Когда же мы достигли конечного пункта нашего назначения, то выяснилось, что заниматься рутинным наблюдением, в общем-то, всякая необходимость отпала: к обеду, то есть ко времени нашего прибытия, весь персонал филиала уже ощущал присутствие праздничных флюидов в атмосфере, то есть, во всю суетился в теме подготовки к началу банкета!
Что ж, и на том, как говорится, благодарствуем: поднадоело все как-то, знаете ли! Я с превеликим удовольствием отправилась в свой номер прихорашиваться к застолью, благо, Алиска умудрилась каким-то хитрым способом запихнуть в мою дорожную сумку вечернее платье, выходные «лабутены» и колье… Как в воду глядела дочь, в то время как мне и мысли в голову не пришло, что подобные наряды уместны в рабочей поездке!
На улице стоял знойный июльский день, хотелось надеяться, что система кондиционирования в здании «олд-макс-фонда» работает лучше, чем в отеле, ибо я, пока собиралась, дважды возвращалась в душ, и, признаться, подумывала в нем остаться, наплевав на политес…
С большим принуждением осилив сборы, я все-таки, посомневавшись для приличия, решительно отказалась от нижнего белья: во-первых, носить его летом я в принципе давно себя отучила, разве что по регулярной необходимости! В жаркую погоду от белья только конфузы сплошные – влажным оно становится быстрее других тканевых покровов, и присесть где-либо становится проблематично, зато без него все тело радуется свободе и благодарит ощущениями легкой возбужденности, которую чувствует любой собеседник и воспринимает как некий шарм и обаяние, присущее, якобы, моей индивидуальности… Муж, правда, не одобрил бы этот мой шаг, ну, да, в последнее время ему явно не до меня, так что угрызений каких-либо я испытывать не намеревалась, разве что самую малость! Во-вторых, поскольку никаких интересных собеседников в предстоящем мероприятии судьба мне не обещала, поэтому, чтобы не сойти с ума от скуки, я радовалась мысли, что моя маленькая шалость будет меня хоть капельку развлекать. «Мы превзошли самые смелые ожидания! – О, да, ведь на мне нет трусиков! – Нашу корпорацию ждет небывалый экономический взлет! – Безусловно, я вот уже экономлю на белье!» – мои мысленные эксперименты веселили меня уже заранее, так что моральную готовность пережить безумство хвалебного застольного славословия я ощущала, как говорится, до самых глубин естества…
В общем, в банкетный зал я вошла в весьма приподнятом настроении, несмотря на то, что жажда вернуться в душевую снова начинала меня томить… Спасибо, что банкетный зал в здании фонда кондиционировался достойно, иначе я сбежала бы, оставляя за собой не только дорогостоящие туфельки, как Золушка, но и следы мокрых пяточек, как Русалочка!
Зал уже был полон гостей. Администратор-девушка, довольно опытная, надо сказать, мгновенно выросла передо мной, как из-под земли, и проводила мою персону к отведенному за столом месту в зоне для ВИП-приглашенных гостей. Алик уже сидел на своем месте, как король на именинах, по румянцу я догадалась, что он уже успел «наапперитивиться», его душевное расположение явно взлетело до отметки «я тебя давно простил», поэтому я внутренне вздохнула с облегчением (с детства не люблю возни с капризничанием соседей по «песочнице»)…
Максимова и Венецианова среди присутствующих пока не было видно, что-то их задерживало, и местное руководство немного нервничало, не решаясь объявить рестораторам о начале «посиделок». По сему, сервировка предполагала лишь легкие, фуршетные закуски и такие же легкие напитки, самыми алкогольными из которых были белый «Совиньон» и красное «Кьянти», даже без ударяющего в кровь и в голову шампанского. Удивительно, где Алик успел… Хотя, о чем я? Чтобы Алик, да не успел?!
Наконец-то в зале появился Венецианов с супругой и группой наших со-директоров. Торжество объявили открытым, несмотря на то, что Максимов так и не появился. Меня это несколько разочаровало: как же так, неужели его этот светский раут мог не заинтересовать? Или подобное невнимание преследует какие-то мне непонятные цели? Ведь бесцельных поступков Джон никогда не совершает! Что могло его задержать, какие события проходят мимо меня там, в «Максиме»? В моей голове легкий алкоголь стал приобретать вес, крепчая с каждой секундой, уже внутри меня, и разрастаясь снежным комом тревоги…
Сильно тревожиться, по правде говоря, мне давать никто не собирался. От меня, оказывается, ожидали речи, что явилось полной неожиданностью (хорошо, что хоть распорядительница банкета оповестила за пятнадцать минут), поэтому собраться с мыслями и подобрать подобающие выражения я успела! Речь мою приняли «на ура», после меня слово взял сам Венецианов, а затем уже началась неофициальная часть с шоу-программой, розыгрышами и танцами. Я пользовалась бешеным успехом у немногочисленных мужчин всех возрастов: начиная с юных «службистов», программистов и системотехников, заканчивая степенными дядечками из прибывших «с визитом». Разве что сам Аркадий Арнольдович сидел, как пришпиленный к подолу супруги, хотя взгляд его недвусмысленно говорил, что и он не прочь удариться со мной в пляс, если бы не приличия!
Шоу было в самом разгаре, когда в моем клатче проснулся мобильник. Сообщение от Максимова, с просьбой НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО выйти на связь! Вот так! Хмель из головы моментально испарился: что такого, не терпящего отлагательств, могло произойти? Я выскользнула из толпы, незаметно отозвала тетушку, исполняющую здесь роль хозяйки бала – руководительницу местного отделения фонда, показав ей эс-эм-эс, сделала большие «строгие глаза» и, намекнув на вопросы строжайшей важности и секретности, получила ключ от ее личного кабинета. Понятное дело, она ничем не рисковала: здешние компы были оборудованы такой же системой распознавания пользователя, как и мой офисный, поэтому, ничего не прописанного в политиках системного администрирования для стороннего пользователя я все равно разглядеть и взломать не смогу, будь я хоть трижды хакер! Хотя, кто его знает, я же не хакер на самом-то деле, и нашу безопасность на взлом все равно исследовать не смогу, полагаясь в рассуждениях только на веру в безграничную гениальность наших «максималовских» программеров.
Оказавшись в просторном кабинете в гордом одиночестве, я распахнула настежь окно: стало намного свежее, дневная жара спала, вечер был прохладен и тих. Мне требовался глоток воздуха, как при надвигающейся панической атаке: чего же хотел от меня Джон, что ждет меня сейчас на этом сеансе связи?
Наконец, я решилась и вошла в сеть: в почтовом сервисе меня ждала пустая комната, Джон покинул чат за пятнадцать минут до моего появления. Все-таки я оказалась «замедлительной»! Черт! Однако, для меня в личке было оставлено письмецо со «скрепкой». «Комментарии, как говорится, излишни, тем не менее, дождись меня и не делай поспешных выводов. Скоро буду! Джон». Вот так! Не Евгений Александрович, не Женя, а Джон? Сам себя он так уже давно не именовал, значит, степень важности присланных документов для моих личных чувств была настолько высока, что он пожелал снова стать для меня Джоном, как в юности! У меня немного задрожали руки, когда я открывала файл…
В файле были снимки. Много снимков. На каждом из них мой муж, мой Алексей был запечатлен подле молодой, привлекательной особы, возрастом чуть, может быть, постарше Алисы. Я даже нашла бы ее красивой, если бы мой муж столь недвусмысленно не кокетничал с ней, не улыбался ей своей самой обворожительной из арсенала «мадам-я-ваш-навеки» улыбок: вот он галантно подает ей руку, выходя из, не своего почему-то, автомобиля (лица водителя было не разглядеть: кто же их возит, хотелось бы знать???) Вот здесь он что-то шепчет ей на ушко, слегка поддерживая девушку под спину, большой палец отставлен вверх (вот, поганец, лифчик нащупывает; знакомый до боли жест!) Вот они вместе выходят из ресторана… ЧТО? Да ведь девонька-то на сносях?!!!
Я обезумела от гнева!!! В порыве ненависти и своего бессилия, я рывком смахнула со стола все канцелярские принадлежности, папки, бумаги разлетелись веером по кабинету. Меня душили рыдания, но слез не было, клокотала в груди истерика, но не хватало сил закричать в голос, хотелось разбить окно, раскурочить мебель, взорвать здесь все к едреной матери, но вместо этого только без сил упала в кресло и уронив голову в руки, оцепенела. В голове звенело, но мысли, испугавшись, попрятались…
Сколько времени они встречаются? Полгода, как минимум… Как же так? И я совершенно ничего не могла бы предположить, никаких, даже самых минимальных отклонений от обычного общения, никаких симптомов измены… ИЗМЕНА! ПРЕДАТЕЛЬ! КОБЕЛИНА! Жуть, как хотелось сорвать трубку и кричать, кричать ему в ухо все это, чтоб он оглох, подонок!..
Но, как видно, за всеми этими мыслями я сама несколько оглохла, поскольку приближающихся шагов за своей спиной не услышала, иначе бы обернулась… Внезапно на меня сзади навалилось чье-то грузное тело, руки сомкнулись на шее и начали душить. Я забилась, не в силах повернуть голову и разглядеть напавшего, слышала только сиплое прерывистое дыхание и сильный алкогольный запах. Мужчина (в этом-то сомнений не было), выше меня ростом, судя по тому, как легко он выдернул меня из кресла, отволок к мимо стола для совещаний к одному из массивных кожаных кресел в зоне отдыха. Здесь он перекинул мое тело через спинку, так что перед моими глазами оказалась только слегка потертая лоснящаяся кожа сидения. Одной лапищей он прижал мое лицо к спинке кресла так, что повернуть голову казалось невозможно, дышать затруднительно, а разглядеть что-либо вообще не представлялось возможным. Мое тело как тряпичная кукла трепыхалось перегнутое пополам, руки беспомощно шлепали по кожаной обивке, не имея возможности дотянуться до обидчика. Тем временем, прижав мои ноги своим бедром к креслу, он пыхтел, расстегивая ремень и ширинку, и явно же не преуспевая в этом… Наконец, один характерный звук сообщил мне, что его брюки все-таки достигли пола, а другой – был звуком с треском рвущейся ткани…
[justify]– О-ба-на! Джек-пот, мать твою! – это был Алик, собственной персоной. – Да ты, госпожа-аналитик, и взаправду – шлюха! Нет, ну я, конечно, мог предполагать, но настолько? – он навалился на меня сзади, и мне наконец-то удалось разглядеть его перекошенное злобой и похотью лицо, растянувшее пасть в глумливую улыбочку. – Да, ты, видать, сама хотела со мной потрахаться, все это время? Чего же невинную овечку-то из себя строила, в номер не пустила, я ведь искренне предлагал, по обоюдному, так сказать… А теперь какого члена