Африканская роза

    Я стоял в цветочной лавке и с задумчивой улыбкой выбирал цветы для своей любимой. Сегодня у неё был день рождения. Последняя версия IPad и редчайшая книга по астрономии уже лежали упакованные в моем пакете и терпеливо ожидали, когда я присоединю к ним шикарный букет. Протея. Она как-то говорила, что обожает ее.

- Могу я приобрести двадцать одну протею? - спросил я молодую продавщицу, сидевшую возле подоконника. Она поглаживала черную кошку и мило посмеивалась над тем, как та обнюхивает красную розу.
- Какие? Выбирайте! – ответила она, чрезвычайно смутив меня этим предложением. Я никогда не видел протею и не знал, что они бывают разные.

    Девушка подвела меня к высоким напольным вазам, в каждой из которых стояли сказочные крупные цветы, похожие на цветы артишока. Я стоял завороженный, внимательно разглядывая их, как какую-то девушку, превратившуюся по воле злого колдуна в этот экзотичный и прекрасный цветок. Вернее, это была застывшая стайка молодых девушек-цветков. Совершенно разных по окраске, размеру, форме и передаваемому чувству, которое они вызывали.

    Продавщица заметила моё трансовое состояние и с улыбкой подошла ко мне.
- Что Вы знаете о протее? – спросила она с чарующей улыбкой.
Я смущенно признался, что ничего.
- Это растение в народе зовут африканской розой по месту его родины, а протеей оно названо в честь древнегреческого морского божества Протея. Существует легенда, что он мог менять свою внешность и обладал даром предсказателя, поэтому легко добивался своих целей. Перед честными людьми Протей представал в образе воды, а к недобрым являлся коварным мстителем. В Африке шутя говорят, что протея действительно может менять свой облик и мстить за зло. Я вижу, что Вы собираетесь преподнести букет из протей кому-то в подарок?
- Да, Вы очень внимательны. – ответил я, - Моя девушка очень любит эти цветы.
- А какая она по характеру? Честная или недобрая? – пошутила она, - Вдруг этот цветок явится к ней коварным мстителем?

     У меня защемило сердце, и появился непонятный страх. Я задумался. Я знал Алену совсем недолго. Наши встречи имели скорее интеллектуальный характер - она поразила меня своим глубоким умом, проникающим в истоки событий, вещей и людей. Она видела меня насквозь, она читала мои мысли – вблизи и на расстоянии, она знала всё на свете и знала всеохватывающе. Она была непознаваемым уникумом, каждое свидание с ней превращалось в таинство и одновременно в веселый урок по разным наукам и искусствам. Мы слушали необыкновенную музыку, которую она любила. Она угощала меня редкостными блюдами, о которых я никогда не слышал. Она читала странные стихи своего сочинения. Она была одета в красочные африканские наряды…

   Стоп! Ведь протея тоже родом из Африки! Но Алена никогда не раскрывалась душой – как вот эти цветы, листочки которых плотно закрывают пестик многими слоями. Да, она похожа на эти цветы…
Я до сих пор не знал, кто она по профессии, где работает, где ее семья, есть ли у нее братья и сестры. Она всегда уходила от ответа, выражением лица давая понять, что знать мне это еще слишком рано и неприлично задавать такие вопросы при недолгом знакомстве. Она была изящна и изысканна. Белокожая с ярко-рыжими, жесткими как проволока, кудрями, огромными синими глазами с проницательным взглядом и слегка заметными редкими веснушками на узком лице. Она напоминала мне “Венеру” Боттичелли.

- Да ведь она божество! – вдруг подумалось мне. Но какое божество – доброе или коварное и опасное?
Все наши разговоры велись на уровне обмена информацией. Честно говоря, моя информация была настолько скудной по сравнению с ее, что можно сказать, что она читала мне в свободной форме лекции. Мы еще ни разу не поцеловались и я не знал, как к этому подступиться. Но я видел, что она рада мне, ее глаза сияли при виде меня и при встрече она брала мои руки в свои с нежностью и удивлением, что они такие большие по сравнению с ее узкими ладонями и тонкими пальцами.

- А почему двадцать одну протею? – вклинилась в мои мысли продавщица, - Этот цветок хорошо смотрится, когда он один, окруженный французскими розами или другими нежными цветами, которые подчеркивают его уникальность и силу.

    Я опять провел аналогию с Аленой… Я не знал – есть ли у нее подруги? В ее квартире не было ни одной фотографии, она никогда ни о ком не рассказывала. Одинокая красавица с неограниченными способностями. Впрочем, и про меня она ничего не расспрашивала. - Ей исполнится двадцать один год, – ответил я продавщице.
- Слово клиента для меня закон. – улыбнулась продавщица, – Выбирайте любые. Если хотите, я Вам помогу.
- Будьте добры! – сказал я – В этой области я совершенный профан.  

    Через двадцать минут я держал в руке тяжелый и объемный букет из самых необыкновенных цветов, которые я когда-либо видел. Там были и игольчатые шары, и переплетенные как лианы лепестки, напоминающие маленьких змеек, и удлиненные как эскимо цветы, покрытые шишечками, и похожие на большую ромашку с шапочкой в центре… Ровно двадцать один цветок – и ни один не похож на другой. Алена будет счастлива.

    Я нажал на кнопку звонка и полилась музыка Баха. Алена дала мне дослушать ее до конца, как это было каждый раз, и открыла дверь. Увидев мой букет, она изменилась в лице, и мне стало страшно. На нем появилось странное злобное выражение, которое моментально превратилось во влюбленную улыбку.
- Сестрички…. – прошептала она тихо, но я с удивлением это услышал, – Значит, это случится сегодня.
И она закрыла дверь на ключ.
- Неужели сегодня мы будем вместе? – мелькнула обычная мужская мысль.

    Вручив остальные подарки и получив за это радостный возглас и легкий поцелуй в щеку, я прошел в зал, где уже был накрыт праздничный стол. На нем стояли вазы с французскими розами. На белой кружевной скатерти был расставлен белый фарфоровый сервиз с нежным рисунком из роз, стояли золотистые подсвечники со свечами, напоминающими продолговатую форму протеи. А сама Алена была одета в белое платье с открытыми плечами фарфорового цвета. Она была прекрасна как никогда.

    Я не удержался и впервые сделал ей комплимент.
- Ты так же прекрасна как твои любимые цветы! – сказал я с чувством. Алена при этом взглянула прямо мне в глаза так, как будто хотела узнать – что же кроется за моими словами? После божественного вкуса изысканных блюд и впервые теплой беседы без лекций, я пересел на диван, а Алена подсела ко мне, свернулась калачиком и положила мне голову на колени. Я был на седьмом небе от счастья.
- Я хочу рассказать тебе одну историю – сказала Алена.
- Сколько угодно! Ты замечательная рассказчица, - и я приготовился с интересом ее слушать.
- Жил в Москве один молодой парень, такой же красивый, как ты. Его родители погибли, когда он был еще младенцем, и его вырастила и воспитала приемная семья.
Я замер.

- Он получил хорошее воспитание, образование, в семье на него молились и считали ангелом во плоти. Приемные родители были потомственными дворянами и сохранили моральные устои своих предков. Их приемный сын был тоже воспитан в справедливой строгости. Он должен был возвращаться домой до полуночи, встречаться только с невестой, не вступая в порочащие связи, не употреблять наркотики и алкоголь, никогда не материться – впрочем, самые обычные требования.
Я с трудом перевел дыхание.

- Он относился к родителям с большим  почтением и все друзья семьи считали его идеальным сыном и внуком. Но вдруг скоропостижно умирает вполне здоровая бабушка, которая в нем души не чаяла. Парень целый месяц был в трауре и в слезах. Но горе не приходит одно. Вслед за ней через полгода умирает мать и через год – отец. Меня затрясло от этой страшной истории. Я в волнении сжал руку Алены, она вскрикнула, но продолжала.
- Парень вторично остался сиротой. Его горю не было предела. Целый год он провел, как аскет, не выходя из дома – благо семья была богатая и не было необходимости зарабатывать на жизнь. Его часто навещали друзья его родителей, чтобы разделить его горе и вспомнить своих почивших друзей. Никто не мог понять, что за наваждение постигло семью и они даже боялись за него, последнего оставшегося в живых. Он говорил им, смущаясь, что тоже боится умереть  и целыми днями ищет причину их смерти.

    После окончания годичного траура он зажил обычной жизнью. Вернее, не совсем обычной. Он менял девушек как перчатки, вел разгульный образ жизни, ни в чем себе не отказывал и даже занялся какими-то прибыльными аферами с подозрительными личностями. Соседи его не узнавали!
Я побледнел. Хорошо, что Алена лежала у меня на коленях и не видела выражения моего лица. На нем был написан ужас.

- Но однажды он встретил около дома пожилую соседку, которая жила этажом ниже, и она озабоченно спросила:- “Ты до сих пор любишь африканские розы? Я думаю – не они ли были причиной смерти твоих родителей? Может быть, они ядовиты? Помнишь, ты раньше их часто покупал…”  

    На следующий день соседка скончалась от сердечного приступа. А парень продал квартиру и купил другую, поменьше, чтобы она не требовала такого ухода.
К тому же, в старой остались следы яда, которым он смазывал африканские розы перед тем, как поставить их членам своей приемной семьи в спальню.

    Я рывком поднял Алену и начал ее душить. Но она на глазах стала превращаться в протею и в моих дрожащих руках оказался этот крупный экзотический цветок. В полном шоке я смотрел на него.
    Внезапно по телу пошли конвульсии. Я умираю …. Так же, как и они… но как она узнала об этом?! Кто она?!

Я услышал холодный шепот, доносящийся из угла, где в большой китайской напольной вазе стоял купленный мной букет.
- Она африканская роза. Она мстит тебе, убийца, за то, что ты использовал протею для убийства добрых и самоотверженных людей.
    Я вспомнил то, что целый год всеми возможными способами вытравливал из себя и окончательно забыл – и эти цветы в вазе около бабушкиной кровати, и её хриплый голос, которым она произнесла, умирая: ”Я прощаю тебя…” И как я схватил её  холодеющую руку, моля Бога, чтобы она выжила. И свое горе, которое разрывало мне сердце целый год.
    Почему я так несчастлив?!  Родители погибли и я не знал, что такое любовь настоящих отца и матери. Я убил приемных родителей и их мать – но оказалось, что никто больше не любил меня так, как они. Только бабушка прощала все мои недостатки и понимала меня. Я убил её первой!
Алёна, моя единственная любовь, которую я боготворил , предала меня и я сейчас умру. Я и её убил.
Деньги, свобода? Они быстро приелись. Будьте прокляты продажные женщины, друзья по вину и по мясу! Я  никому больше не нужен!
Я закричал что есть мочи, чтобы выплеснуть эту ужасную боль. Но услышал только хриплый стон – как и предсмертный стон бабушки.