замуж?
– Похоже, я...– не совсем уверенно ответила Элина.
– Что, правда? Поздравляю!
– А ты чего звонил?
– Хотел увидеться... но теперь это уже не важно.
Музыка и смех в трубке стали заметно тише. Наверное, куда-то вышла.
– Ты меня будешь ждать? – спросила она вдруг упавшим голосом.
– Конечно же, Элина! Я буду ждать тебя всю жизнь!
– Я серьезно...
– Серьезно? Два часа.
– Жди, я приеду.
Часа через два зазвонил телефон.
– Диктуйте адрес! – сказал в трубке мужской голос.
– А кто это вообще? – удивился я. Номер вроде бы Элины, но мужик... а может, кузнец? Не-е, кузнеца нам не надо! Зачем нам кузнец? Я ж не собираюсь предложение делать!
– Это таксист! Я тут барышню к вам везу, только она не знает, куда ехать и вообще...– дальше я не разобрал.
– А-а-а! Ну тогда пишите адрес.
Я, честно говоря, и не надеялся, что Элина ко мне пожалует после девичника. Ладно девичник, но перед собственной свадьбой!.. Похоже, в жизни что-то сильно изменилось, и я не уследил когда.
Спустя полчаса раздался звонок в дверь. Не знаю, как она добралась до квартиры, но только я открыл, без сил упала мне на руки.
«Этого еще не хватало! – подумал я. – И что теперь с ней делать?»
– Сейчас... все будет хорошо, – с трудом выговаривая слова, пробормотала Элина. – Сначала снимаем платье... оно мне еще пригодится. Так... теперь идем в ванную и немного освежимся... Помоги мне.
Пришлось помочь даме помыться, в конце концов, я джентльмен! А джентльмены призваны ухаживать за леди, пусть даже леди эти в минуты творческого кризиса похожи больше на лядей.
Приведя свою гостью в чувство, усадил ее в гостиной на диван и поинтересовался, не соизволит ли она чего-то выпить.
– А что, собственно, есть? – скромно поинтересовалась она.
– Водка, вино, коньяк... есть еще мартини, будешь?
– А кто ж его не будет?! Тащи мартини!
Ей «притащил» мартини, себе коньяк. Взглянул на тело в кружевном белье, еще не окончательно ожившее, поймал блуждающий бесцельно взгляд и понял: никакой коньяк «догнать» ее мне не поможет. Поэтому налегать на спиртное не стал, посчитав, что напиться я всегда успею, а вот провести ночь с чужой невестой накануне свадьбы мне вряд ли когда-нибудь придется. Другого раза больше не будет.
Учитывая состояние девушки, не стал смущать ее вопросами «как ты дошла до такой жизни?», а просто приласкал, погладил по головке и заглянул в глаза. В ее больших и влажных – то ли от выпитого, то ли от слез – глазах чернела пустота...
– Как погуляли? – не найдя ничего лучше, спросил я.
– Сам не видишь? Погуляли о*уенно! Может быть, в последний раз...– Элина вдруг погрустнела, словно вспомнив о чем-то. – Давай выпьем.
– Давай! Не вижу повода не выпить, у тебя же завтра свадьба... Хотя нет, уже сегодня.
Стрелки на часах давно перевалили за полночь.
– Давай лучше выпьем за нас, – неожиданно предложила Элина.
– Давай, хотя это немного странно...
Я чувствовал, что она не очень рада предстоящему замужеству, поэтому позволил ей спокойно выпить, не приставая с расспросами.
Алкоголь подействовал на Элину исцеляюще. Глаза ее вновь загорелись и тело ожило...
– У тебя музыка есть?
– Конечно! Что-нибудь поставить?
– Да, и лучше что-то вроде «You Can Leave Your Hat On» Джо Кокера, я хочу тебе кое-что показать.
«Показать? Интересно что? – пронеслось у меня в голове. – Всё, чем наделил ее господь, я уже видел – и сегодня, и некоторое время назад, причем не только видел...»
Пока я отыскивал нужную композицию, Элина успела нарядиться в платье, надела туфли и заняла место в центре комнаты за несколько мгновений до того, как прозвучали первые аккорды.
Хит Джо Кокера, известный по фильму «Девять с половиной недель», равнодушным не оставляет никого. Даже я в порыве яростной любви к искусству хотел стянуть с себя трусы, но вовремя сдержался, а уж Элина... То, что она творила на импровизированной сцене, в которую превратилась гостиная, я действительно не видел никогда. Отбросив в сторону грустные мысли и полностью раскрепостившись, Элина экспрессивно и страстно избавлялась от своего вечернего наряда. Вначале по углам гостиной разлетелись туфельки на тонком каблучке, затем к ее ногам упало платье, блестящее и будто невесомое, томительно сползали вниз ажурные чулки и вмиг повис на люстре кружевной бюстгальтер. Последними, по всем законам жанра, в меня полетели маленькие трусики.
– Смотри, какая у меня грудь! – словно ребенок радовалась Элина, лаская упругую девичью грудь. – А попа? Попа! Красивая, правда?
Я не знал, что ей ответить. Мое сердце учащенно билось, кровь прилила к лицу и не только к нему.
– Давай с тобой потанцуем, иди скорей ко мне! – крикнула она.
– Я не хочу, мне нравится просто сидеть и любоваться тобой. Танцуй!
И она танцевала! Да так, что у меня от возбуждения начало стучать в висках. Ее молодое гибкое тело своей пластикой напоминало мне то кошку, то змею, оно и ластилось и извивалось, открывая моему взору самые потаенные свои ложбинки и волнующие изгибы.
– А я еще вот так могу, смотри! – Элина повернулась спиной, слегка нагнулась и расставила пошире ноги. – Скажи, как возбуждает!
Неужели это все для меня? Для одного меня? Пожалуй, это слишком! Нет, это не приватный танец в стриптиз баре, где девушка холодно и равнодушно делает свою работу. Это похоже больше на концерт любимой группы, когда у самой сцены ты каждой клеткой ощущаешь сумасшедший драйв, или на камерный театр, где в шаге от тебя актеры не играют, а живут – безумно, страстно, или на близость, которую отчаянно хотел и вдруг добился...
Элина продолжала танцевать, кружилась и смеялась, но внезапно, потеряв равновесие, начала падать, увлекая за собой стойку с цветами. Та накренилась, и один за другим цветочные горшки посыпались на пол. Нижние каким-то чудом не разбились, но самый верхний раскололся надвое, засыпав пол землей.
В испуге она отпрянула от стойки и виновато поглядела на меня.
– Я все сейчас уберу, правда. Где у тебя веник, совок? Ты только не волнуйся, – залепетала Элина, собирая землю руками и засыпая ее в уцелевшие горшки.
– Оставь, не надо! Я утром уберу все сам.
– Ты на меня не сердишься? – продолжая грести руками землю, спросила она.
– Если не прекратишь, рассержусь, – пригрозил я и за руку потащил ее в ванную.
Второй раз за ночь пришлось мне отмывать Элину, но теперь заниматься этим было... приятней, что ли? Какое-то новое чувство, неведомое ранее, возникло у меня по отношению к этой девушке, такой беззащитной, немного неуклюжей и, кажется, не очень-то счастливой.
Возвращаясь в гостиную, Элина заметила в одной из комнат старое немецкое пианино.
– Почему ты не сказал, что здесь есть инструмент?
– Да, есть... а что?
– Я окончила музыкальную школу по классу фортепиано, ты разве не знал?
– Вообще-то нет...
– А можно сыграть? У тебя ноты есть?
– Сыграй конечно! Вот только ноты вряд ли найду... попробуй что-нибудь по памяти, – предложил я, но тут же пожалел об этом. Может быть, Элина и окончила музыкальную школу, но спьяну и среди ночи ей... не слишком удалось очаровать меня своей игрой.
– Пойдем в гостиную. Уже довольно поздно, ты можешь разбудить соседей. Сыграешь как-нибудь в другой раз, ладно?
– Ладно, веди...
Вся нагая, как булгаковская Маргарита, она встала, подала мне руку и, пошатываясь от усталости, пошла в гостиную. И вдруг бросилась ко мне на шею и громко разрыдалась:
– Другого раза больше не будет, как ты не можешь этого понять?! Никогда!
Я понимал это гораздо лучше, чем она. Попробовал ее утешить, прижал к груди, стал целовать куда-то в длинные растрепанные волосы.
Немного успокоившись, она посмотрела мне в глаза и, всхлипывая, тихо спросила:
– Ты меня совсем не хочешь?
Я не нашелся, что ответить.
– Значит, я приезжала зря...
Я налил ей еще мартини, а в свой бокал плеснул коньяка.
– Кто он?
– Спортсмен, футболист...
– Да, тяжелый случай. И что теперь?
– Теперь? Через несколько часов я стану женой этого человека, которого, может быть, совсем...– она не договорила и снова расплакалась, уткнувшись мне в плечо. – Ты даже не представляешь! Мне придется уехать отсюда, бросить своих родителей, друзей, наш город – всё! И это навсегда! Представляешь, навсегда!
Чтобы унять истерику, я крепко обнял ее и поцеловал в губы...
Когда приехало такси, на улице уже светало.
Да, изнурительным выдался девичник... Интересно, он у всех такой, или это ей так повезло? В наше время подобных мероприятий не устраивали, может быть, и к лучшему.
– Прощай, Элина... счастья тебе.
Я открыл дверцу автомобиля и помог ей сесть.
– Прощай, Гоша, – сказала она и тихо добавила: – Другого раза больше не будет...
* * *
Прошло два года. Жизнь текла своим чередом, коммерция кое-как продвигалась, давая нам возможность время от времени «щупать курочек». И вот сидим мы снова в сауне, потягиваем пиво и ждем девиц.
– А кто хоть будет, ты их знаешь? – спросил я Артура.
– Не-а, мне их телефон кум дал, сказал, что очень даже ничего...
Внезапно в дверь апартаментов
смущенные улыбки и щекотящее ощущение в мозгу)) интересно, почему это всех так смущает, ведь, если
подумать, не было бы занятий любовью - не было бы и людей, которые стесняются о ней говорить (не обманывайтесь,
я тоже чувствую себя странно, если разговор заходит о сексе, но тут главное - уметь над собой посмеяться). Рассказ мне
понравился тем, как автор использовал эротические образы для маскировки и в то же время обрисовки и выражения основной мысли, состоящей, в общем-то,
как мне показалось, в простой истине - лови момент, живи полной и многогранной жизнью, ни в чем себе не отказывая, ведь "другого раза больше не будет".
Если буду когда-нибудь писать в подобном жанре, буду с юмором использовать эти приёмы и проверять смогут ли люди заглянуть
дальше обнаженного тела) Сразу извиняюсь, если упустила что-то серьезное из повествования или восприняла его слишком поверхностно, но мне кажется,
что задача автора состоит не столько в том, чтобы натолкнуть читателя на путь сложных и запутанных философствований, сколько в том, чтобы задеть его
за живое, заставить что-то внутри шевельнуться. Автору это удалось)
С позволения пользователей сайта, включая автора, оставляю первый комментарий под этим текстом))
P.S. С праздником Ивана Купалы)