склейкой.
Выхожу в коридор, вступаю в ботинки, набрасываю куртежку...
- И ты с этим пойдешь? – У жены что-то заклинило с сочувствием. Но примесь удивления уже явно на лицо.
- М-мм.., - утвердительно мычу я, так как теперь заняты губы – удерживают творение.
Нахожу пакет, проверяю карманы, открываю дверь...
- И ты с этим пойдешь? – Полное удивление расклинило сочувствие, но тормознуло, видимо, все остальное.
Делаю шаг в подъезд, достаю зажигалку, прикуриваю, пускаю струйку дыма вверх и вполне внятно произношу:
- Пойду, конечно, милая. И с этим... И пусть завидуют!
- М-мм.., - мычит уже жена. По-видимому, расстроившись.
Я же затягиваюсь с удовольствием, сооруженной из обыкновенной газеты и дядькиного самосада, самокруткой в палец толщиной (именно над ее созданием я корпел) и с видом барона графства Йоркшир шествую в магазин, пуская паровозные клубы дыма.
Вот и задаю я вам простой, как газета «Правда» в июне, вопрос: Богат ли я?
Жду ответа.
Что? Вы опять про деньги! Деньги, деньги... Да что деньги? Ведь их только на сигареты не хватает, но на памперсы и на хлеб они есть.
Потому сообщаю всем: Я богат. Я бесконечно, безгранично, безмерно богат! Я богат и счастлив почти как мой полуторагодовалый внук, который соорудил что-то вроде собственного домика за креслом у стены и восторженно, при этом о чем-то рассуждая на своем языке, разбирает пылесос...
Я люблю свою жену. Она, вы видели, – меня. И знаю – любит не как тот старый чемодан без ручки на антресолях – он, вроде бы, и не нужен, а выбросить жалко...
И мы вместе любим наших детей. И внука – этот пострел разобрал-таки пылесос. Ну и что? Сейчас же еще и похвалился: «Дедя!». И ручкой помахал, мол, пока-пока.
