- Очнулся? – послышались шаркающие шаги. Лаггард попытался поднять голову. Голова упрямо не хотела подчиняться. Перед мордой опустилась миска. Повеяло запахом молока.
- Храбрец. Живой! Ну, слава богу… - Лаггард почувствовал человеческую руку. Запах был знакомый. Он вспомнил все события вчерашнего вечера и тихонько заскулил.
- Ты чего? Больно? – рука осторожно приподняла его голову над посудиной – Похлебай. Вон, квелый какой, тебе расти надо. Кто меня спасать еще будет?
За миской возникло улыбающееся женское, почти детское лицо. Хозяин?.. Лаггард стал лакать теплую белую жижу. В голове прояснилось. Он приподнялся над краем посуды. С удовольствием налег на еду, с каждой новой порцией, чувствуя прибывающие силы.
- Юха! Мы с тобой живем. – Женское лицо исчезло из поля зрения. Раздались тяжелые шаги. В комнату ворвался приторный запах алкоголя и табака. Щенок узнал этот запах - запах опасности… он зарычал.
- Ого! Вурдалак? И ты здесь? - Перед миской возникли лакированные мужские туфли. Враг?.. Лаггард залаял.
- Ну ладно… ладно, мужик! Уважаю. – Туфли пропали.
- Чего орешь? – зашипела Хозяйка.
- А чего такого? – зашептал мужчина – мы под колпаком?
- Нет. Щенка испугаешь.
- Такого испугаешь…- Раздался хохоток. – Такой, сам испугает.
Лаггард почувствовал тяжелую руку. Он зарычал.
- О! Зве-рю-га. – рука пропала.
– А че! Подрастешь, на разборки возьму. С таким баскервилем мы всех застроим! - Тяжелая рука опять опустилась на Лаггарда. Он рыкнул. Рука осторожно прошлась вдоль позвоночника.
- Ну, брат прости, с кем не бывает? Нормальный мужской базар… я ж на тебя не рычу. – В голосе послышались добрые нотки. Щенок успокоился.
- Я сейчас на скоко в Рамсе выставил? Ого-го! – Рука пропала. Послышались шаркающие тяжелые шаги. Шум возни. Шаги стали тяжелее. Раздался скрип дивана.
- Дурак! Щекотно же. Отстань кобель! – заскрипели на диване. – Маньяк ненасытный…
- А че! Меня бесплатно уже не обслуживаешь? – послышался шелест бумаги – На! На, и еще раз нах…
- Ого! Это откуда же столько?.. – растерялся женский голос.
- Говорю же тебе фарта… - вздохнул мужчина – эх гори оно…
Скрип дивана смешался с шумом возни. Раздался визг, затем серия глухих хлопков.
- Дурак! Дурак! Дурак… опять блузку порвал – заскулил женский голос.
Лаггард залаял.
Нет! Ну, это беспредел… - диван скрипнул, послышались тяжелые шаги. Перед миской возникло знакомое мужское лицо, на лице застыла виноватая улыбка.
Щенок подобрался. Обнажил клыки. Зарычал.
- Ты мужик?.. Совесть имей… никто ее не бьет... твою Хозяйку. А вчера... Эх-х…
Лицо исчезло. Раздались быстрые удаляющиеся шаги. Хлопнула входная дверь.
Лаггард зевнул. Положил на передние лапы свою отяжелевшую голову. Перед миской возникло расстроенное лицо хозяйки.
- Храбрец. Зря ты так. Он хороший. Он знаешь, сколько для меня всего... любит он меня… понимаешь?.. Просто дурак он… Как проиграется так совсем дурак.
Лицо исчезло. Лаггард лежал, положив на лапы свою тяжелую голову. Он думал. Мысли кружились и отлетали куда-то. Он засыпал. Чудилась ему многоопытная Агава: « Люди, странные животные - все у них не по-собачьи». С укоризной смотрела на него премудрая мать: «Подрастешь - сам поймешь».
ПОДКИДЫШ
Недолго длилось, как сон пролетело «редкое собачье везение» Брейка Лаггарда. Он только и успел узнать, что хозяйку зовут Ирина. Так называл её неумный, трусливый мужчина Сергей, когда приходил; принося с собой едкий запах ацетона, смешанный с недюжинной долей алкогольного перегара.
«Зачем? Такой доброй и щедрой хозяйке трусливый, неумный враг?» - не понимал щенок: «Люди странные животные - права мудрая Агава. Или он - не враг? Трусливый друг? Зачем нужен трусливый друг?» - Никак не мог сделать вывод любопытный Лаггард. Хозяйка часто подолгу отсутствовала, а когда возвращалась вся в запахах: алкоголя, косметики и мужчин - наспех кормила его и валилась усталая спать. В туалет приходилось стыдливо ходить на старую стопку газет в коридоре. Гулять его никто не водил.
Щенок уже окреп, рана на боку затянулась, но тонким шилом впивалась в правую, заднюю лапу при каждом шаге. Лаггард стал хромать, что почему-то забавляло «трусливого друга» Хозяйки. Только по утрам, когда не бывало этого врага, Ирина с огромным удовольствием носилась и тискалась со своим прихрамывающим «милым спасителем» по всей необъятной квартире, умудряясь при этом болтать, прибирать, готовить и прихорашиваться. Она называла его то - Милый Храбрец, то – Хитрый Наглец в зависимости от всегда переменчивого её настроения, что ужасно нравилось Лаггарду. Но счастливый сон кончился. Однажды в квартиру ворвались шестеро смелых, умных людей, от которых пахло потом, бумагой, табаком и оружием. Этот самый опасный запах умного человека - Лаггард отлично помнил ещё с прошлой - вокзальной жизни. Отчаянно лая, он бросился в защиту своей хозяйки, но был схвачен, скомкан и вышвырнут за дверь. Так Брейк Лаггард оказался на улице.
Точно также как собаки сентиментально боятся людей – люди сентиментально жалеют собак, поэтому хромой, симпатичный Брейк Лаггард - помесь маламута и немецкой овчарки в третьем поколении дворняг, сменил несколько сентиментальных хозяек пленённых его экзотическим чёрно-белым экстерьером. Подолгу он нигде не задерживался. Любопытному щенку был интересен весь окружающий мир. Лаггард начинал тосковать по просторным перронам многолюдных вокзалов. Его пугал каждый новый стук в дверь, за которым ему чудились умные люди с оружием или арканами для ловли собак. Лаггард выл по ночам, тоскуя о матери и лаял днём на каждого прохожего с умным лицом. Брейка Лаггарда стали сердобольно навяливать новым хозяйкам, у которых он тоже подолгу не задерживался. Так однажды ночью, обойдя дворы всех сентиментальных Камбурлеевских хозяек, он оказался на самой окраине деревни; привязанным к старому, облезлому под дождями и солнцем штакетнику, ограждавшему старую хату с покосившейся кровлей. Щенок дёрнулся несколько раз с поводка тонкой, звенящей цепи и взвыл.
Лаггард так увлекся, распевая луне о своём горе, что не заметил с другой стороны забора, растерянного человека с осиновым черенком от лопаты в руках, привлечённого диким воем, раздававшимся с улицы.
- Это что за сипы иерохоновы? – Прикрикнул человек и окинул рассеянным взглядом тёмную, пустынную улицу. Открыл скрипучую калитку.
– Подкидыш? Ну, спасибо родные мои Камбурлеевцы. – Недовольно пробурчал он разглядывая пленника. Щенок попятился под забор, упираясь раненой лапой в старый штакет. Человек оставил со своей стороны забора бесполезный черенок от лопаты и вышел на улицу.
Человек был огромный, таких - Лаггард никогда ещё не встречал! Весь какой-то несуразный, неухоженный, худой, кривой и длинный, начиная с макушки торчащих вихров седых волос; заканчивая несуразно длинными ступнями, обутыми в старую обувь.
- Как же тебя величать?.. хромой? - Насупился великан. - Хромой подкидыш? Тамерлан?..
Щенок уставился на линялый, растоптанный, чёрный кроссовок необъятного размера, не украшающий ступни высокого человека. Принюхался - запах пустынного старого вагона на запАсном пути. Лаггард недовольно фыркнул. Принюхался ещё раз: точно! запах был не опасный, а покинутый. Растрепанный шнурок вспорхнул тонкой змейкой над старой обувью и впился в любопытную собачью ноздрю. Лаггард чихнул и озадаченно уставился на опасный запасной вагон в форме обуви на ногах неопасного, покинутого великана.
- Философ – растерянно улыбнулся сутулый дылда, – философ хромой… Сервантес?
Лаггард недовольно зарычал.
Человек кряхтя, согнул в пояснице своё туловище, присел на корточки, поправил шнурок.
- Не вспомню… хромой был… Сервантес? Или однорукий? - как ребёнок скривился в гримасу худым, бледным лицом высокий человек.
– Тормоз!!! – вылаялся он собственной забывчивости, – мать ё… brake shy ай why ки-тайский мат-рос… laggard.
Лаггард залился звонким лаем.
- Лаггард – догадался человек – ну, идём тёзка брейк лаггард.
Продолжение следует?..
