Ничтоже сумняшеся ч 3

заставить зэков есть пищу не было никакой возможности, а те, как назло, от работы не отказывались, и работали, как положено, даже лучше. Так что повода, придраться  к ним не было ни какого.
    Вот если бы в поведении спецконтингента появился элемент непослушания и неподчинения властям, тогда  администрация колонии имела право объявить бунт, ввести в зону войска, выловить зачинщиков голодовки и расправиться с ними.
    Сейчас же хитрые авторитеты, зная о последствиях голодовки, велели всем ишачить, как никогда хорошо и аккуратно.
    Васька - бесконвойник, полковник милиции и хозяин зоны сидел у себя в кабинете и нетерпеливо ждал сообщения - кушали в обед зэки или не кушали.
    Через некоторое время ему сообщили, что весь контингент, кроме стариков и больных, не притронулся к пище.
 – Гуманные сволочи, старикам разрешили жрать, ну и на том спасибо.  А пригласите-ка ко мне виновника этого великого торжества, - гаркнул хозяин кому-то из подчиненных.
 - Ну, что Витька, доигрался? -  поднимаясь с кресла, сказал он появившемуся в дверях прапорщику, - что мне теперь прикажешь делать? Из-за тебя, подлеца, я звездочки с погон терять, не намерен.

    Если зэки еще и на ужине есть не будут, то мне придется сообщать наверх, таков закон – сутки без приема пищи – это ЧП. А вот тебе,  ради общего дела, суждено немного пострадать. Ты заварил эту кашу – тебе и страдать. Никуда не уходи, жди где-нибудь, здесь в конторе.
  - Неужто, бить будет? - думал прапорщик, выходя  из кабинета начальника колонии, - с него станет, -  развивал  мысль служивый, - побьет, хрен с ним, поделом мне, лишь бы не покалечил ненароком, уж больно здоровый бугай.
     Сбегаю-ка я в роту, найду пару тройку тельняшек,  они смягчат удары. После того, как у каптерщика охранной роты, прапорщик раздобыл несколько старых тельняшек и пару курток, он, напялив их на себя, несколько раз ударил  кулаком себя в грудь.
 – Так вроде бы полегшее, во всяком случае, синяков поменьше будет, -  успокаивал себя виновник  голодовки.  Затем несколько осмелев, он позволил себе войти в кабинет начальника.
  - Да рано еще, куда торопишься, - недовольно пробубнил хозяин.
 – Товарищ полковник, - встав на вытяжку, заговорил бравый прапорщик,
  - Василий Николаевич, если уж решил  бить,  бей, только не по роже.
  В грудь, по спине, по жопе – в полный рост, только не по роже, прошу тебя. Как Машке объясню, ведь фонари ведь будут.  А она,  стерва,  скажет, что я в пивной подрался.
  - Ну, тут уж как получится, сам виноват. Думаешь, зэки не просекут, если  мы здесь с тобой спектакли разыгрывать начнем? Так что терпи, а с Марией твоей я сам потом потолкую, все объясню.
   Только ты сейчас не подведи - как лупить начну, ори громче, на колени падай чаще, каюсь мол. А сейчас иди, посиди где-нибудь, но чтобы я тебя не искал. Иди, христопродавец.
   Через час в кабинете у хозяина собрались представителей зоновской аристократии, несколько доверенных офицеров, туда же пригласили и прапорщика. На глазах у этой публики, к вящему удовольствию зэков, хозяин отлупил подчиненного.  Бил он его в полсилы, в основном ладонью по лицу, причитая – это тебе сволочь за голодовку.
   Затем, получив, от удовлетворенных избиением мента авторитетов, клятвенное заверение, что все зэки выйдут на ужин, и будут кушать приготовленную поварами кашу, он отпустил тех в зону.
   На ужин потянулись все зэки. Даже те, кто никогда не ужинал, взяли миски и, давясь, глотали приготовленную кашу. Инцидент был исчерпан, снова воцарились мир и спокойствие. После всех передряг, связанных с голодовкой и благополучным ее разрешением, чувствуя некоторую неловкость перед избитым им прапорщиком, полковник, не отпуская того домой, затащил его в сауну, расположенную на территории роты.
    Угощая, после хорошей пропарки, пострадавшего  служаку коньяком, и даже выпив с ним на брудершафт, начальник дал тому недельный отпуск, подлечиться.  
    Честно заслуженный отпуск прапорщик проводил сдрузьями в пивной. Не уставая нахваливать хозяина, он в мельчайших подробностях описывал им трепку, которую задал ему полковник в своем кабинете, не упуская последующую парилку в сауне и рапитие коньяка.
    Те, слушая своего собутыльника, завидовали ему белой завистью.
  - Да, Витька, и везет же тебе в этой жизни, - сказал, допивая пиво, старый кореш Кузьма.
  - Жена у тебя хорошая, справная, дети послушные, и еще, вот тебе, с самим хозяином в сауне под коньячок парился.
   - Да, что верно, то верно, - хором поддерживали Кузьму, завсегдатаи пивной, - армянский коньяк с хозяином в сауне пьет.
  – Я и сам  согласен еще раз получить крепкую взбучку, но чтобы после этого, снова попариться с ним, моим начальничком, побаловаться  его коньяком и обильной закусью. Хороший человек, дай Бог ему здоровья  и долгих лет нетрезвой жизни, - еле ворочая языком, поддакивал друзьям прапорщик Витька.
    Здоровьем, умом и силой, Создатель, полковника не обидел - высокий, толстый, любитель хорошо пожрать и выпить, обожающий женщин, он к тому же был прекрасным организатором  и психологом.
    Получив от своего предшественника  колонию грязную, ничегошеньки толкового не производящую, он,  включив всю свою энергию и организаторский талант, в короткий срок, превратил ее в образцовое, по всем показателям, учреждение.
    Эта была единственная в республике зона, где жилая ее территория не была разделена решетчатыми стенами, на так называемые, сектора.
    Бараки были отремонтированы и утопали в зелени деревьев, дорожки  идеально вычищались, бордюры не реже, чем один раз в месяц красились белой краской или известкой, по арыкам текла чистая вода, принося в жаркие месяцы лета спасительную прохладу.
     Полковник ухитрился, договорился с директорами военных заводов, находившихся большей своей частью на территории  РСФСР, об изготовлении в его колонии авиационных бомб.
   Главным аргументом в пользу заключения этого контракта, хозяин приводил единственный аргумент – именно то обстоятельство, что его спецконтингент, обладает уникальными научно – техническими способностями, и что его зэки имеют большие срока отсидки – значит, текучесть кадров будет минимальная.
 
    В качестве примера технической уникальности представителей его спецконтингента, хозяин привел одного зэка, который в условиях заключения умудрился построить вертолет, по техническим характеристикам, который превосходит  современные аналоги.    
 - В настоящее время многие КБ хотят, чтобы этот уникум работал у них, - сказал директорам Василий Николаевич, - но фигу им с маслом, – он у меня прекрасно станки ремонтирует, а до освобождения ему еще далеко.    
   Затем хозяин, заручившись поддержкой местных партийных руководителей,   приступил к осуществлению мероприятий для принятия оборудования, на котором  должны были изготавливаться авиационные бомбы, столь необходимые для укрепления обороноспособности  страны.
  После подписания необходимых бумаг, в колонии приступили к строительству цеха для производства авиабомб. Строительство шло круглосуточно. Вскоре со всех уголков огромной страны к нему пошли железнодорожные составы с оборудованием.  
   Через год усиленных  работ, первая бомба, с еще не успевшей высохнуть краской торжественно стояла на небольшом постаменте в кабинете у начальника колонии.
   Ко дню открытия цеха по производству бомб, все заинтересованные предприятия отправили в колонию своих представителей. Кого там только не было: наблюдатели,  приемщики, консультанты, советчики. Все они, раскрыв рты, глазели на сработанную зэками производственную линию.