Часть одиннадцатая. Новая жертва Хуберт. Продолжение
– Добрый день, Мичелл!
Хуберт опустилась на стул и недовольно буркнула в ответ: – Добрый.
Санитары, сопровождающие великаншу, отошли к двери и замерли в ожидании.
Мадемуазель Дюпон Амели открыла историю болезни пациентки клиники: – Итак, как твое состояние? Не ощущаешь ли каких-то изменений, произошедших в твоем организме за последнее время?
– Есть изменения! – Мичелл подалась вперед: – Я предвижу еще одну смерть!
– Я тебе уже говорила, что не хочу больше слышать про это!
Но Хуберт, совсем не обратила внимания на реплику директора клиники и продолжила, как ни в чем не бывало: – Это будет Марьям! Завтра!
– Я хочу, чтобы разговор между нами шел только о тебе и больше ни о ком. Понятно?
Мичелл в ответ только поджала губы.
– Как ты себя чувствуешь? – Амали устало сняла очки и подперла рукой лицо.
– Чувствую себя… – она обернулась в сторону санитаров. – Я не могу говорить об этом при посторонних! Это очень личное!
– Понимаю, но они останутся.
– Я хочу пить! – женщина отвернулась от доктора, и сложила руки на груди, всем своим видом показывая недовольство.
– Пауль! Принеси, пожалуйста, бутылку воды.
Санитар молча кивнул головой и вышел из кабинета.
Услышав, как за охранником захлопнулась дверь, Хуберт словно подменили: она сразу пододвинулась к краю стола. – Вот о чем я хотела сказать… Раньше мне нравились мужчины… Но сейчас все изменилось… Женщины… Когда я их встречаю, то… – она привстала и нависла над столом, – то, мне хочется их поцеловать! – и она с неимоверной силой придвинула стол, прижав Дюпон к стене. Ее губы потянулись к лицу Амали.
Охранник, до этого подпиравший стену, бросился на помощь директору клиники. В это время появился и второй санитар с бутылкой воды. Вдвоем, скрутив обезумевшую женщину, сразу ввели ей успокоительное средство.
***
– Осталось всего десять дней до роковой даты! – взгляд Дюванталя скользнул по календарю и остановился на цифре «двадцать три», обведенным красным. Он в задумчивости подошел к почти готовой статуе Девы Марии. Провел рукой. – Осталось всего десять коротких дней! Ты думаешь, что я боюсь? – Марк притронулся к холодной мраморной руке. – Ты мне можешь не поверить, но… я, действительно, боюсь! Ничего не могу поделать с собой – страх окончательно поселился в моем сердце. И с каждым прожитым днем он становится лишь сильней! Мужчина поднял голову и посмотрел на каменное лицо: – Ты, наверное, думаешь, что я сошел с ума? Верно?
***
Удобно расположившись в кресле, Дюванталь читал книгу, подаренную ему аббатом Брюне: – Получить власть над «именем», можно только с помощью магии. Знать «имя» означает владеть секретом, ключом к…
«Вот оно что! Нужно запоминать имена, знать скрытый смысл, всех своих врагов, чтобы, потом, с помощью магии, превратить их в послушных вассалов или рабов!» Марк уставился на светильник, думая о своем. Лампочка мигнула и сразу погасла. В комнате воцарился мрак.
***
Мичелл Хуберт обедала за отдельным столом под неусыпным надзором двух санитаров. Закончив есть, она поднялась и направилась к выходу. Проходя мимо Энн и ее подруги, она на мгновение приостановилась и, глядя на Марьям громко произнесла: – Здравствуй, Мэри!
Марьям, закрыв ладонями лицо, стала тихо плакать. Затем, женщина вскочила и выбежала из обеденного зала. Энн сразу ринулась за ней: – Марьям, остановись! Дюванталь ее догнала только в конце коридора. Ее подруга остановилась возле окна.
– Зачем ты ей сказала мое новое имя!
Энн, отдышавшись, стала успокаивать Марьям: – Клянусь, что я ей ничего не говорила! Я тебе не успела рассказать, что Хуберт…
Но Марьям перебила ее: – Ты предала меня! Я больше никому не верю! – и с криком бросилась в окно.
