Воин магистрали. Часть 24.

я сейчас...".
   Она сняла с прибитой к стене никелированной вешалки два халата. достала из ящика стоявшего рядом письменного стола две пары синевато-прозрачных полиэтиленовых  бахил и подала их Андрею  и Роману.
   Вскоре уже Андрей, время-от времени бережно поддерживаемый товарищем,  шел по коридору больницы к широкой, округлым завитком уходящей на второй этаж,  лестнице. Оба знали, что идти им следует именно туда, потому,  что туда же сейчас поднимался мужчина степенный мужчина средних лет. у которого серебро седины на висках красиво гармонировало с серебром оправы несколько старомодных  очков.
   Обязательный для "гражданских лиц" белый халат смотрелся на этом мужчине особенно органично, хоть и был надет поверх черного строгого костюма.
   Андрей, каким-то внутренним чутьем, понял, что это и есть профессор Светличный.
   чтобы убедиться в том, что чутье его не обмануло,  он окликнул шедшего в шаге впереди мужчину: "Феоктист Дмитриевич, это вы? Я не ошибся?".
   Мужчина остановился,  с достоинством обернулся, держа  за левую  дужку,  поправил очки и ответил: "Да,  это я. Профессор Светлицын Феоктист Дмитриевич. Я видел. как вы подъехали и привезли девушку...  Елену Ташкову... этоя буду выводить ее из транса. Моя специальность - высшая нервная деятельность человека и взаимодействие нервной системы с внешними раздражителями.".
   Андрей спросил его: "Скажите, уважаемый Феоктист Дмитриевич... Нам не будет запрещено присутствовать при вашем священнодействии?".
   Профессор, подумав,  ответил: "Нет, что вы. Любому другому я бы  закпретил - дело это тонкое и не приемлющее присутствия отвлекающих личностей. Но вы мне будете даже  нужны. Во-первых. когда Елена проснется, вы будете связующим звеном между ее органами чувств и окружающим миром - ведь вы тот человек, насколько я слышал, с которым она уже хорошо знакома. Во вторых, мне важно знать. что именно с ней случилось - с ней и со второй девушкой. Ведь их ваел в транс один и тот же человек?".
   Андрей сказал: "Да. Это один и тот же человек. Меседа Заидовна Абдулахирова. криминальный гипнотизер и целительница без диплома... Ее пришлось ликвидировать, так как она представляла опасность для других и угрожала убить девушку...".
   Профессор Светлицын нахмурился и. помолчав, произнес: "Меседа Абдулахирова...  Мы негативно знакомы - я присутствовал в коллегии МВД и Минздрава от нашей области, когда ее лишали лицензии. И, признаюсь, с тех пор мне не раз приходилось заниматься ее жертвами... Что же,  вы мне очень облегчили задачу. так как метод выведения из наведенного ею транса мной отработан...  видите ли. у каждого гипнотизера есть свои приемы - он считает их безотказными и. постепенно совершенствуя, применяет снова и снова. Работая с теми, кого загипнотизировала Абдулахирова, я в этом убедился и выработал программу по выводу ее жертв из транса... Но,  однако,  мы застоялись.  Пойдемте в кабинет.".
   И Андрей с Романом последовали за Феоктистом Дмитриевичем, который степенно и, тем не менее, размашисто шагал по коридору в направлении нужного кабинета. угнаться за ним было непросто. А впереди слышались приглушенные голоса...
   Спустя десяток секунд они подошли к большому открытому кабинету, скорее - небольшому залу, имевшую  полу-цилиндрическую, как зал диорамы, форму и находящемуся в торце здания больницы.
   Профессор Светлицын вошел в этот кабинет,  жестом поманил за собой Андрея и Романа, а затем распорядился, обращаясь к находившейся в кабинете своей ассистентке: "Диана Яковлевна, принесите, пожалуйста еще два стула. Эти люди должны здесь находиться. Поставьте стулья у моего стола и мы будем начинать.".
   Молодая стройная блондинка кивнула в знак понимания  и, выйдя из кабинета, отправилась за стульями.
   А Андрей и Роман, тем временем, осмотрелись.
   Конечно же, в этом кабинете, который, через большие окна с полу-круглым верхом заливало своим светом солнце, они и профессор Светличный были не одни.
   Напротив них, в глубоких, располагающих  к расслабленной позе. креслах. покоились две девушки - хрупкая, миниатюрно сложенная и белокожая Елена и более крепкотелая и чернокожая жительница африканского континента Ассини Кэй - и было похоже, что девушки просто задремали, разморенные теплом этого солнца и уютной тишиной... 
   Стены этого кабинета были выкрашены в нежный светло-светло-голубой цвет и в нем, кроме кресел со спящими девушками, находился сейчас небольшой стол, на котором стоял компьютер с плоским монитором. От компьютера шел кабель,  заканчивавшийся разветвителем, а к разветвителю были подключены двое наушников. Сейчас они лежали на небольшом низком столе рядом с креслами девушек и Андрей не сомневался, что они предназначаются этим девушкам.
   А на столе, рядом с компьютером, стояли микрофон на тонкой хромированной ножке и выточенный целиком из нержавеющей стали шар, размером с апельсин, надетый на тонкую  ось. Кресла за столом не было...
   ...Вернулась Диана и с ней - еще одна женщина-медик. Профессор Светличный вышел из кабинета, и, не закрывая дверь, о чем-то негромко переговорил с этой женщиной.
   Затем женщина-медик ушла, а сам профессор тихо, словно, не желая  разбудить двух Спящих Красавиц, вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь.
   Спустя мгновение,  запускаясь,  пискнул и тихо зашелестел кулерами компьютер. В это же время Диана Яковлевна аккуратно протерла ваткой, смоченной медицинским спиртом, крошечные "горошины" ваккуумных наушников и замерла, уже не выпуская их из рук. Глаза ее были обращены на профессора Светлицына и она ждала его распоряжений.
   Профессор Светлицын,  дождавшись,  пока запустится компьютер и открыв нужную  ему  программу, распорядился: "Диана Яковлевна, поставьте девушкам наушники и можете, пока, отойти." - и она точными и почти нежными движениями вставила обоим девушкам в уши наушники, убедилась в том, что те надежно зафиксировались в ушных раковинах  и отошла.
   Андрей и Роман сели на приготовленные для них стулья.
   А профессор Светлицын заговорил, зная, что его микрофон сейчас транслирует его голос в уши девушек, находящихся в гипнотическом сне: "Дорогая девушка...  Я знаю, что вы находитесь в гипнотическом трансе... Вы спите  без снов. потому. что в трансе нет сновидений... Но я хочу, чтобы вы видели сны... Хорошие сны, после которых наступит благодатное пробуждение...".
   Он прервался, пристально глядя на обеих спящих девушек, сделал паузу, затем продолжил: "Сейчас вы будете слушать только мой голос. И ваше сознание будет подчиняться только моей воле. Ничьи другие приказания. ничья воля, ничье повеление вас не интересуют...  Итак...  Я не прошу беспрекословной покорности...  вы - личность и я не имею права ущемлять вас в праве быть личностью... Я хочу, чтобы сейчас вы сознавали это... Я обращаюсь именно к вам,  дорогая девушка...".
   Он снова, на секунду, прервался, а Андрей подумал: "Он обращается, как бы, к каждой из них отдельно, каждая воспринимает его внушение, как обращенное лично к ней и слышит его голос только для себя... Думаю, это правильный подход...".
   Профессор Светлицын продолжил: "Сейчас ваше "я" спит  и, тем не менее.  оно есть. Оно сопротивляется безволию  и подчинению.  И тем не менее, вы еще спите... Спите... Спите глубоким и спокойным сном...  Который,  постепенно, переходит в нормальный человеческий сон... Вы начинаете видеть сны... Перед вашими глазами - цветущая зеленая равнина...  Невдалеке. на этой равнине. вы видите красивый сияющий  замок... Врата замка открыты и вам очень хочется туда войти... Не спешите...  Сначала сделайте глубокий вдох... Еще раз...  И еще раз... ".
   Сейчас, когда Феоктист Дмитриевич, снова сделал паузу.  девушки в точности выполнили то, что призывал их сделать голос профессора. раздававшийся у них в ушах - они трижды спокойно и глубоко вздохнули, дыхание трижды одновременно приподняло грудь одной и другой...
   А профессор продолжал: "Теперь - подойдите к вратам и сделайте шаг... Вы уже внутри ограды замка - здесь спокойно, вам не угрожает ничто извне.  Врата замка закрываются и никто ни ничто не может более  попасть в замок и навредить вам...  Вы идете далее и входите в широкие замковые двери... Перед вами широкая лестница. плавно уходящая вверх... Вы делаете шаги.  преодолевая ступени - одну, вторую, третью, четвертую, пятую...  Вы попадаете в широкий и светлый зал, а котором посредине стоит расстеленная, готовая принять вас, роскошная и мягкая кровать... Она ваша... ".
   Профессор, снова, на секунду, прервался, затем заговорил снова: "Прежде, чем пройти через равнину, вы проделали нелегкий путь и очень устали...  У вас совершенно нет сил и вы ощущаете необоримую сонливость... Вы падаете на кровать = и тут же засыпаете на ней сладким. спокойным сном... Через некоторое время сон дает свои плоды - ваши мышцы  наливаются силой, ваше сознание ощущает прилив свежести... Покрывало сна на нем истончается и тает... вы видите солнечный свет сквозь закрытые веки...  Постепенно возвращаются и другие чувства,  которые изначально были заглушены сном. Вы начинаете, сквозь сон, слышать щебетание птиц на подоконниках окон замка... Запах цветов равнины, проникающий сквозь раскрытые окна... С каждой секундой вы различаете их все явственней... Вы понимаете, что просыпаетесь... Вы готовы открыть глаза и проснуться...  Ног не спешите...  Пробуждение не должно быть резким... Я сейчас сосчитаю до пяти и тогда вы проснетесь естественным путем. Один... Два...  три...  Четыре...  Пять... Через минуту вы откроете глаза...".
   Андрей  понял, что до пробуждения девушек остается именно эта одна минута.
   А профессор Светлицын, отойдя от стола, не говоря ни слова, распорядился, чтобы Диана Яковлевна сняла с девушек наушники - и она быстро и аккуратно исполнила его просьбу...
   ...Минута истекала...
   Андрей увидел, как. глубоко вздохнув, поднимая руки, потянулась Елена, как быстро затрепетали ее ресницы и начали приподниматься веки над блестящими ото сна глазами...
   Услышал, как тихо и блаженно простонала во сне Ассини. увидел, как она тоже вздохнула - порывисто и быстро, как ее руки, лежавшие на подлокотниках кресла. переместились ей на колени...
   Затем обе - сначала Елена, затем - Ассини - открыли глаза....